Ultraviolence (СИ)

========== Попроси меня ==========

Комментарий к Попроси меня

Music: Duran Duran - Come Undone

https://www.youtube.com/watch?v=ICnlyNUt_0o

***

Юнги с трудом раскрывает веки к десяти утра и присаживается на постель. Уже вторая неделя, как он живет в квартире Чонгука. И если следы зубов альфы на плече понемногу затягиваются и спина боли не доставляет, внутри у омеги полный хаос и неразбериха. Физической боли почти нет, но с моральной Юнги справиться не в состоянии. Чонгук разворошил нутро, оставил за собой кровоточащие раны и растоптанную душу. Когда Юнги впервые пришел в себя, он долго плакал и, держа за руку доктора, умолял его вколоть ему что-то, что позволило бы обратно провалиться в темноту. Потому что там не было Чонгука, не было его рук, рвущих Мина на части, и не было осознания всей той безнадежности, которая могильной плитой навалилась сейчас сверху и не дает дышать.

Юнги не спит по ночам. Сворачивается в клубочек на краешке постели и, не отрываясь, смотрит на дверь. Ждет своего палача. Отсчитывает секунды, минуты до встречи с ним. Он боится, чуть ли не до панических атак боится увидеть его. Засыпает омега полностью вымотанным и обессиленным из-за нервного напряжения только под утро. Чонгук с того самого дня, как Юнги пришел в себя, в квартире не появлялся. Первые дни к Мину часто приходил доктор, к которому он привязался. Ян мало того, что следил за здоровьем Мина, он еще рассказывал ему смешные и интересные истории. Юнги и не заметил, как стал ждать визитов врача и все больше к нему привязываться. Правда, из-за того, что омега пошел на поправку, Ян уже как три дня не приходит, и Юнги хочется выть волком от одиночества. Он проходит в гостиную, где его уже ждет завтрак на низком столике и наливает себе кофе.

Думать ни о чем не хочется. Весь тот ад, через который прошел парень, опустошил его, оставил там только пронизывающую боль, бьющую периодически с такой силой, что Юнги кажется, после очередного приступа он больше не встанет. Он даже мысленно боится возвращаться в тот день. Боится, что пусть даже мимолетное воспоминание обескровит его, вернет весь тот ужас по новой, и Мин не выдержит. Поэтому он задвигает подальше всплывающие воспоминания и тянется к чашке. В дверь стучат, и Юнги замирает с чашкой в руке. Пока прислуга идет к двери, он, прикрыв глаза, пытается справиться с наступающей паникой, но в дом входит Ян, и омегу сразу отпускает. Мин, отложив чашку, бежит к доктору и, выхватив из руки чемоданчик, ведет его к столику.

— Я думал, вы больше не придете, хотел даже притвориться больным, чтобы вам доложили, и вы зашли, — смеется омега.

— Я мимо проезжал и решил проведать своего любимого пациента, — Ян с благодарностью принимает чашку из рук омеги. — Вижу, ты уже здоров. Насчет ран не переживай, я принес тебе новую мазь, будешь постоянно наносить, и со временем они поблекнут, потом вовсе исчезнут.

Юнги моментально грустнеет и, опустив голову, изучает ковер под ногами.

— А то, что у меня внутри? То, что душит и не дает спать. Это пройдет? — тихо спрашивает омега.

— Я выпишу тебе успокоительные и снотворное на первое время, — вздыхает Ян. — А с остальным тебе надо бороться самому. Ты сам должен справиться.

— Он не приходит. Я каждый день молюсь, чтобы не приходил. Но я знаю, что придет. Это просто вопрос времени. И от одной этой мысли мне хочется вскрыться. Хотя, — горько усмехается омега, — он меня даже с того света достанет.

— Послушай, — Ян откладывает чашку и придвигается ближе. — Тебе надо перебороть себя, надо хотя бы притвориться, что ты его принимаешь. Он типичный альфа, сколько омег у него было и еще будет. Ты его увлечение именно сейчас, но это не значит, что надолго. Правда, до метки он еще ни с кем не доходил, но даже она, по большому счету, не имеет значения. Ты славный парень, и я очень хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Будь покладистым, подыграй ему, и ты ему наскучишь.

— Я это уже слышал, — усмехается Мин.

