Один черный другой белый... (СИ)

Размеренная рысь лошади усыпила Снежика и он заснул, положив голову мне на плечо. Я уже часа два ехал с неестественно прямой спиной, урчащий во сне малыш беспечно уткнулся в мою шею, а непослушный хвост вылез из-под плаща и обвился вокруг талии. Кажется, наивный дарн не понимал, чем ему это грозит. Мой собственный хвост зажил отдельной жизнью и медленно стал поглаживать котенка по бедру. Во сне ушки Снежного дернулись и он довольно засопел. Лошадь заинтересованно повернула морду и ехидно покосилась на меня голубым глазом. Ну вот, дожили, копытные уже осуждают.

Заставив себя выкинуть из головы все мысли о малыше, я стал смотреть по сторонам. Сосновые леса, через которые мы ехали раньше стали меняться на лиственные. Речка начала петлять. Это означало, что мы довольно далеко от горы Дарн. Мы должны ехать точно на юг, осталось немного и ярмарка...

Когда дарн проснулся, перекусили прямо на ходу, не слезая с лошади. Она возмущенно фыркала, косясь на нас... Последние 4 часа мы проехали хлопотно, котенок, красный как вареный рак, постоянно ерзал, стараясь не облокачиваться на меня. Я хмыкнул и пустил белую кобылу в галоп, вжимая собой Снежного в седло. Дикая скачка длилась 2 часа. Неорановые глаза недобро сверкнули и белый сказал остановиться. Понимаю, что погорячился, лошадь вся взмыленная, а малыш себе кое-что натер и отбил. У него все тело, наверное, ломит! Я дурак...

Я пустил кобылу шагом, высматривая место для ночлега. Котенок, обиженно надувшись, прижал уши к голове и отвергал все предложенные мной места. А темнеть уже начало и костер с ужином не готов. Выдохнул сквозь сжатые зубы и слез с кобылы. Наполнил котелок водой и не оборачиваясь ушел в лес. Далеко заходить не стал. Мне приглянулась симпатичная полянка под кронами могучего дуба. Я натаскал хвороста и разжег костер. Над весело трещащим огнем я повесил котелок, закинув в воду крупу и соль. Обиженно и громко сопя, чтобы я слышал, Снежик уселся рядом. Кобыла, уже расседланная, паслась недалеко. Молодец.

В один миг голодные мы опустошили котелок. Хорошего, увы понемногу. Стали укладываться спать, как вдруг белый насторожил уши и белкой взлетел на дуб. Я удивленно окликнул Снежного.

- Ты зачем туда залез?

- Жуки! - выдохнул дуб голосом дарна. Он так высоко залез, что я даже не увидел его.

- Какие жуки?

- Большие и светящиеся.

Я удивленно осмотрелся. И вздохнул. По земле ползали анти. Личинки антиских светлячков. В отличие от обычных, их личинки тоже светились фиолетовым цветом. Они совершенно безвредны, только выглядят не очень привлекательными. Особенно по сравнению с другими видами. Вообще, в здешних лесах полным полно всяких жучков-паучков. Все они разных цветов, форм и размеров. Один такой "малыш" заставил бы кричать многих дев. Ну вы понимаете, о чем я...

- Хватит страдать. Эти жуки безобидны.

- Не верю!

Следующие полчаса прошли примерно так: "Дарн, слезай вниз!", "Нет!" Когда я его почти "уломал", произошел неожиданный поворот событий.

- Да тут почти нет ядовитых!

- "Почти"?! Все. Ты как хочешь, а я отсюда не слезу.

- На дереве будишь жить? С белкой зимой за дупло драться? - съехидничал я.

- Да хоть бы и так. Это лучше, чем одним одеялом среди этих созданий тьмы укрываться.

- Так? Ну смотри... Кстати, жуков и на деревьях не мало. Особенно вот этих, черненьких.

Я поднял с земли толстенную мокрицу и кинул в сторону котенка. Он с шипением забрался обратно на самую верхушку. Я оставил его сидеть там. Одеяло, сверху плащ, а под голову седло - вот и вся постель. И только через час, когда я уже был на грани сна и яви, почувствовал как ко мне под плащ забрался дарн. Он, осторожно вглядываясь в мое лицо, прижался к моему боку и обнял за шею. Сам. Хвост нежно обвился вокруг талии. Вы не представляете каких сил мне стоило сдержать себя, когда желанное тело - вот оно под боком, просто протяни руку. Но все же я смог себя успокоить и уснул... Значит ли это, что я не безразличен белому?

