Бессмертие (СИ)

- За рюмками лень лезть, опять каких-нибудь зонтиков натаскаю, давай из горлА, ладно? – сказал я ему.

- Из какого гОрла? – спросил мой друг, кажется, не очень понимая, что я, собственно, имею в виду.

- А, сейчас покажу, - я прислонился к дереву вахари, аккуратно надорвал картонную коробку с солью, погрузил туда палец и, глядя на тёмные воды Хурона, сказал почти шёпотом:

«Стоишь на берегу и чувствуешь

Солёный запах ветра, что веет с моря,

И веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась,

И губы жжёт подруги поцелуй, пропитанный слезой», - тут же слизнул соль с пальца, глотнул текилы, да-да, из горлаА, и укусил лайм.

- Чьи это стихи? - встрепенулся Шурф, которого больше всего сейчас заботил не ритуал распития незнакомого напитка, а процитированные мной строки.

- Это из фильма, - честно признался я, потому, что понятия не имел, чьего они на самом деле авторства, - «Достучаться до небес», ты не смотрел?

- Я бы запомнил, - спокойно сказал он.

Да, кто бы сомневался, вот уж кто-то, а Шурф бы точно запомнил.

- Ну значит, не смотрел, - я констатировал факт, - просто ситуация уж больно похожая.

Шурф сел рядом со мной , плечо в плечо, так же прислонившись к дереву, я протянул ему бутылку.

- Из горлА - ты имел в виду, из горлышка бутылки? – уточнил мой дотошный друг.

- Угу, - кивнул я, - и вот ещё, сначала нужно слизнуть соль, потом глоток текилы, а потом лаймом закусить.

- Достаточно любопытный вкусовой ряд, - и без лишних слов Шурф быстро проделал церемонию с текилой – лизнул, глотнул, куснул.

- Ну как? – спросил я его. Мне было интересно, как напиток с моей далёкой и, скорее всего, мнимой родины придётся по вкусу Великому Магистру.

- Отлично, - у него даже глаза разгорелись, - ты не возражаешь, если я повторю?

- Э, дорогой ты мой, - почти смеясь, сказал я, - такими темпами затянет тебя зелёный змий, приберёт к рукам…

И снова Шурф уставился на меня в лёгком недоумении. Ну да, сейчас мне придётся ему объяснять, кто такой зелёный змий, и к каким несуществующим рукам он быстро приберёт Шурфа. Ох…

- Макс… - он слегка обернулся ко мне.

- Давай не сейчас про зелёных змиев, ладно? – сказал я несколько раздражённо.

- Я просто хотел спросить, как ты, - спокойно ответил он.

- Да хреново я, Шурф, хреново, - я покачал головой. Ну а что ещё он от меня ожидал услышать? - Ну, вот ты же умный, скажи мне, как такое могло получиться? Как я мог в секунду лишить человека жизни? Не какого-нибудь злобного Мятежного Магистра, а простого придворного, которого собирался спасти, а не убивать? Как меня вообще можно подпускать к людям, раз я не в состоянии себя контролировать? А если бы это была леди Хенна, в которую я недавно так же вот бездумно запускал своими Смертными Шарами, будь они неладны? А если бы… Если бы это был ты? Шурф, ведь у этого придворного - а, чёрт, никак не запомню его имя…

- Разин Мангс, - в который раз подсказал мне Шурф.

- Да, точно. Вот что я за колдун-то такой, скажи мне? Убить человека – это мне раз плюнуть, а имя его запомнить не могу. Разин Мангс, Разин Мангс… Повторяй это себе, Макс, повторяй каждый день! Ведь у него такие же серые глаза, как твои, такие же волосы, грешные магистры…

- Макс, перестань, иди сюда, - он протянул руку, обнимая меня за плечи, и я прислонился к его боку, чувствуя на плече его тёплую ладонь.

- Шурф, - меня уже несло, и я не мог остановиться, - ты ведь понимаешь, ты веришь в то, что я не хотел его убивать, веришь? - мне казалось, что я вот-вот начну рыдать пьяными слезами.

- Конечно, Макс, я тебе верю, - рассудительно отозвался Лонли-Локли, - просто, по всей видимости, что-то приключилось с твоими Смертными шарами. Ты ни в чём не виноват.

- Ну да, конечно, - я готов был предаваться мукам самобичевания бесконечно. Это вообще не только хорошо знакомое мне занятие, но и вполне себе любимое. Ну, во всяком случае, практикую я его регулярно, - Смертные Шары-то чьи были? Мои, Шурф. Может быть, я просто настолько разучился себя контролировать?

