Монастырь (СИ)

====== Монастырь 1: 47 глава ======

47

Грохнуло так, что травник услышал даже сквозь глубокий, вызванный травами сон. Кубарем скатился с матраса, на котором спал, сбивая и подминая под себя чье-то тело. Приподнял голову, ошалело оглядываясь, пытаясь рассмотреть хоть что-то в полумраке шатра. Было шумно, кричали люди и ржали лошади. Раздавался лязг мечей и от мечущихся снаружи огней, по стенам ползали страшные тени. – Да что такое?!

Микаэль потянул того, кого так негаданно сбил, с удивлением понимая, что это – Сей.

-Что здесь происходит?!!! Мальчишка не ответил, лишь замотал головой, зажмуриваясь и пытаясь обнять травника. А огни были все ближе, и Микаэлю совсем не хотелось оставаться в шатре. Мало ли... Он поднялся на ноги, потянув за собою перепуганного юношу. – Пойдем-ка и осторожно посмотрим, кто и кого бьет... Только вот эти сумки прихвати. Они крались вдоль задней стенки шатра, оставаясь в тени. Микаэль крепко держал Сея за руку. Прошли так совсем немного, всего лишь к следующему шатру... в темноте особо видно ничего не было... Шум и гам переместился к северным краям лагеря – там звучали голоса и вспыхивали огни от факелов. Если бы Сей не держал травника за руку, то точно бы потерялся. Но брат Микаэль, похоже, знал, куда нужно идти и вскоре они оказались перед палатой аббата – хотя об этом можно было только догадываться. Мальчик все еще пугливо оглядывался, когда травник уже заглянул внутрь... – Дьявол! Микаэль метнулся внутрь, падая на колени и хватая лежащего Себастьяна за шею, пытаясь нащупать пульс. Провел ладонью по спине, вымазывая пальцы в темную кровь. Сдернул с пояса нож, разрезая одежду... Потом приложил лезвие ко рту аббата, удерживая на несколько секунд. Как во сне, Сей наблюдал, как брат Микаэль метнулся к телу. Крови, много крови. Чья она? И почему Святой отец спит? -Дьявол! Дьявол! Дьявол! Сей – сумку! Тряпки там... рви их... Мне куски нужны ткани! Быстро! Он дышит... Оглянулся, почти что шипя на застывшего в ужасе мальчишку, схватил за руку, дергая на себя и тут же, с размаху давая ему хлесткую пощечину и оставляя на щеке кровавый след. – Я сказал – быстро! Плакать потом будешь! Пощечина помогла, вывела из оцепенения. Вдох – выдох и слезы, текущие по щекам. Что от него нужно? Куски ткани? Падре жив? Разве такое возможно? Не позволяя больше страшным мыслям овладеть разумом, мальчик начал ожесточенно разрывать тряпки дрожащими руками, боясь даже смотреть в ту сторону, где лежал аббат. Сам травник потянулся ко второй сумке, выгребая со дна пол-склянки. Нашел нужную, открыл и медленно влил содержимое в рот Себастьяна, разжимая тому зубы рукоятью ножа и, поворачивая голову набок, чтоб зелье точно попало в глотку. Потом смочил кусок полотна настоем и протер спину раненому, осторожно обводя края раны.

- Легкое задето... И крови много потерял. Лишь бы в легком кровь не застопорилась... И не воспалилось...

