Серебряное солнце (СИ)

Итачи посмотрел укоризненно:

— Я знал, что ты правая рука Белого Змея и его лучший шпион. Но обычно полметра железа в живот не добавляют здоровья никому. А подобной регенерацией разве что Шодай Хокаге обладал. И да, почему я не должен за тебя беспокоиться?

— Да ладно, обычная техника регенерации, — засмущался Кабуто. — А что волнуешься… Конечно, понимаю, что надо бы… Но как-то непривычно. За меня обычно не волнуются.

— Волчонок, — Итачи наклонил голову набок. — Ты как-нибудь поинтересуйся способностями хотя бы той же Сенджу Тсунаде, которая считается лучшим медиком. И заслуженно считается. И тем, как и с какими последствиями она использует регенерацию.

— Ну… Я вообще-то знаю… Ой. Получается, что у меня регенерация круче, чем у Тсунаде-сама? — широко распахнул глаза Кабуто. Он прекрасно знал технические характеристики обеих техник, но ему как-то в голову не приходило их сравнить.

— Бака, — Итачи ткнул его сложенными пальцами в лоб. — А если подумаешь, поймёшь, что волнуются. Иначе бы уши не чистили.

Кабуто широко распахнул глаза и захлопнул рот, чтобы не завопить: «Только Саске об этой выходке не говори!» — просить о таком бессмысленно, они как бы не общаются… Но за уши очень страшно.

— Вернёмся? — тихонько предложил Якуши, прижимаясь.

— А ты разве не пойдёшь сегодня ни к кому? — Итачи обнял его покрепче.

— Чакра у меня всё-таки не бесконечная… На регенерацию много ушло, а я ещё не понимаю толком, сколько уходит на перемещение между снами. Можем к Орочимару-саме заглянуть, сказать, что сегодня не сможем…

— Мы же в Тсукуёми, — напомнил Учиха.

И протянул на ладони шарик мгновенно собранной чакры.

— Ух ты! — Кабуто вцепился в него. — Крутая техника… Пыточная, говоришь? Ну-ну… Кстати, как там твои крохи-шаринганчики? Как-то они не так чувствуются.

Итачи потер веки:

— Зудят весь день. И, кажется, обиделись.

— На меня?

— Не знаю, — Итачи снова потер веки. — Не идут на контакт.

— Тогда заглянем ненадолго к Орочимару-саме, а потом ты отдохнёшь, ладно?

Учиха коротко кивнул, собрал ещё один шарик чакры:

— Возьми на всякий случай.

Вообще, в Тсукуёми с чакрой всё обстояло… Странно. Само использование гендзюцу энергию потребляло, но каждый раз одно и то же количество, вне зависимости от того, создавал Итачи в нем маленький холмик или же огромный полётный полигон. А ещё не получалось толком разобраться, как пребывание в Тсукуёми влияет на посторонних. Вроде бы понятно, что трёхдневные пытки истощат кого угодно, но ведь в реальности проходит всего несколько секунд. Отражение на реальность? Нервное истощение? Кабуто ведь ни разу не обмолвился, что на него гендзюцу как-то влияет. Но с него сталось бы и промолчать…

Кабуто впитал чакру, сосредоточился и открыл проход в сон Орочимару.

— Итачи-и-и! — послышался радостный детский голос, стоило им только оказаться на облаках.

— Привет, Орочи-кун, — Учиха явно привычно поймал на руки прыгнувшего с разбегу ребёнка. — Все хорошо?

— Да! — радостно сообщил Змей и обнял Учиху за шею.

Кабуто словил фейспалм.

— Вот даже не знаю, к кому ревновать… Орочимару-сама, а ко мне на ручки не хотите?

— Неть!

— Ла-а-адно… Итачи, ты это, осторожнее, ладно? Не обижай мне учителя, а то он сейчас ранимый…

Змей на это молча показал кулак.

— Здравствуйте, Като-сан. Сегодня я несколько растратился по чакре, это не помешает нашему уроку?

— Ничуть, — из-за облачка вышел Дан с видом «закопайте меня обратно, наконец!» — Я могу тебя сам провести.

— Орочи-кун, почему ты так демонстративно отталкиваешь Кабуто? — поинтересовался Итачи, усаживаясь в уже привычное гнездо из ярких полотенец.

— Потому что он бука!

— Орочимару-сама!

— Бука! — Орочи показал язык. — И сбежал!

— А вот это уже не ему в укор, а вам, — неожиданно жестко возразил Учиха. — Особенно если учесть, в каком состоянии.

