Монастырь (СИ)

- Отнюдь. Мне написал об этом Северный ярл.

– Нет у меня никаких особых страстей к герцогу, Микаэль... Поимел пару раз его – и что с того? У Фернандо на него зуб, и то непонятно какой. Да и герцогу до меня тоже дела нет, знаешь ли.

- А я с тобой разве спорю? Ты не нервничай, Кристиан... А страсти и дела утаить сложно, когда они затрагивают интересы многих держав.

– Хочешь правду? – С губ Легрэ сорвался тяжелый выдох. – Все мои интересы в этом деле сегодня утром канули в лету. Себастьян настоял на моем отъезде и герцог с его легкой руки отослал меня куда подальше. Вон, коня и золота дал, чтобы я под его ногами не путался... А ты говоришь страсти. Я свободен, как ветер, теперь, и от герцога, и от падре нашего Себастьяна. Они оба просто использовали меня... так что, вряд ли я тебе пригожусь, Микаэль. Вот довезу до лагеря, а после в гавани подамся – только меня и видели. Правда вот думаю над твоим предложением... уж больно Себастьяну нервы помотать хочется.

- Кристиан, ты ж не глупый совсем... И чудесно знаешь, что на любое действие есть своя причина. Тоже... Честно хочешь? Я вот, все же, думаю, что ты мне очень даже пригодишься... Да и тебе такое сотрудничество выгодно будет. Как минимум – как гарантия того, что никто тебя просто так не повесит... Из-за, допустим, страстей...

Микаэль открыл глаза и склонил голову, чуть наклоняясь к Кристиану, одной рукой удерживая поводья, а другой – полы плаща.

- Ты, все таки, подумай... Вот до лагеря и подумай. И скажешь мне свой ответ. Одно только – если согласишься, я буду ожидать пусть не доверия, но верности данному слову.

Легрэ только кивнул в ответ и лишь когда они подъехали к лагерю, он снова заговорил: – Я согласен... Я отыщу тебя через пару часов, а сейчас у меня есть одно дельце. Срочное. Не поможешь мне раздобыть инквизиторскую рясу?

- Мои вещи в шатре у Себастьяна. Там и рясы быть должны... Только ты пока не во что постарайся не вляпаться. Мне сейчас действительно выспаться надо... Я и так, после зелья выпитого, еле глаза открытыми держу.

Мужчины спешились у нужного шатра. Никто их не окликнул, не остановил... Время было вечернее, и казалось, что лагерь погружен в тихую дрему. Травник откинул полог, пропуская Легрэ перед собой, а потом и сам зашел за ним. Черкнув крисалом, зажег свечу, ставя ее на деревянную лавку.

- Там вон рясы... В сундуке, в углу... Только подожди минутку.

Микаэль достал из сумки, лежащей на полу у стены, толстую книгу и осторожно отвернув кожаную полоску на обложке, вытащил из-под нее два листа дорогой бумаги с северными гербами. Потянулся к чернильнице, что стояла на лавке у ложа, обмакнул в нее перо и быстро, ровным почерком вывел нужное на обеих грамотах.

“Всем верующим во Христа, которые будет читать или слушать эту грамоту, я- ярл северных земель- шлём слово свое во имя Спасителя всех людей. Содержанием этой грамоты мы ясно извещаем, что по совету и согласию нашего мудрого брата Микаэля Харальдссона мы предъявителю сей грамоты, Кристиану Легрэ и его наследникам, дали в лен два гакена земли, которыми владели мы в сих границах: идти вдоль речки Верховой вверх до озера по названию Лонсвер; дальше до деревьев, меченных крестами; потом, следуя крестам и меткам, возвращаться к упомянутой речке Верховой с другой стороны. Всё это Легрэ держать в своей власти и со всеми принадлежностями владеть на вечные времена по тому же праву, каким другие вассалы наши в землях владеют своими феодами. И быть ему словом нашим волей нашей и рукой в других землях, в кои сочтем послать его нужным. И за вассала своего будем радеть как за всех своих вассалов. Как свидетельство достоверности сего к грамоте приставлена наша печать. Дано в (где мы точно?), третьего дня после праздника Вознесения, в году Господнем (год?)” Во все той же сумке нашел мешочек с двумя темными бутылями и коробку с сургучем. Из каждой достал по печатке, замотанные еще и в тонкое полотно. Затем Микаэль подогрел над пламенем свечи сургуч, макая в него печатки и ставя печати на документах.

- Мне нужны твои подписи, Кристиан. Одна грамота тебе, вторую я отправлю при возможности ярлу. Считай, что договор начал действовать. Твоя верность мне, моя – тебе.