Микаэль выбрал одну из склянок и пальцами размазал по ране белесый крем. Потом отобрал у Сея еще один кусок ткани, опять смочив в настое, приложил к ране. – Помоги мне. Я его приподниму – а ты перетянешь спину. И быстро! Шевелись! Белый как мел, мальчишка на удивление скоро и толково сделал требуемое, хоть и под текущие по щекам слезы. Пока монах занимался исцелением, шум стал стихать. Травник осторожно выглянул из шатра, огляделся и, вернувшись, задумчиво замер над лежащим аббатом. – Сей, сумки мои бери... А я его попробую понести. Нам надо к краю лагеря... Ближе к лекарской палатке.. Сейчас мы его там спрячем... Лекарей пока не тронут – работы сильно у них много. А сами хоть узнаем, что это все значит. .. Ксавье старался не влипать в самую гущу свары, отбиваясь, только если на него нападали, а желающие находились, так как он все еще носил форму королевской гвардии. Он видел, что король остался жив, видел, как они с Легрэ пробивали себе дорогу, защищая спины друг друга. Все приняло неожиданный поворот и очень быстро. Мужчина пытался принять решение, просчитать, подходящий ли это момент для осуществления задуманного, но в суматохе сосредоточиться не удавалось. И тут на его глаза попался травник, выныривающий из шатра, где только что произошло роковое покушение. Ксавье бросился ему наперерез. Перед Микаэлем предстал темноволосый гвардеец. И если пересекающий бровь шрам выглядел вполне обычно для воина, то исчерченные отметинами губы смотрелись слегка странно. – Вам нужна помощь? Там есть раненые? – быстро спросил он, чтобы монах еще чего доброго не перепугался и не попытался сбежать. Микаэль вскинулся, машинально хватаясь за висящий на поясе нож. Представший перед ним темноволосый мужчина знаком травнику не был. Да и не сильно легко можно было рассмотреть в ночном мраке его черты. А вот от помощи монах совсем не собирался отказываться.... Тем более – когда помогает выигрывающая королевская сторона.

- Да, там раненый! Один из наемников, защищал короля, видимо и в спину мечом получил... И сынишка там его... В лагерь сегодня приехал, весточку из дому привез... Извелся теперь вот весь уже. Перепугался в суматохе. Нужно мужчину перенести в палатку к лекарям! Ему помощь нужна... а то и так почти мертв. Поможете?

– Помогу, конечно, – “гвардеец” нырнул вместе с Микаэлем обратно в шатер, одного взгляда было достаточно, чтобы узнать в белом, как полотно, почти бездыханном мужчине бывшего аббата Валасского монастыря. Ксавье присел рядом с ним на корточки, проверяя пальцами пульс на шее, и закусил губу, нужно было мгновенно принимать решения. – Микаэль, – он поднял глаза, сознательно называя травника по имени, – только выслушайте меня спокойно и не пытайтесь ударить меня по башке прежде, чем дослушаете, иначе у этого человека не будет ни единого шанса выжить. Договорились? Травник медленно выдохнул, опять кладя руку на притороченный к поясу нож. – Значит, мы знакомы?

Вскинул руку, заставляя испуганно вскочившего Сея опуститься и замереть.

- Да, и я не всегда носил эту форму, – усмехнулся “гвардеец”, – Это ведь инквизитор Ксанте... Его надо увезти отсюда, немедленно. В Валасский монастырь, там ему помогут, такие раны в полевых условиях не лечатся, а там лучшая лекарня в стране. Да Вы ведь и сами это прекрасно знаете. А инквизитора Паоло Вам бояться нечего... и это Вы тоже прекрасно знаете, – по его губам скользнула лукавая улыбка.

Сей не понимал, как они сейчас могут сидеть и обсуждать что-то... Разве на счету не каждая секунда? Мальчик робко держался дрожащей рукой за пальцы Себастьяна, легко сжимая, боясь, что они в любой момент станут холодными, что... Нет, нет, об этом нельзя думать. Хоть к инквизитору, хоть к королю, хоть на край света, лишь бы спасти. А что будет... Нет, об этом тоже не думать! Ни об инквизиторе, ни о том, кем он был аббату. Сейчас главное было спасти Себастьяна, и мальчик умереть был готов, лишь бы тому стало лучше. Микаэль задумался, стараясь понять – откуда этот молодой человек его знает. И не только его, но и про него... Травник и сам думал о стенах монастыря – там