Мгновенья (СИ)

- Уйди, пожалуйста, - напряжённо проговорил Динтар, и Ния тут же послушался.

Сердце омеги вырывалось из груди, а щёки горели. Этот месяц многое дал омежке, он всё же мог в какой-то степени оправдать Динтара. Тот оказался достаточно талантливым управленцем и справедливым правителем. Он мог быть как жесток, так и милостив и ни разу ничего плохого омеге не сказал. Ния даже несколько раз ловил на себе виноватые взгляды господина, отчего ему становилось стыдно. Он сам не понимал своей реакции. Конечно, гневаться на альфу за то, что произошло год назад, смысла не имело. Сам он жив и относительно здоров, к тому же в безопасности. Если бы его выкинули из замка, это была бы совсем другая история. Опороченного омегу, у которого нет альфы, ждёт неприятная судьба местной шлюхи. Все братья и отец-омега также были живы и здоровы. Поэтому не стоило ничего бояться.

Но всё равно перед взрослым альфой, который стал его первым, ещё и при таких ужасающих обстоятельствах, омега испытывал подсознательный страх. Хотя он и понимал, что не заинтересует калека такого сильного и красивого альфу, но всё равно ощущение, что на него вот-вот набросятся, не оставляло ни на секунду.

В горный замок прибыли гости. Новые союзники Динтара – послы соседнего клана - приехали, чтобы выразить своё почтение новому соседу и обсудить некоторое интересующие их вопросы. Среди них был и молодой наследник нынешнего главы соседей. Хариф с интересом осматривал соседские владения. Кто бы мог подумать, что именно Динтару суждено объединить под своей властью десятки разрозненных кланов?

Динтар заранее попросил Сати запрятать мори подальше от гостей. Одно дело от своих омежку отбивать, другое – от послов. Приём прошёл спокойно, Дин успел переговорить с молодым наследником соседей и остался доволен. Вечером их ждал праздник, устроенный в честь подписания мирного соглашения между соседями. Вновь та площадь, на которой был проведён ритуал.

Дин пытался даже мимо этого места не проходить, а теперь и вовсе пришлось вновь устраивать праздник. Альфу от всего этого тошнило. Будь его воля - он сравнял бы здесь всё с землей, лишь бы ничего больше не напоминало о том, как он покалечил свою пару. Но приходилось выдавливать улыбку и, как положено хорошему хозяину, развлекать гостей.

Динтар много пил в тот вечер, но остановить его никто так и не решился. Сати был занят, он заправлял всем происходящим, а альфа впервые за долгое время дал слабину. Он не любил напиваться до невменяемого состояния, в его положении очень важен трезвый и здравый ум, но сегодня был трудный день, ещё и место это будило неприятные воспоминания. Одно дело, когда ты понимаешь, что сделал больно невинному, но совсем иное – нанести вред своей паре.

Сати приказал Ния не выходить из своей комнаты в целях безопасности, и омега послушался. Он даже был рад, что его не заставят прислуживать на празднике. Скорее всего, он не смог бы ничего сделать, вспоминая то, через что пришлось пройти год назад.

Поэтому омега свернулся комочком на своей кровати и пытался уснуть, несмотря на шум. Его отец с братьями сейчас жили в другом конце этого городка. Как только вернулся господин, омег тут же выслали из замка. Сати сказал, что будет нехорошо, если малыши-омежки будут бегать по замку, а запирать их в комнате не стоит. Ния был отчасти согласен с этим. Всё же теперь этот замок, как и весь клан, принадлежали не его семье. И хотя омега знал, что вряд ли Динтар станет делать с его братьями то же, что и с ним, но всё равно считал, что дети вдали от дикаря будут в большей безопасности. Хотя в данный момент ему не хватало нежных отцовских объятий и успокаивающих слов, как бы он ни старался убедить себя, что ему уже семнадцать, он взрослый и хватит вести себя как дитя беззащитное, но всё равно хотелось поддержки родных. Ещё он часто вспоминал отца-альфу. Если бы только тот не погиб… всё было бы по-другому…

Омеге удалось заснуть, однако ночью он проснулся от странного шума. Открыв глаза в темноте, он тут же застыл на месте, боясь даже шевельнуться. Шаги, скрип половиц, его кровать прогнулась. Омега почувствовал знакомый запах, но он был смешан с вонью алкоголя, отчего омегу затошнило. Но тот всё ещё не подавал виду, что проснулся. Ему казалось, что дыхание сбивается, и даже такой мелочью он может выдать себя.