- Звучит, как брачный договор, – усмехнулся Кристиан, читая документ. – Что на это скажет Себастьян?

- А тебя волнует, что он скажет? И я бы не советовал его ему показывать пока.

Неожиданно Кристиан нахмурился и с любопытством взглянул на Микаэля, некоторое время приглядываясь к нему, словно бы заново.

– Почему не советовал? Разве у вас с ним не доверительные и теплые отношения? Правда, помниться, он выпороть тебя велел... или что-то “на мое усмотрение”, не помню точно. Но в целом это ничего не меняет, ведь так?

- А я стараюсь не мешать доверительные отношения и большую политику. Оно тогда всем от того легче. Не искушай зазря – и милость Господня с тобой прибудет.

Микаэль протянул Кристиану перо.

- А если серьезно... Тебе сейчас хочется грамотами помахать перед всеми? Или вступить тогда, когда это действительно нужно будет? Сам решай...

– Хорошо. – Кристиан принял перо из рук Микаэля. – Значит, ты брат короля? Как же тебя в такую даль с севера занесло? Микаэль задумался, наблюдая за тем, как Легрэ ставит подпись на двух грамотах, а оттого и ответил, почти не слыша своих слов.

- Поверишь ли, но лекарская сумка со снадобьями больше мне по душе чем княжий венец...

- Чего же ты такое неудачное место выбрал, чтобы спрятаться? Себастьян занимается политикой... да что-то не верится, что ты к нам просто так попал.

- Говорю же – неисповедимы пути Господни.

Травник, подув на бумагу, дождался, пока высохнут чернила, и осторожно свернул оба листа. Один прятал в свою сумку, а второй отдал Легрэ.

- Действительно, будь моя воля, я б от зари и до вечерней молитвы травы сушил и настои делал, врачевал, учился бы...

Легрэ вздохнул – у каждого правителя свои пристрастия, ему не понять.

– Так что же мешает это бросить? – Кристиан кивнул на бумагу в руках травника. – Не хотел бы и не занимался политическими интригами... Себастьян знает, кто ты?

- Хочу и надо – не всегда взаимосвязаны. И ты знаешь эту истину не хуже меня.

Монах нашел в сундуке у Себастьяна чистую рубашку, одел, морщась, когда ткань задевала рану на спине. Подумав, сверху еще надел и рясу – всяко теплее. Достал и рясу инквизитора, протягивая ее Кристиану.

- Я не знаю, зачем это тебе, но постарайся сильно ни во что пока не вляпаться. Я сейчас спать буду – да так, что не добудиться меня будет. Отец-настоятель не знает, кто я.... Так что ты осторожней теперь – со словами и прочим....

Микаэль опустился на ложе, потянувшись за теплым шерстяным плащом у изголовья и понимая, что уже почти спит.

- Кристиан.... Спасибо еще раз.

Легрэ немного помолчал. – Не за что, – он хмыкнул и переодевшись, добавил: – Грамоту мою лучше у себя оставь – мне ее деть некуда.

- Хорошо.... Давай ее сюда.

Травник спрятал в сумку и грамоту Кристиана, а потом совсем без сил откинулся на постель и закрыл глаза, сразу же засыпая.

Солнечные зайчики играясь, наверное, на спор, перебежали с подушки на лицо спящего мальчика, будто будя, говоря, что пора вставать. Сей жмурился, недовольно пытаясь от них спрятаться под одеялом, но сон не желал возвращаться, потревоженный незваными гостями. Хмуро откинув одеяло, мальчик огляделся, еще не до конца понимая, что изменилось за то время, пока он спал. Микаэль. Его не было. А это значит, что тому стало лучше. Довольно улыбнувшись, Сей вновь откинулся на свою своеобразную постель. Интересно, когда тот вернется и надолго ли ушел? Гадая, как скоро травник вернется, долго лежать на одном месте мальчик не смог. Вот он уже оделся, прибрался, А Микаэля все нет... Поэтому Сей решился на довольно отчаянный для него самого шаг – выйти из палатки, поискать если не аббата с Микаэлем, то хотя бы место где можно умыться. Возвращался Сей поздно, тихонько да с букетом ромашек в руке. Как его утянуло в лес, он и сам не понял, зато там обнаружился ручей да поляна с ромашками на которой обожавший цветы мальчик не смог не задержаться. Как он никого не встретил – не понятно. Тихо проскользнув в шатер, Сей обнаружил, что Микаэль уже спит. Нужно будет обязательно с ним завтра поговорить с Себастьяном, а пока... пока спать. Оставшись в одной рубахе, Сей не придумал ничего лучшего, чем нырнуть под бок к Микаэлю – так теплее будет.