бы он точно смог выходить Себастьяна... Да и за Сея бы меньше переживал. Но, вот что с монастырем – Микаэль не знал. – Его надо прооперировать и рану зашить – и еще до утра. Потом... Дня три не трогать сильно – что б швы не разошлись... И лишь тогда везти можно. Зашить я могу и здесь – в лекарском шатре. Как раз и искать там не будут. Микаэль подошел к мужчине вплотную, разглядывая его лицо. – Откуда Вы меня знаете? Почему я должен вам доверять и ехать в то место, откуда только недавно ушел? – Его тут все знают. Он же инквизитор. Он до утра тут не доживет, даже если был бы ранен менее серьезно. Вы что не видите, что здесь происходит? Нам надо увозить его отсюда, скорее. Я понимаю, что ему нельзя сейчас в дорогу, что он возможно этого не переживет, но если здесь остаться, он этого не переживет еще вернее. Не доверяйте, пожалуйста, как хотите. Но подумайте, есть ли у Вас выбор? – он вдруг сорвался и с усилием потер лоб, морщась, – Черт! Черт! Черт! Он не переживет, если его везти, да? – Ксавье понял, что планы не сходятся, что ниточки ускользают из пальцев и Себастьяна ему не спасти. – Он переживет. Он сильный. – Сей сам не узнал своего голоса. И откуда такая уверенность? Внутри он себя таким отнюдь не ощущал. Но только сильнее сжил пальцы аббата. – Он должен. Он обещал.... – Последние слова прозвучали совсем жалко, к горлу опять подкатывал ком, и Сей держался из-за всех сил, чтобы не разреветься. Он должен быть сильным. Он должен быть возле Себастьяна. Чтобы не случилось. – Лекарь, что скажете Вы? – Ксавье, конечно, хотелось верить мальчику, но в том говорили эмоции, а вот травник должен был руководствоваться знаниями. Травник устало потер виски, соображая, что делать. – Так, хватить дискуссии вести... Несем его в шатер к лекарям, я зашью рану. Голову я ему сейчас перевяжу – тут много людей с ожогами... Никто на него смотреть не будет. Потом – нужна телега. И с сеном мягким. Здесь две мили до деревни – там можно на пару ночей остановиться. Если тихо уйти, внимания не привлекая. А вот потом – я и подумаю, хочу ли возвращаться в обитель. Микаэль посмотрел на гвардейца: – А у вас будет возможность попробовать меня убедить в такой необходимости. Да и рассказать о том, кто Вы. Сей тут же засуетился, доставая еще порванные полоски ткани и придерживая аббата, пока Микаэль перевязывал тому голову. – Я могу чем-то еще помочь? – Договорились, – кивнул Ксавье, – А вот это ты хорошо придумал, лицо ему забинтовать, – в его глазах блеснуло что-то похожее на профессиональное восхищение. – Сей, бери сумки... А Вы – держите нашего пациента за ноги. Я возьмусь под руки... И – осторожней! Медленно и ровно! Травник поддерживал Себастьяна, стараясь нести его как можно аккуратней, осторожно переступая по земле и молясь Богу, что б никто не обратил на них слишком пристального внимания... Мало ли – лекарь с гвардейцем раненого несут... И мальчишка, ревущий за ними, плетется... После такой заварушки и не такое увидеть можно. Им повезло – всем действительно было не до них, никто не приглядывался к раненому, не до того мысли были. Каждый думал, как бы свою шкуру спасти, какое тут уж дело до тех, кто пытается спасти кого-то. Друг, соратник, родственник иль просто незнакомый.. Их не трогали каким-то чудом, и им удалось перенести аббата в другой шатер. Сей тут же сбросил сумки. – Я за телегой! – и выскользнул, не дав другим и слова возразить. Ему нужно было что-то сделать, хоть как-то отвлечься. Поэтому он кинулся, не раздумывая туда, где, как он заметил, были лошади. Маленький и юркий, он ловко прятался, шаг за шагом подходя все ближе к своей цели. – Вот черт! Ну-ка стой! – Ксавье бросился догонять чересчур ретивого мальчишку. Еще не затихла битва, его могли зашибить ненароком. Да и потом – какой-то подозрительный пацан посреди заварушки с покушением на короля, зачем-то пытается увести лошадей с телегой. – Стой! – он отловил Сея за шиворот, – Хочешь отвечать солдатам, зачем тебе лошади, когда тебя схватят?! И туда не суйся, там королевские гвардейцы забаррикадировались. Обратно в палатку, быстро! Лекарю нужна помощь