- Ния, - услышал омега тихий шёпот. – Ты не знаешь этого, омежка, но до того самого последнего боя с твоим отцом и его армией, мы чуть не подписали мир… По этому договору ты должен был стать моим супругом. Я не особо был рад таким условиям, всё же хотел пару найти, но пошёл на уступки. Твой отец отменил всё в последний момент. Не знаю, что на него нашло. Но вот во что всё обратилось…

Ния знал, почему отец отказался от этого. Сам омега боялся, что придётся выйти за дикаря, и папа-омега поддержал его, не позволил отдать ребёнка непонятно кому как плату. Но если бы тогда он согласился… Отец был бы жив, их бы не захватили, и сам он не стал бы слугой или даже рабом.

- Жаль, что тогда ничего не сложилось, - произнёс альфа. - Тогда я обрадовался, а теперь жалею. Мой прекрасный мори…

Омега всё же вздрогнул от этих слов. Он не мог поверить, что этот альфа назвал его таким особенным словом.

Динтар так и не понял, что омежка проснулся. Очень хотелось прижать к себе пару, укрыть в своих объятиях тонкую фигуру младшего, но он не решился потревожить сон парнишки.

- Если ты и дальше будешь так сильно меня бояться, я отпущу тебя…

После этих слов альфа вышел из комнаты, а Ния сразу же принял сидячее положение. Его всего трясло, но не от страха, а от дикого волнения. А он всё никак не мог понять, почему именно его отправили служить господину. Он калека и иногда не может выполнить даже простейшие задания. Да, он научился жить со своим уродством, но некоторые вещи для него всё ещё непосильны. Особенно те, где нужно использовать обе руки.

До самого утра омега больше не мог заснуть. Слова альфы мучили его. Если Динтар признал его парой, то почему же сам он ничего подобного не чувствует? Да, в последнее время омега почти смог побороть свои страхи, хотя он по-прежнему даже представить не мог, что к нему будут прикасаться большие руки альфы, что его вновь будут брать. При одной только мысли, воспоминания о пережитой боли вновь выбили из колеи.

Уже утром без разрешения омега вышел из своей комнаты и отправился в комнату своего господина. Раньше он только и мог трястись от страха, принимая приказы и тут же их исполняя. Сейчас же омега чувствовал себя чуть более расслабленно. Он прекрасно понимал, что вряд ли Динтар врал ночью, он был слишком пьян и оттого искренен.

Альфа спал вниз лицом на своей постели. Он даже не переоделся, одна нога свисала с кровати. Омега медленно приближался к постели, пытаясь понять, что он сам чувствует в данный момент. Ненависти не было уже давно. Какой смысл ненавидеть, если с ним не со зла такое сотворили? Лёгкий страх, но Динтар спал, а потому был не то что неопасен, но абсолютно беззащитен. Сколько раз омега мог отомстить за себя: пробраться в комнату спящего господина и убить того. Но омега не сделал этого, и сейчас уже стоял у самой кровати.

Большое загорелое мужское тело, светлые волосы взлохмачены, раскинулись по подушке и скрыли от омеги лицо своего хозяина. Множество шрамов на теле воина.

Ния было интересно, насколько хватит его смелости и выдержки. Он всё же смог заставить себя сесть на край кровати и взглянуть на льва, как иногда называли этого варвара местные.

А ведь альфа действительно всегда очень нежно разговаривал с омегой, никогда не давал сложных заданий и часто исподтишка наблюдал очень обеспокоенным взглядом.

Ния втянул полной грудью воздух, пытаясь понять, чувствует ли он сам в этом альфе пару. Но омежка абсолютно ничего не ощутил. Так уж случилось, что никто из альф, которые его окружали, не будил того самого особого чувства, когда все инстинкты вопят, что это твой заступник и господин. Однако Ния прекрасно понимал, что дело здесь в нём самом. Слишком рано его лишили невинности. До того, как он хоть что-то почувствовал к альфам, до первой течки. Вот и не привлекали теперь парнишку их запахи. Хотя во время течки всё было по-иному. Тогда омега готов был на стены лезть от желания, и, если бы его не закрыли в комнате, точно бы на кого-нибудь набросился.