Жених из Ада(СИ)

- А что же тогда?

- Пообещал устроить его личную жизнь. Всего лишь. С тем, кто ему нравится, конечно же.

- То есть вот из этого вы развели такую драму, что я места себе не находил всю ночь? – возмущенно упер руки в бока Су. Чанель расплатился и за свой обед, а затем подхватил оба их подноса и отвел омегу в сторону.

- Именно!

- Черт возьми, Пак Чанель, мои нервы мне дороже какого-то там одобрения! Плевать мне, нравишься ты моим друзьям или нет! Ты – мой! Больше никогда так не делай, понял?!

- О, да, - довольно прорычал Пак, наклоняясь к Су и быстро касаясь губами его губ. О которых он тоже мечтал уже слишком давно. Будь они неладны, эти восстания в Аду!.. – Только твой. Такого больше не повторится.

- Но ты точно сможешь ему помочь?

- Я – Люцифер! – ухмыльнулся Пак. – Да и в любом случае, разве тебе не хочется вместе со мной немного поиграть людскими жизнями?

- Ммм… Плохо, наверное, делать такое с лучшим другом… Но какая разница? Особенно, если его задница, наконец, добьется, чего она хочет.

========== Глава двадцать первая, или Заклинание. ==========

[xingxing]Привет, малыш. Чем занимаешься?

Исин смущенно потер переносицу, понимая, что вопрос этот задавать было несколько глупо, если учесть обстоятельства, при которых он познакомился со своим партнером по переписке. После той ночи, когда он получил неожиданный подарок, каждый вечер тот развратный омежка баловал его различными вкусностями: мог просто показывать себя, лениво скользя пальцами по разгоряченному, возбужденному телу, мог облачить свои ноги в черные чулки, заставляя Исина сходить с ума от желания прикоснуться к прохладному шелку, а мог и вовсе демонстрировать способности своего горла на одной из игрушек. Исин за одну их «встречу» точно заходился в оргазме несколько раз, потому что концентрация разврата в омеге превышала допустимую норму.

Вот только… Чжан, кажется, заболел. Он каждую свободную минуту хотел увидеть того, чьего имени даже не знал, написать ему, услышать то, как он стонет и протяжно вскрикивает, когда, стоя на четвереньках на постели, имеет себя вибратором и пальцами. Альфа чувствовал поутру после их «развлечений» себя совершенно разбитым, потому что с каждым днем ему было этого мало. Он видел, что помимо него к трансляции присоединена еще пара человек, и если поначалу ему было все равно, ведь он привык к подобному, то вскоре его мнение изменилось кардинально. С каждым стоном удовольствия [bubble1204] Исин хотел, чтобы он предназначался только ему. Чтобы с губ, чаще всего скрытых под маской, в моменты блаженства слетало Его имя. Чтобы в глазах, которых он не видел, он видел лишь свое собственное отражение. И желание быть только с ним.

Исин стал жадным. Он никогда раньше не позволял себе подобного, никогда и ни к кому из омег не привязывался так сильно. Было у него несколько романов, все же он здоровый альфа со своими потребностями, но они не длились долго. Да и Кенсу с тем мальчишкой, которому он отказал… Теперь он чувствовал себя невероятно перед ними виноватым. Словно он обманул их этим своим «нет». И если Кенсу, кажется, жил себе вполне спокойно, то омега из его баскетбольной команды совсем замкнулся в себе. Он шарахался Чжана, не смотрел на него при встрече, а когда тот здоровался, то лишь кивал, как дикий зверек, и скорее пытался убежать.

Все это и Исину причиняло боль, но он старался убедить себя, что принял правильный выбор. Тому мальчишке, Сехуну, если он правильно помнил, нужно было найти того, кто смог бы принять его чувства, кто был бы более правильным, чем Исин. Кто не имел бы таких грязных секретов и был готов заботиться о своем омеге, что бы ни случилось.

А вот самому Чжану определенно нужно было разобраться в себе.

И в причинах того, почему он с такой тоской и жадностью ждал ответа на свое ничего не значащее письмо, а когда уведомление о нем пришло, чуть не заорал на всю столовую.

[bubble1204] Я бы и рад сказать что-то эротичное, мол, принимаю ванну или занимаюсь растяжкой, но все намного прозаичнее. Время обеда~

Исин замер и перечитал сообщение еще раз, затаив дыхание. Его собеседник раньше не позволял себе ничего подобного, говорил о своей жизни крайне скупо, словно стеснялся ее, а потому в основном они если что и обсуждали, то это секс. Теперь же, представляя омегу в совершенно обыденных обстоятельствах, Чжан почувствовал, как сердце забилось быстрее.