при операции, там ты нужнее. -Но я... – Сей понимал, что мужчина прав, вот только... – Мне так страшно... – шепотом, так, что возможно, его и не услышали. Сей ужасно боялся остаться с братом Микаэлем и... Ошибиться, что какая-нибудь его ошибка станет роковой. От одной этой мысли у него коленки подгибались, трясло от холода и страха, поэтому он, не подумав, ринулся за повозкой. – Простите. – попытавшись выдавить из себя улыбку, которая выглядела очень жалкой на заплаканном лице, Сей вернулся обратно в палатку, замерев и не в силах выдавить ни слова. Лекарский шатер был, слава Богу, большим – горели факелы, освещая нескольких монахов, занятых страждущими, коих после битвы было много. Стоял шум, слышались стоны и молитвы. ” Нагло и уверенно... И работать, работать... Тогда никто и не подумает спросить, что это за непонятный лекарь тут кудесничает” Микаэль, с помощью мужчины, уложил Себастьяна на деревянную, обданую перед этим кипятком из котла, скамью. Взглянул на замершего в страхе мальчишку. “Так... Его надо занять, чтобы не сорвался на истерику...” – Сей, там в сумке есть веревка. Дай мне ее, пожалуйста. И еще достань кожаный сверток, тот который тяжелее. Травник пропустил протянутую ему веревку под лавкой, привязывая лежащего на животе аббата под коленями и по спине – чуть выше раны. Потом срезал остатки одежды. Повернулся, забирая у Сея кожаный сверток и размотав его, достал несколько тонких железных ножей и спиц, иголки... Из другого мещочка вытащил бутыль с нитками, замоченными в спитровой настойке, и еще одну баночку со спиртом. – Молодой человек, вот вам бутыль со спиртом, вон там – огонь в жаровне. Умокаете в спирт – и прокаливать на огне. . . Травник усмехнулся, думая, что вот за это точно на костер можно попасть... Лекарские инструменты, сделанные на заказ при поездке в одну арабскую страну – это при том, что анатомическое ученье считалось происком дьявола... – Сей, а ты держи... эээ... страждущего за руку. На пульс пальцы положи. Да, вот так. На каждый удар ладошкой несильно хлопай – что б я видел. Потом травник достал несколько склянок, чистое полотно из сумки, маленькую, завернутую в овечью шерсть бутылочку. Протер себе руки спиртом и осторожно провел смоченным в настое полотном вокруг раны, омывая ее края и заодно и спину. Легонько надавил на края... Застоявшейся крови в легком не было, и Микаэль возблагодарил Господа Бога за такое везение... Прокаленной спицей приоткрыл рану, затем лезвием убрал омертвевшие ткани. Капнул в разрез несколько капель заживляющего настоя, изготовленного по тайным восточным рецептам. Взялся за иглу с продетой в нее тонкой ниткой и осторожными стежками зашил рану. Сначала нижние ткани, а потом и саму кожу. Эти швы не прийдется снимать – нитки изготовлены из специальных растений, которые через несколько месяцев сами растворяться... Микаэль, легонько смазал свежий шов той же белой мазью, что и давеча. Это должно было предовратить воспаление. – Сей, это ты заснул или у него сердце не бьется? Юный монах вскинулся, снова хлопая ладошкой . Гвардеец, помогающий им, внимательно наблюдал за действиями травника... Микаэлю казалось, что у него сейчас руки начнут дрожать – до того напряжен он был. Но, лекарь все так же осторожно и неторопливо, не позволяя себе ни одного непродуманного движения или касания, что могло навредить, взялся за полотна и крепко перевязвл рану. Наклонился над аббатом, вслушиваясь в дыхание и накрывая его одеялом, а потом повернулся к своим попутчикам. У Микаэля вдруг закружилась голова – он совсем недавно еще умирал от яда, и слабость, бывало, накатывала... А к слабости добавилась и паника. Травник присел, рукой держась за стенку шатра. Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох... Микаэля почти что колотило – до того он был напряжен. Переживания и эмоции смешались в кучу, события всей последней недели вдруг разом навалились непосильной ношей. Травник несколько раз моргнул, прогоняя наваждение. Только вот успокоится не получалось. В военном лагере, с полумертвым аббатом, которого вот-вот скоро начнут разыскивать все кому не лень, как только поймут, что сам мертвец уйти никуда явно не мог, с перепуганным мальчишкой, жмущимся рядом и почти что плачушим, с непонятным молодым человеком – явно непростым и опасным, раз знает многое – да за какие такие великие грехи ему это?! На лавке захрипел Себастьян, вдыхая резче, чем следовало. Монах вскинулся, поправил одеяло, легонько проведя пальцами по бледной коже на запястье. Травы помогали... Дышал аббат все ровнее, пульс тоже больше не пропадал. Но, пока еще он в себя прийдет... Кто же это его так? Какая сволочь? Кого так близко подпустил? Микаэль опять прикрыл глаза, резко вдыхая, а потом выдыхая – медленно, пропуская воздух сквозь сцепленные зубы. – Все, что мог – я сделал. Теперь бы убраться отсюда поскорее... – Я сейчас добуду нам лошадей и телегу, только будьте добры, не высовывайтесь отсюда без меня, – Ксавье выскользнул из шатра. Никаких подозрений человек в перемазанной кровью форме королевского гвардейца не вызывал, он спокойно выбрал лошадей и телегу, к нему подскочил Мартин и с сожалением сообщил, что один из их людей все же погиб в схватке, Ксавье чертыхнулся и велел Мартину сопровождать их тоже. Эскорт из двух гвардейцев выглядел менее подозрительным, чем просто один человек в форме в компании странного монаха, мальчишки и полумертвого человека с забинтованным лицом. В Аталье шла крупная судьбоносная сделка, и она естественно не осталась без внимания других государств, зарящихся на богатые территории, так что среди людей в форме была группа тех, кто давал присягу совсем другим сюзеренам. Прошло минут десять, и Ксавье вновь появился в лекарской палатке. – Все готово, идем, нас будет сопровождать еще один мой человек. Не волнуйтесь, больше всего в этой стране он предан мне, чем кому-либо еще. Осторожно протерев, Сей завернул обратно в кожаный сверток ножи и иголки. Пальцы его слегка подрагивали, но он не выронил ни одной, убрал все в одну из сумок, которые закинул себе на плечи – должен же он хоть в чем-то помочь? Брат Микаэль выглядел просто ужасно, и мальчик кусал губы от бессилия, не зная, чем тому помочь. Только сжал его руку легонько, слабо улыбнувшись и одними губами прошептав “держись”. Хорошо, что гвардеец привел с собой еще одного человека – Сей боялся, как бы Микаэль сам не упал, а ему тогда пришлось бы помогать нести аббата... Присев перед травником, мальчик коснулся его плеча. – Брат Микаль, поспите, вам тоже нужно отдохнуть, а то на вас лица нет.... Я вас разбужу, если что. Гвардейцы подняли Себастьяна вместе с деревянной скамьей, вынесли из шатра и осторожно переложили в крытую полотняным навесом телегу. Ксавье оставил Мартина охранять, вернул на место скамейку и присел рядом с Микаэлем. Бледный почти так же как его недавний пациент, травник с явными следами измождениями на лице, задремал, сидя на полу. Ксавье вздохнул и с усилием подхватил его на руки. – Приедем – вот тогда и посплю... Но, спасибо... Сей.... Травник легонько погладил присевшего перед ним юношу по щеке и прикрыл глаза – всего лишь на секундочку... Казалось – на секундочку, но, когда их вновь открыл, вздрагивая и понимая, что все-таки заснул, то с удивлением обнаружил, что его прижимает к себе, подхватив на руки давешний гвардеец. – И что это вы делаете? – Несу Вас в телегу, Вы сейчас выглядете не намного лучше, чем Ксанте. Ксавье вынырнул из шатра с травником на руках и направился к ожидавшим их лошадям. – Не стоило утруждаться... Могли и просто растолкать... Микаэль, опять закрыл глаза, от усталости почти теряя сознание... Ксавье, как мог, быстро дошел до телеги и осторожно уложил травника на мягкую подстилку и вгляделся в его посеревшее от истощения лицо. – Выглядит он паршиво, как будто море крови потерял, – сообщил он следовавшему за ним мальчику, – Ты знаешь, что с ним? Он ведь вроде не ранен. Мартин, трогай! Только осторожно, у нас тут уже два полутрупа, – крикнул мужчина своему спутнику. Телега вздрогнула и медленно поползла прочь из лагеря. Мальчик догнал гвардейца только у телеги и тихо поблагодарив, устроился возле Себастьяна, уже в который раз за этот день