Жених из Ада(СИ)

Грустно улыбнувшись, парень быстро мотнул головой, а затем натянул широкую, но немного неуверенную улыбку:

- Впрочем, теперь я опытный и классный. И моему мальчику со мной точно повезло. Так ведь, Мин?

- Конечно, - улыбнулся Ким, мягко сжимая плечо друга пальцами. – Ему определенно с тобой повезло, Хань.

Что-то весело прощебетав про то, что Ким хороший парень, раз это понимает, омега загрузил папки в пакет и поспешил домой, где, по его словам, должна была начинаться новая дорама, которую он ждал уже больше полугода. Минсок даже сказать ничего не успел, как за Лу закрылась дверь.

Парень вздохнул, ощущая странное волнение, которое охватывало его после всего услышанного. Сердце билось туго, с болью, пульсировало в висках и горле, так, что дыхание спирало.

А потому, когда раздался тихий стук, парень сначала подумал, что это его ребра треснули, не иначе.

- Можно, хен? – перед ним стоял Бен собственной персоной… и Ким пожалел, что все же это были не ребра. Он кивнул, позволяя омеге зайти и прикрыть за собой дверь, а затем резко сделал шаг к нему навстречу.

- Бэкхен, я…

- Минсок, я…

- Должен с тобой поговорить! – выпалили они оба и, замерев на мгновение, рассмеялись, снимая неловкость, возникшую между ними в этот момент.

- Говори первым, - кивнул старший, и Бэк испуганно заерзал, будто тут же забыл все слова. Он на миг зажмурился, а потом уверенно подошел к альфе и робко коснулся его щеки ладонью. Чтобы тут же прошептать:

- Ego ad te pertinentium genera, domine. Corpore meo - templum tuum ius dicebam… - Бэкхен едва сдержал стон, увидев, как поначалу глаза Минсока в изумлении распахиваются, а потом темнеют от желания. Альфа резко притянул его к себе за поясницу, зарычав, и Бэкхен наклонился к самым его губам, выдыхая тихое: - Volo ut maneat vobiscum.*

- Черт возьми! – простонал Минсок, тут же припадая к искусанным губам жадным, нетерпеливым поцелуем. Бэкхен уж было подумал, что Чанель определенно опасный и странный, раз знает слова, которые способны заставить человека так себя вести, но он очень быстро отказался от любых мыслей. Было не до этого. Неожиданно властный и сильный Ким крепко прижимал его к своему телу и терзал губами и языком его рот. Это не шло ни в какое сравнение с ласковыми и игривыми поцелуями Ханя. Минсок подчинял и показывал, что он – альфа. Он сильный, он может сломать Бэкхена. Он целовал так, как будто голодный, будто путник в пустыне, дорвавшийся до воды. И Бэкхен, кажется, умирал, растворялся и совершенно таял, путая пальцы в темных волосах и не сдерживая сладко-хриплых стонов. Его кожа горела от такой их близости, а широкие сильные ладони, блуждающие по его спине, лишь заставляли ее вспыхивать все больше.

В миг, когда Мин оторвался от него, чтобы дать вздохнуть, и укусил парня за губу, Бэкхен прогнулся в его руках, чувствуя, как желание захлестывает его. Он стал мокрым уже от одного поцелуя. Он жадно вжимался в старшего, с восторгом понимая, как тот напряжен. Ким дышал сквозь оскаленные зубы, а от прежнего серьезного и милого парня не осталось и следа.

Хищник, дорвавшийся до жертвы.

- Ты прекрасен, - прошептал Бэкхен, изучая кончиками пальцев любимое лицо. Тяжело дыша, Минсок схватил его за руку, приникая к пальцам губами и не разрывая их зрительного контакта.

Омега был опьянен, омега горел и жаждал, его сладкий, чарующий аромат заставлял Минсока рычать все громче, сжимать пальцы сильнее и оставлять на тонкой коже метки-синяки. Рваные поцелуи покрывали шею и плечи мальчишки, пока его одежда, едва ли не разрываемая альфой, летела на пол, а затем Минсок попросту толкнул Бэка к столу, заставляя наклониться, и жадно провел языком по его позвоночнику. Когда зубы альфы сомкнулись на шее под ухом, клеймя омегу, Бэкхен задрожал от боли и удовольствия, чувствуя, как ноги перестают его слушаться. Он безвольно навалился на стол, царапая его, но Киму было этого мало. Ухмыльнувшись, он прошептал:

- Прими меня.

