Серебряное солнце (СИ)

По закону вселенского зла и грамотных руководителей, знающих, что толпа чаще всего уменьшает производительность труда, а не увеличивает, им выдали срочные прям срочные миссии весьма далеко друг от друга. Сообща удалось составить маршрут так, чтобы как можно меньше времени оставаться отдельно, но всё равно два дня, даже с учётом птиц Дейдары, выходило и так и сяк.

Кабуто в спешном порядке осваивал самостоятельные путешествия по снам, чтобы не расставаться совсем уж надолго. Да и очень удобный способ передачи информации, с учётом пьяного кустика, что их пас. Получалось пока с переменным успехом — основной сложностью в этом деле было выйти в так называемый «осознанный сон», когда понимаешь, что спишь и всё происходящее тебе снится. Из реальности заходить в чужой сон было в разы сложнее, потому что сначала нужно было привести себя в то самое состояние размытых границ между сном и реальностью. Помогал Шишибей, но и он был не всесилен. Итачи тоже рад был бы что-нибудь сделать, но конкретно для этой задачи его гендзюцу не годилось, так что поддержать он мог только морально. Радовало, что Тоби с Какузу тоже ушли, так что временно эта проблема отпала.

На настроение это положительно не влияло, поэтому Кабуто решил повредничать: примерно отмерил радиус в семь метров, и если дежурный шпион Акацки пересекал его, то Якуши тут же начинал его радостно звать. И пожрякать, и «как хорошо, что ты заглянул», и капюшончик погладить, и за шоколадкой послать. Конечно, это было немного палевно, но вести себя естественно, когда знаешь, что за тобой наблюдают — очень сложно. Особенно, если шпиончика хочется достать, накормить… Или в попе свербит, как хочется послать его за шоколадкой. А ограничивая радиус, Кабуто оставлял себя в безопасной зоне, не вызывая особой паранойи у бедного кустика. Непонятно, конечно, насколько много он может подслушать за семь метров, но как-то на таком расстоянии спокойнее. Но на всякий случай Якуши старался не палиться.

И собранные образцы послал, только когда Зецу не чувствовалось и в ста метрах.

А вот Дейдара на такое внимание штатному алоэ обиделся. Подрывник путем сложных логических построений пришел к выводу, что Кабуто нравятся всякие монстры — и скажите, что Учиха не монстр! — а это подводило к тому, что сам Дейдара тоже относится к их числу. Во всяком случае, это звучало чуть менее дурацки, чем «я ревную, что кормят и обнимают не только меня».

И вот тогда-то его подловил этот самый Зецу и поинтересовался, не знает ли подрывник, чего это Учиха на Хаджиме постоянно шаринганами сверкает?.. Гендзюцу накладывает, или что?

Дейдара куст с такими вопросами послал, но сам начал присматриваться. И действительно, каждую ночь, а то и пару раз за день Учиха активировал свои глазища и направлял их ни на кого иного, как на своего же собственного любовника. Может, и сканирует — вроде бы шаринган умеет видеть чакру напрямую — но зачем бы постоянно сканировать того, кому доверяешь? А если не доверяет…

От первого порыва взять Итачи за грудки и вытрясти, что он хочет от Кабуто, Дейдара удержался. Просто потому, что очень ярко представил, как он говорит про гендзюцу, Учиха сверкает своим шаринганом… И никто ничего не помнит. Хаджиме со смехом хлопает его по плечу, убеждая, что показалось, да и зачем бы Итачи напрягаться, Кисаме с намеком перекладывает Самехаду с одного плеча на другое — не лезь не в свое дело, сопляк… Дей даже не мог ответить, что именно в этой картине задевало его больше. То, что явно талантливого медика, как оказалось, держат под гендзюцу, или то, что его слова про «таких хороших не бывает» оказались пророческими. Не бывает в мире шиноби, чтобы все сложилось так хорошо. Чтобы можно было доверять не редким избранным, а более широкому кругу…

Но что-то делать надо было. И очень кстати оказалась та пара дней, на которую они разошлись с командой Учихи.

— Хаджиме… А Зецу сейчас рядом нет?

— М?.. Вроде нет, солнышко. Что-то случилось?

Дейдара подошел, положил руки на плечи — медленно, чтобы не выглядело атакой — и постарался плеснуть за раз как можно больше чакры. А то мало ли, чего там понаверчено и в сколько слоев.