взял того за руку – на большее он просто не решался и только после вспомнил, что гвардеец задал ему вопрос. – Пад... – Сей одернул себя – нужно отвыкать, вдруг кто услышит? Хоть это и не реально, в такой- то неразберихе. – Себастьян говорил, что-то про то, что возможно брат Микаэль выпил что-то не то... Отравление? – осторожно убрав волосы со лба травника, Сей в который раз пожалел, что ничего не умеет и ничем не может помочь. Если бы он знал, какие настои хранятся у Микаэля и чем тот болен... А так приходилось ждать того, когда тот очнется. – Отравление... Надо его напоить, – Ксавье потянулся в дальний угол телеги, достал бурдюк с водой. Он осторожно приподнял травника, подсунув ему руку под лопатки и фактически обнимая, и поднес горловину к губам. – Попей, слышишь, тебе пить надо больше. Микаэля и мутило, и знобило, что, в общем-то, было вполне нормально... Противоядие подействовало, но за последние несколько часов у травника было столько потрясений, он дрался, убивал, провел сложную операцию и просто напросто вымотался, что теперь организм только и желал тишины, покоя и тепла. Монах почувствовал горлышко бурдюка у своих губ и чуть их приоткрыл – горло дествительно пересохло и пить хотелось неимоверно сильно... Сквозь сон, Микаэль слышал скрип телеги и тихий говор попутчиков. Но, сознание никак не хотело возвращаться и выпускать травника из сна... От чужих прикосновений растекалось тепло и Микаэль, сделав несколько глотков, машинально сильнее прижался к тому, кто его удерживал. – Там в углу, – Ксавье обратился к Сею, продолжая держать в объятиях дрожащего, бессознательно льнущего к нему в поисках тепла травника, – сложены одеяла, накрой одним раненного, а второе дай сюда. Лекаря озноб бьет. Мальчик кивнул, осторожно переползя в указанный угол, что бы достать одеяла. – С братом Микаэлем все будет в порядке? – Сей протянул одно одеяло гвардейцу, вторым осторожно укрывая аббата. – Он же поправится? – мальчик с надеждой взглянул на гвардейца. Ксавье понятия не имел, но пугать мальчика не собирался – на того и так слишком много свалилось. – Конечно, все будет в порядке, – кивнул он, кутая своего нечаянного подопечного в грубое солдатское одеяло. – Он же лекарь, к тому же – травник, он все знает об отравлениях и, конечно же, уже принял лекарство. Просто сейчас он очень устал. Как тебя зовут? – он поднял глаза на мальчика. – Сей... Я раньше был садовником при монастыре... – мальчик закутался в кусок шкуры, который каким-то образом оказался под одеялами. – А вы?... – Зови меня Андрес, – улыбнулся “гвардеец”. – Больным нужно тепло, Сей. Ты согреваешь падре Ксанте, а я – нашего лекаря. И смачивай раненому губы почаще, – он стал поудобнее устраиваться рядом с травником, продолжая его обнимать. Сей только смущенно кивнул, убирая шкуру назад и ложась возле аббата, осторожно, чтобы не дай бог не потревожить его или рану. – А что вы делали там, в лагере? И почему помогаете нам? – мальчик не был уверен, что ему ответят, да и ответ был не так важен. Ему просто хотелось поговорить. Засыпать было страшно – он боялся, что кошмары этого дня будут преследовать его даже во сне. – Как что? Служил Его Величеству, – он лукаво усмехнулся. – И люди должны друг другу помогать, разве не этому учит нас святое писание? Возлюбить ближних... На последнюю фразу Сей не удержался и фыркнул. – Если бы это было так не было бы войн.. Вы простите, но я не верю в то, что вы стали бы нам помогать просто так. – Я бы на твоем месте, милый мальчик, не демонстрировал всяким подозрительным личностям, что ты не настолько наивен, как выглядишь, – на иссеченных шрамами губах засверкала хищная улыбка. Но Сей только пожал плечами. – Но ведь вы же нам все равно поможете? Иначе зачем вся эта морока со спасением? Нас бы убили наверняка без вас. Или вам нужны живые пленники? В любом случае это лучше чем смерть. – И еще и не слушаешь советов старших, плохой мальчик, – Ксавье наставительно покачал головой. – Пленники? И чьим же ты считаешь себя пленником? В окружении всего лишь двух усталых гвардейцев? Несмотря на ситуацию, мальчик улыбнулся. – Я