— Я серьезно. Я понимаю твой страх, но когда он придет, не сопротивляйся, веди себя так же, как себя ведут все остальные. Наскучь ему. Он себя не контролирует, никогда не контролировал. Боюсь, из следующей вашей перепалки, ты живым не выйдешь. А у тебя вся жизнь впереди. Ты говорил мне про свои мечты, и они все обязательно сбудутся! Тебе просто надо пережить этот период. Кстати, одно слово Чонгука, и ты поступишь, куда пожелаешь. Да о чем я говорю! Ты, если включишь мозги, можешь получить от него все, что хочешь. Поэтому побори свой страх и не просто принимай условия игры, а поменяй их по-своему, — Ян подмигивает омеге и встает. — Рад видеть тебя на ногах, а теперь меня ждут другие пациенты. — Кстати, — бета останавливается на пороге. — В аптечке в спальне я оставил тебе противозачаточные. Пей их регулярно.

***

Джин сидит в кофейне через дорогу от здания Совета и ковыряется вилкой в салате. Омега раньше никогда не выходил из офиса во время обеда, предпочитая питаться там же. Но после последней течки все изменилось. Теперь Джин не может подолгу находиться в закрытых помещениях и при любой возможности сбегает из кабинета. Намджун с того разговора в квартире больше не появлялся, но Джин знает, что альфа ищет с ним встречи. Он звонил несколько раз на мобильный, но Джин сбрасывал. Говорить с Намджуном или видеть его не хочется. Джин боится не выдержать, боится, что все годами выстраиваемые им же стены рухнут от одного только взгляда альфы.

Джин продолжает ковыряться в салате и попутно просматривать новости на телефоне. Омега поднимает голову только тогда, когда в кофейне наступает резкая тишина, и замечает, что он единственный оставшийся посетитель. Долго удивляться не приходится. К его столу, оставив охрану у входа, идет Ким Намджун. Джин с силой сжимает в руке вилку и уговаривает себя не нервничать. Подумаешь альфа, подумаешь Намджун, подумаешь тот самый, от которого у омеги дух захватывает.

Намджун одет в серый, идеально на нем сидящий костюм, воротник рубашки расстегнут на пару пуговиц, волосы тщательно уложены. Он излучает собой уверенность и харизму — один его вид говорит о всей той власти и силе, которой он обладает.

— Мне легче попасть на прием к президенту, чем к тебе, — альфа отодвигает стул и садится напротив. Джин, как и всегда, одет с иголочки, хотя Намджуну плевать на этот закрывающий даже шею наряд, он бы предпочел видеть омегу голым и только.

— Чем обязан? — сухо интересуется парень.

— Я думаю, уже прошло достаточно времени, и надеюсь, ты обо всем подумал. Так что я пришел за ответом.

— Прости, но я чего-то не понимаю, — Джин вскидывает голову и с достоинством выдерживает прожигающий его взгляд. — Все ответы я сказал тебе у себя дома. С тех пор ничего не изменилось.

— Жаль, — хмыкает Ким. — Я очень надеялся, что ты образумишься.

— И брошу все, ради того, чтобы рожать тебе детей и варить обеды? — парирует омега.

— Вдвойне жаль, что ты так думаешь о наших отношениях.

— Время обеда закончилось, — Джин смотрит на часы и встает на ноги. — Прошу меня извинить.

— Сядь, — ледяным тоном приказывает альфа. — Пожалуйста, — уже мягче добавляет он и кривит рот в улыбке.

— Что еще? — вздыхает Джин и нехотя опускается на стул.

— Завтра ты ужинаешь со мной. Я пришлю за тобой машину к восьми, — альфа смотрит в упор, и в его глазах нет ни намека на шутку.

— Почему ты такой упертый? — злится Джин. — Я не буду с тобой ужинать, и вообще, отныне я желаю видеть тебя только на собраниях Совета. Пойми уже — нам вместе не быть.

— Это ты пойми, что я тебя не оставлю. Ты мой. Я ни дня без тебя жить не хочу, а ты меня всей жизни лишить пытаешься. В восемь спустишься к машине, иначе уже утром о том, что ты омега будет знать и Совет, и все руководство страны.

Джин не веря смотрит в глаза напротив и несколько секунд просто ловит ртом воздух. Нет, Намджун не может вот так. Ему точно послышалось.

— Что? Как? — еле выговаривает слова омега. — Ты меня шантажируешь?