Со сдавленным стоном Бэкхен прогнулся, пытаясь поймать хоть глоток воздуха. Член альфы входил туго, но, несмотря на отсутствие растяжки, боли почти не было, благодаря тому, что омега был очень и очень влажным. Проникнув одним толчком сразу до основания, Минсок заставил Бэкхена закричать. Мальчишка сжимал пальцами край стола, чувствуя, что его собственный член истекает густой смазкой и требует разрядки, но было не до того. Его, черт возьми, трахал альфа. И не просто альфа, а Его альфа! Это было резко, сильно, властно… Минсок не причинял боли, заботясь о том, чтобы омеге было приятно, но в остальном совершенно не сдерживал себя. Сжимая пальцами тонкие бедра, он с силой вбивался в жаждущего Бена, заставляя того стонать, скулить и кусать свои губы почти в кровь.

Их единение было жарким и… полным. Казалось, что они оба забывались друг в друге, в рваном шепоте и ласках, в сильных толчках и редких, но страстных поцелуях. Альфа метил тело своего омеги зубами, пальцами, приковывал его к себе каждой лаской и сдавленным «Черт, Бэкхен…»

И когда сдерживаться не было больше сил, Бэк стал резко сжимать член Минсока в себе, двигать бедрами навстречу и хрипло рычать, желая получить еще больше. Сделав несколько сильных, глубоких толчков, Минсок резко вышел из задницы Бэка, кончая ему на ягодицы, и омега почти в тот же миг излился и сам, заскулив от сжигающего его удовольствия и в бессилии проваливаясь куда-то.

Не увидев, как тьма заполонила глаза Минсока, сделав их похожими на бушующее ночью море, как во рту его показались острые клыки.

И тут же в нос альфе ударил резкий, властный запах дыма.

- Ну, надо же, - ухмыльнулся сидящий на столе напротив Чанель, наклоняя голову к плечу и покачивая в воздухе хвостом. – Кажется, ты все же не сдержался, Велиал?

Комментарий к Глава двадцать первая, или Заклинание.

Примерный перевод слов, сказанных Бэкхеном:

“Я принадлежу тебе, мой Владыка. Мое тело - твой храм. Я хочу быть с тобой”

========== Глава двадцать вторая, или Может, мне с ним поиграть? ==========

Зверь вырывался наружу, рвал когтями человеческую оболочку с каждым мигом все отчаяннее, но альфа старался сдержать себя, чтобы не покалечить мальчишку, столь не вовремя пришедшего к нему и сказавшему такие опрометчивые слова…

Их поцелуи пылали огнем самого Ада, ласки загорались стигматами по коже, а запах Бэкхена проникал, кажется в самое сознание Минсока, впитывался в него, на раз перебарывая все попытки парня остановить привыкание. Признать то, что они – парные, истинные.

А когда омега умирал в его руках, отдавая всего себя удовольствию, слишком сильному для его хрупкого тела, именно в тот момент Минсок услышал, как с громким скрипом прутья клетки, в которую он запер своего демона, расходятся под его натиском, позволяя тьме проникать в глаза, а рот окрашиваться в алый из-за клыков, что царапали губы.

Метка на шее его мальчика говорила больше любых слов.

Когда омега обмяк, а Минсок не смог сдерживать свою страсть и излился на его горящую кожу, он тут же почувствовал, как сердце пропустило удар.

Воздух наполнил тяжелый, едкий запах черного дыма, а ленивый голос, пропитанный ядом ухмылки, произнес:

- Кажется, ты все же не сдержался, Велиал?

Высший демон вскинул глаза, вмиг оскаливаясь и почтительно кланяясь своему господину. Тот сидел на столе, помахивая хвостом, и, казалось, выглядел вполне спокойно, вот только Велиал лучше всех знал, что это сулило бурю. Он тенью скользнул вперед, инстинктивно закрывая Бэкхена собой от любопытного взгляда Дьявола, и тот недовольно щелкнул клыками, наклонив голову к плечу.

- Занятно.

- Мой Владыка, - хрипло пробормотал Минсок, - чем обязан вашему появлению?

- Мне было действительно любопытно, как далеко ты зайдешь, если я подтолкну этого мальчика в Бездну.

- Так это… Это вы?.. – ошарашенно пробормотал демон, невольно оглядываясь. – Он под вашими чарами?

- Разумеется, нет, - Люцифер недовольно поморщился, будто слова Советника были ему неприятны. – Мальчишка сам пошел на это, я всего лишь рассказал ему маленькое заклинание, - полные губы тронула ухмылка, что обнажила клыки. – И, как я вижу, оно сработало даже лучше, чем я думал…