так не считаю, я просто предположил.. – зашевелившись, мальчик достал из своей сумки припрятанную фляжку с водой, отпив пару глотков сам и осторожно смочив губы Себастьяну. Телега неспешно тряслась по дороге, Мартин получил подробные инструкции и был уверен в выборе пути. Через пару часов они свернули в небольшую деревушку. К этому времени шумиха в лагере должна была поутихнуть и кто знает, как отреагирует король на отсутствие трупа заговорщика. Верхом телегу было несложно догнать, потому было принято решение переждать в ближайшем пункте, где у Ксавье были свои люди. Накануне переговоров в местной церквушке как раз сменился священник. Телега въехала на двор к отцу Ливо. Он вышел их встречать сонный и растрепанный. С телеги сняли полог, чтобы она была менее заметна, распрягли лошадей. Ксавье снова подхватил на руки все еще спящего нездоровым сном травника и потащил его в дом. Молодой священник с Мартином отнесли Себастьяна. Ксавье уложил Микаэля на лавку, более тяжело раненому досталась кровать Ливо. – Надо лекаря осмотреть. Он мне совсем не нравится, – сказал Ксавье, хмурясь. – О, господи, – он заметил кровь на своих руках. Они с Ливо начали стаскивать одежду с Микаэля. – Сей, подготовь перевязочный материал, мы там же захватили для Ксанте. Микаэль, кажется, все-таки ранен. Осторожно уложив аббата на кушетку, мальчик опять укрыл Себастьяна одеялом и тут же метнулся к Микаэлю, взволновано оглядывая травника. – Ранен? Но как же.... – выбежав на улицу, к телеге, мальчик вернулся с сумками, принявшись судорожно рыться в своей. – У меня есть заживляющая мазь, это единственное, что я умею делать из трав.... – Из сумки же он достал припасенные для аббата куски тряпок. Микаэль открыл глаза, пытаясь увернуться от рук, которые причиняли боль... Кто-то перетягивал порез на спине, крепко, но осторожно удерживая монаха поперек груди. Травник тряхнул головой, сгоняя остатки сна, и обернулся. – Спасибо, Сей... И Вам – тоже...... А как хоть Вас звать? А то и не знаю, кого благодарю. – Андрес, – ответил гвардеец со шрамами на лице, – А моего товарища Мартин. Мы сейчас в гостях у падре Ливо. Думаю, раненому после операции не помешает отдых. Да и Вам тоже. – Мое имя Вам известно... Можно, я полюбопытствую – откуда Вы меня знаете? Да еще с... разными подробностями моей жизни... Микаэль заинтересованно посмотрел на странного гвардейца, со столь приметными шрамами на губах, а затем поветнулся к Сею. – О, Господи, Сей... Я когда в лагерь вернулся – едва ли соображал где я и что со мной... Куда уж мне было говорить... А, кстати, что с Легрэ? Не знаешь?... Да и вообще.... Кто мне может обьяснить, что сегодня ночью-то произошло? И... Где это мы сейчас? – В деревне, в небольшой церкви. Похоже, тут живут знакомые мистера Андреса и нам позволили переночевать.... – поднялся с коленей, чуть сжав руку Микаэля. – А ваше отравление? Может, из сумки что-то принести? – Нет, не нужно... А вот ему, – Микаэль кивком указал на лежащего на кровати аббата, – надо бы... Только я сначала желал бы ответ на свой вопрос услышать и от нашего помощника. – Полюбопытствовать можно, – ответил Ксавье, – Я был в личной охране падре Паоло. А произошло... покушение на короля Фернандо со стороны Атальи, падре Ксанте был свидетелем и его попытались убрать. Ему опасно находиться в лагере, там сделают все, чтобы он не очнулся. – Это я понимаю очень хорошо. А что делает личная охрана падре Паоло так далеко от того, кого ей надобно охранять? Микаэль потянулся за рубашкой, одеваясь, и, опираясь на Андреса, встал. Травник с большой радостью оставил бы этих защитников и отправился с Сеем в совершенно другую сторону... На Север... Вот только Себастьян такого путешествия не переживет точно. А значит – пока им всем по пути. И, скорее всего, нужно думать, что он будет делать, если вернется в монастырь. -Мне нужно осмотреть рану... Не разошлись ли швы. И... Ему покой нужен... И тишина. – Охрана не всегда состоит в том, чтобы прикрывать тело от прямого нападения, – парировал Ксавье. – Осматривайте, мы будем тише мышек. – Я в этом даже не сомневаюсь...