- Макс, послушай меня, - в голосе моего друга послышался холодок, и я волей-неволей прислушался, - ты слушаешь меня? - Я кивнул. - Ты действительно можешь сказать положа руку на сердце, что у тебя был хоть малейший повод причинить этому придворному какой-то вред? Об убийстве я вообще предпочту умолчать.

Я задумался и попробовал честно проанализировать ситуацию. Откровенно говоря, мне хватило и нескольких секунд, чтобы сказать с полной определенностью:

- Нет. Точно нет. Я и не помышлял об этом.

- Вот и я так думаю, - ответил мой друг.

Я снова окунул палец в коробку с солью и сделал пару глотков благословенного напитка, Шурф последовал моему примеру.

Мы сидели и молчали. Он легко приобнимал меня за плечи, уютное тепло растекалось по телу.

- Может быть, ты расскажешь тогда и про обмен Ульвиара, - сонно сказал я, чувствуя, как пригреваюсь рядом с ним, - ну, что ты там такого увидел? Или не увидел? Ты же сам предлагал напиться бомборокки… Ну, хорошо, не напиться, что это я, в самом деле, а выпить, чтобы расслабиться? Мне кажется, сейчас я достаточно расслаблен, чтобы переварить любые новости. Так что рассказывай.

- Как-нибудь в другой раз, - мягко сказал Шурф, - это не к спеху, а сейчас ты действительно очень расслабленный, по-моему, даже слишком. Поэтому любые новости, пожалуй, подождут.

Он сделал ещё несколько глотков текилы, старательно соблюдая весь ритуал - кажется, напиток пришёлся ему по душе.

- Что мне теперь делать, Шурф? – спросил я, уже почти смежив веки. - Меня вообще надо в Холоми посадить. Думаешь, Джуффина можно будет уговорить? А какой там повар, а! – мечтательно заключил я, вспоминая, какими обедами меня там потчевали.

- Не дождёшься, - сообщил мне откуда-то сверху Великий Магистр.

Я понял, что без зазрения совести клюю носом.

А потом мир закрутился и исчез.

Когда я открыл глаза, то сразу и не понял, где я нахожусь, но зато понял, рядом с кем. Меня обнимали знакомые руки, удерживая в довольно крепком захвате. Поскольку на ногтях красовались защитные руны, легко было догадаться, кому, собственно, эти руки принадлежат. Стоило мне пошевелиться, и я тут же ощутил, как дыхание моего друга замерло, перестав быть размеренно-сонным, из чего я сделал вывод, что Шурф проснулся.

Но мне вдруг стало неловко обозначать своё пробуждение. Я не очень понимал, как мне себя вести, совершенно не помнил, как я тут оказался и… И вообще, что было-то? Я снова пошевелился, пытаясь определить… ну, скажем, насколько я одет. Путём нехитрых экспериментов я пришёл к выводу, что точно не обнажён, но при этом лоохи отсутствует. Значит, на мне надета только скаба. Кажется, на Шурфе тоже. Значит, не было ничего? Или что? Я не знал, радовался или огорчаться, но мне было как-то не по себе.

И в качестве сомнительного бонуса в голове гудел тяжёлый колокол, во рту пересохло, а тело было непослушным, как колода. Похоже, я маялся банальным похмельем.

Но Шурф… обнимает меня? Где мы вообще? И как я тут очутился?

Я близоруко моргал глазами, пытаясь «настроить резкость», но мне это как-то не очень удавалось. Единственное, что я понимал - я в незнакомом месте лежу в обнимку со своим другом. Точнее, он меня обнимает, да так крепко…

- Макс, я даже не глядя на тебя чувствую, как гудит твой мозг, выдавая различные варианты происходящего разной степени абсурдности, так? – голос Шурфа был тёплый, и я понимал, что говоря это, он улыбается.

- Всё-то ты про меня знаешь, - пробурчал я сиплым спросонья голосом, - так, может, ты мне расскажешь…

- Когда ты едва не заснул под деревом, я просто спрятал тебя в пригоршню и унёс домой. К себе домой, - уточнил Шурф, - а поскольку в моей спальне ты не был ни разу, вот она и кажется тебе незнакомым местом.

Ага, ну хоть это стало понятнее, теперь бы вот выяснить… э-э-э… А как это выясняют вообще? Ну не мог же я настолько напиться, чтобы совсем ничего не помнить. Да и что там - полбутылки текилы? Хотя, как по мне - это чертовски много спиртного.