* * *

- Йор! Ну Йоринг! Вставай! - меня затормошили. Я недовольно фыркнул, но глаза открыл. Надо мной склонился котенок. Ого, уже давно рассвело! Потянулся, зевнул и мы позавтракали сухарями и вяленым мясом. И вот мы снова в дороге, яркое солнце приветливо улыбалось нам сверху. Небесные своды были чисты. Лес постепенно кончался, я с недоверием вглядывался в карту. Мы должны были миновать лес только завтра вечером! Снежик, как будто почувствовал перемены, стал беспокойно крутиться и ерзать.

- Ну что тебе на месте не сидится-то, а? - вздохнул я.

- Йор, можно я пойду сам?! Побегать хочется! - смущенно произнес Снежный. Это вторая ипостась малыша просится на волю, догадался я.

- Иди, - сказал я, останавливая лошадь. Малыш спрыгнул с нее и с энтузиазмом стал сдирать с себя одежду. Все это происходило ко мне спиной. Но и там я с жадностью пожирал глазами каждый сантиметр молочно-белой кожи. Наконец-то дарн почувствовал это. Спина напряглась. Но Снеж взял себя в руки и молча протянул мне одежду. Взял ее, свесившись с лошади. Котенок выгнулся дугой, хрустнули кости и передо мной стоит хищный белый зверь. Черные ноздри жадно втянули воздух. Неорановые глаза весело сверкнули и эта ушастая бестия унеслась в лес. Я засмеялся и пустил лошадь в карьер. Теперь мы быстрее доберемся до ярмарки... Ветер, несущийся нам навстречу, трепал волосы, бешено свистел в ушах. Я прижал их к макушке и гикнул. Люблю скорость! Лошадь, кажется, тоже вошла во вкус и веселое ржание огласило берег Малиновки. Ослабил повод и пустил кобылку, куда ей вздумается. Она поскакала по мелководью, поднимая тучи брызг. Сзади послышался возмущенный мяв. Я оглянулся, это малыш только вылетел из леса.

- Догоняй! - мысленно крикнул я. Еще один мяв, на этот раз злой. Дескать, возьму и обгоню. Ну-ну. Лошадь почувствовала погоню и теперь летела по земле. А я вжался в седло, чтоб не слететь. Вдруг мимо нас пронеслась белая тень. Я чуть язык себе не откусил от неожиданности. Вот это скорость! Малыш, не оглядываясь, полетел вперед. А я с восхищением наблюдал за мощным зверем, который не бежал, а стелился по земле, передвигаясь прыжками и едва касаясь земли лапами. Мышцы ходуном ходили под кожей, а пушистый хвост как флаг развевался по ветру. Вдруг Снежный резко затормозил, обернулся и большими, на пол морды, глазами уставился на меня. Упс! Кажется мое восхищение передалось ему. Я притормозил лошадь.

- Тебе нравится мой бег?! - спросил кот.

- Безумно! Ты очень красивый... - вслух выдохнул я.

- Ты тоже красивый! - вдруг вырвалось у Снежика. Он комично хлопнул себя лапой по рту. Я ничего не сказал на это, только махнул дарну, мол, следуй за мной. А в груди приятно потеплело. Значит, все-таки не безразличен... Кобыла пошла шагом, потом наклонила голову и жадно стала пить. Котенок трусил рядом, вдруг прислушался к чему-то и резко ударил лапой по воде. Из нее вылетела приличная крупная рыбина. А вот и обед. Мы сделали короткий привал. Я пожарил рыбку на костре. Объедение! Оборотень был того же мнения, с урчанием поглощая нежное филе. Мы с сожалением покинули гостеприимную полянку, на которой остановились. Весь день мы неслись без остановок, только иногда пуская лошадь шагом, чтобы они попила. Вечером в воздухе появился отчетливый запах дыма.

Мы приехали! Внизу, с вершины холма, где стояли мы, была видна плодородная долина, а в ее центре находилась ярмарка. Снежному пришлось перекинуться обратно в человеческое обличье. И плащ пришлось надеть как положено. Через полчаса мы были на ярмарке. Котенок жался ко мне. Но слава духам, люди и мои сородичи не настолько глупы, чтобы лезть к одиночке-нэко. Я быстро купил Снежику одежду, правда перед этим очень яростно поспорил за цену с торговцем. Забежав в темный переулок, дарн переоделся. И мы пошли по рядам, собирая для котенка вещи. Так мы проходили 2 часа. Снеж обзавелся сумкой, сменной одеждой, метательными ножами, двумя парами обуви, нитками, плащом и одним одеялом. Затем мы отправились к посту дарнов, он был в полукилометре от ярмарки.