— У меня тоже бывают проблемы, — надулся Орочи, выбираясь из гнезда. — И я всем не нянька!

— Змей, ну ты как ребёнок, — покачал головой Итачи.

Кабуто сам поймал надувшуюся змееняшку, поднял на руки и начал баюкать.

— А он и есть ребёнок, — сдал Дан, которому суровую месть за выдачу этой информации не обещали. Да и если обещали… Он уже мёртв. — Понятия не имею, почему именно, но вне сна он выглядит и ведёт себя точно так же.

— Оу, — Учиха смерил разобиженного Орочимару внимательным взглядом. — Однако.

С учетом того, что Кабуто был ближайшим помощником, который должен был подхватить управление в случае чего, его побег и в самом деле смотрелся не очень красиво. Но почему Орочимару-то настолько откатил свой возраст? Неудача в экспериментах? Непохоже на педантичного Змея, да и наличие толпы посторонних на базе…

Не мог же он до такой степени доверять Саске? Или понадеялся на джуин?

— Я тебя ещё года три не упокою! — пригрозил Орочимару зловредному призраку. — Стратегическую информацию выдавать. И вообще! Кыш из моего сна! Устроили тут проходной двор!

Змей утёрся рукавом кимоно, спрыгнул с ручек и отвернулся.

Итачи вздохнул. Устоять перед таким насупившимся Змеем, особенно когда знаешь, что он не играет… Ну, или хотя бы играет не полностью…

— Орочимару, хочешь шоколадку?

Ребёнок настороженно на него взглянул, но всё же ответил:

— Неть! Уходите!

Кабуто вздохнул. Именно это он и имел в виду, когда говорил Итачи быть осторожнее. Пока тот поддерживал «игру» Змея, всё было нормально, но стоило только надавить на него, как на взрослого, у-у-у…

— Орочимару-сама… — попытался Якуши, но в него полетел снежок, собранный маленькой детской ручкой… И превратившийся в полёте в цельный кусок льда.

Учиха задумчиво наклонил голову набок, рассматривая буянящего Змея.

— Орочимару. А когда ты в последний раз нормально ел?

— Не твоё дело! — в Итачи тоже полетел снежок. — Уж найдётся кому меня покормить, не волнуйся!

Снежок рассыпался разноцветными искрами под бликом шарингана, а Учиха как-то незаметно оказался рядом с Орочимару.

— А мне кажется, нет, — мягко сказал он, обнимая ребёнка за плечи. — Просто потому, что они тоже привыкли к тому, что ты взрослый. И не будешь есть одно сладкое, забыв про суп.

— А чо тебя моё питание вдруг заинтересовало?.. — Змей продолжал дуться, но драться больше не стал.

— Ты ребёнок, — ответил Итачи так, будто это все объясняло.

— Да ем я! — топнул ножкой Орочимару. — Тефтелек только никто не готовит.

Обиженный взгляд в сторону Кабуто.

Дан на эту сценку смотрел с усталым сочувствием. Орочимару из него верёвок успел свить много, на всю Коноху хватит…

— А что за тефтельки? — Итачи ненавязчиво затянул Змея обратно на колени.

— Которые Кабуто готовит… — застенчиво признался Орочи.

Якуши ахнул. Неизвестно, какие силы остановили его от немедленного похода на базу и приготовлению любимому саме целой горы вкуснейших тефтелек.

Учиха вздохнул.

— Да, это серьёзная проблема. Ну, может, хоть во сне?

Кабуто тут же создал большую тарелку с тефтельками, украшенными различной зеленью. Орочимару честно пыхтел, стараясь удержать обиду, но не выдержал и вцепился в тарелку обеими ручками. Итачи улыбнулся и подумал, что нужно будет Кабуто на эти самые тефтельки развести. Если уж они Змею так запали, должно быть очень вкусно.

От шаринганов пришло что-то, похожее на одобрительное фырканье: «Наконец-то есть начал!». Учиха вздохнул — жизнь с каждым днем становилась все безумнее. Но…

Умирать от этого совершенно не хотелось.

*

К вечеру следующего дня они добрались до одной из перевалочных баз. Кабуто примерно подозревал, какое наказание может быть за такое небрежное убийство одного из Акацки… Вступление в эти самые Акацки. Ибо нефиг. Да и медики всегда нарасхват…

Чуть позже прибыли остальные члены клуба любителей извращений и джинчурики. Кабуто наконец-то увидел того, кого он мысленно определил как «пьяный куст»… Мог бы и раньше догадаться, хотя, конечно, раньше к досье серьёзных шиноби такие ассоциации не появлялись.