— Кай!

— Ай? — удивился Кабуто. — Ты чего?

— Учиха накладывает на тебя гендзюцу. Постоянно, — шмыгнул носом Дейдара.

— А, ну да, я знаю, — волчонок неловко почесал в затылке. Как-то он не подумал, как это может выглядеть со стороны. — Мы так общаемся. Он не влияет на меня, если ты об этом.

— А это нельзя доказать, — Дей насупился. — Может, ты просто так думаешь.

Кабуто хитро улыбнулся:

— Что, думаешь, Итачи заставляет меня всем готовить и тебя обнимать при каждой удобной возможности?

Тсукури задумался.

— Нет. Ты просто добрый. А вот лечить… И вообще, ты же как-то к нему пришел. Не специально же!

— А почему нет? — пожал плечами Якуши. Он часто задумывался над тем, что именно заставило его после ритуала бежать именно в ту сторону. Если поиск демона, чтоб прибиться, то Саске был гораздо ближе, можно было завалиться под крыло к нему… Или какая-то сознательная часть не позволила сделать это?

— А зачем тебе Учиха?

— М-м-м… — Кабуто замялся, не зная, как объяснить. — Нужен. Семья. Корыстных видов на него почти и нет.

— А у него на тебя? — подрывник скрестил руки на груди.

— Ты обо мне волнуешься, солнышко? — Кабуто чуть толкнул его плечом. — Думаю, я смогу найти на него управу, если мне не понравятся его планы. Но, думаю, не понадобится… Итачи, он такой… Такой…

— Вот! — Дей обижено ткнул в Кабуто пальцем. — У тебя к нему совершенно некритическое восприятие!

— Я влюблён, так что же более?.. Я практически уверен, что у тебя на меня коварных планов тоже нет. Что, ты меня тоже загендзючил?..

— А я тут причем? — возмутился Тсукури. — У меня шарингана нет!

Кабуто повернулся к нему, заставил остановиться. Положил руки на плечи, улыбнулся. Мягко коснулся губами губ. Дейдара под его руками буквально закаменел, широко распахивая глаз. Якуши чуть отстранился и шепнул на ухо:

— Этим прикосновением я бы смог тебя убить восемнадцатью разными способами. Но это же не значит, что я стану это делать?

— Но… Зачем тогда… Гендзюцу? — Тсукури отступил на шаг и недоверчиво потрогал губы кончиками пальцев. — Что, так сказать нельзя?

— В Тсукуёми время течёт по-другому. За одну секунду здесь там может пройти три дня. А учитывая, что это мир, полностью подчинённый фантазии Итачи… Прекрасное время и место для свиданий.

— Все равно не верю, что все так замечательно, — буркнул Дей больше из упрямства, старательно отгоняя собственные воспоминания о первом знакомстве с иллюзиями Учихи.

— Хочешь сам посмотреть?

— Очень надо, самому в ловушку лезть, — дернул плечом Тсукури, не развивая мысль до того, что сдался он Учихе, красивости ему показывать.

— Техники Магнекю работают в прямой видимости, Дей. И по площадям. Если Итачи оказался рядом, это означает, что ты уже можешь быть в гендзюцу, — Кабуто грустно улыбнулся. — Похвальная паранойя, конечно, но слегка поверхностная. Если думать, как тебя могут убить, и отслеживать все возможности, то тут и рехнуться недолго. Эффективнее вместо «как» думать о том, кто… Итачи… До встречи со мной он отмерил себе полгода. Мне еле-еле удалось его отговорить.

Признание вышло неожиданно тяжело. Кабуто было приятно, что Дейдара за него волновался, это значило, что он всё-таки стал для парня кем-то дорогим… А не просто демоническое запечатление в одностороннем порядке. Кого бы другого Якуши уже давно бы послал с такими вопросами, но Дей…

— Ксо, — подрывник самым натуральным образом надулся, очень напомнив в этот момент мелкого Орочимару.

Дей не считал, что Учиха действительно ловил в иллюзию и его — но сама возможность такого раздражала. Еще раздражала неопределённость ситуации. Тсукури смертельно надоело ничего не знать, большую часть происходящего не понимать и вообще болтаться в хвосте событий.

— А чего дохнуть-то собрался? От того, что мир его высоким запросам не соответствует?