[xingxing] Не поверишь, но я тоже обедаю. Ты ведь хорошо кушаешь? Ты в последнее время выглядишь уставшим.

На этот раз сообщение пришло быстро.

[bubble1204] Я не ожидал, что ты заметишь. Много дел в последнее время и по учебе, и в клубе.

[xingxing] Как я мог не заметить? Ты важен для меня.

Исин понял смысл своих слов лишь после того, как сообщение было отправлено. Он с ужасом смотрел в экран телефона, не зная, что можно предпринять, но писать что-то вроде «Это была шутка» или «Вернее, важны наши развлечения» было бы глупо и жестоко по отношению даже к совершенно незнакомому омеге. Парень думал, что, скорее всего, либо тот ничего не ответит, либо сам попробует отшутиться…

Вот только пришедшее сообщение неожиданно ударило Исина под дых.

[bubble1204] Спасибо тебе за заботу. Но не стоит проникаться чувствами к такому, как я, я этого недостоин. Ты еще обязательно найдешь подходящую омегу. Впрочем… Пароль от моей комнаты остается неизменным.

Чанель и Кенсу поставили подносы на столик, который занял для них Бэкхен, и Су хотел было сесть, как друг внезапно схватил его за руку:

- Слушай, купи мне кекс, а?

- С чего это я должен? – нахмурился До.

- Ну, пожалуйста, я потом верну тебе деньги.

Кенсу хотел было придумать какую-то отговорку, но тут в мысли ворвался ленивый, хрипловатый голос:

«Он просто не хочет, чтобы ты слышал наш разговор»

«Я понимаю это. И мне совсем не хочется подобное пропускать»

«Не волнуйся. Ты услышишь все, о чем мы говорим»

- Одни расстройства с тобой, Бен! – всплеснул руками Кенсу, в отместку растрепывая немаленькой ладонью идеальную укладку друга, отчего тот едва ли не заорал, как резанный. Впрочем, если бы они не находились в людном месте, то уже бы сцепились, как обычно это и происходило. В таких ситуациях Тао поперву старался их растащить, но потом забил. И правильно сделал, а то и ему бы перепало. Друг же, все-таки.

Су отошел от столика, пока шипящий ругательства Бэк поправлял свою прическу, но когда, по мнению омеги, он бы уже не мог их услышать, Бен наклонился над столом, нахмурившись:

- Ты обещал мне помочь, Чанель.

- Я прекрасно это помню, - ухмыльнулся Пак, подпирая щеку ладонью. – Но ты уверен, что хочешь принять помощь от того, кто тебе так не нравится?

- Я… - омега замялся, кусая щеку изнутри. Он мял салфетку, волнуясь, но потом все же утвердительно кивнул. – Я знаю, что тебе это может показаться глупостью. Как минимум то, что я скрываю свои чувства от ребят, от До, а у тебя прошу совета. Но, может, оно и к лучшему? С малознакомым человеком свои проблемы всегда обсуждать проще, чем с тем, кто в них вовлечен. Да и к тому же… У меня уже не осталось надежды, поэтому после твоих слов… Я словно вздохнул вновь. Понимаю, что ты можешь смеяться надо мной, обманывать меня… Но я хочу уцепиться за эту соломинку.

- Так сильно любишь? – отстраненно спросил Пак, поворачивая голову к столу, за которым обедали члены Совета, оживленно обсуждая предстоящие события. Минсок сохранял безмолвие, но был внимателен к каждому слову. Бен проследил за его взглядом и не смог сдержать улыбки.

- У меня даже сейчас сердце болит. Когда я просто его вижу. Когда вижу, как он двигается, как дышит, как улыбается или хмурится. Мы ведь когда-то были с ним достаточно близки. Он не отстранялся от меня, не закрывался… Мне казалось, что я знаю его больше, чем кто-либо. Он рассказывал мне о своем далеком доме, о том, что там жарко, а его старший брат – человек очень властный и гордый, своенравный и порой совершенно непонятный. Но, несмотря на все свои темные стороны, справедливый и верный друзьям. Минсок рассказывал, что любит путешествовать, заводить новые знакомства и учиться. Ему нравится быть во всем лучшим, и он серьезен даже к самой крохотной проблеме, которая возникает у него на пути. Но иногда… кажется, что в нем нет души. Он выглядит совершенно бесчувственным и пустым, словно разочаровавшимся в жизни. Хань мне когда-то говорил, что он всегда был таким до моего появления… И именно это заставило меня надеяться на то, что я ему хоть немного нравлюсь.