Семь кругов Ада (СИ)

— Сейчас я объясню вам план наших дальнейших действий. Осталось лишь дождаться… — не успеваешь ты договорить, как раздается звонок. Дурацкая песенка про гномов и эльфов режет по ушам, и ты жестом приказываешь открыть дверь. Вновь первыми реагируют близняшки, вскакивают с места, добираются до двери и даже успевают подраться за право потянуть дверную ручку. На пороге стоит Селена, человек, которому ты позвонил за пару минут до начала адаптации. В руках девушка держит тубус, в котором явно покоятся нужные вам чертежи.

— Ты быстро, — приветствуешь ты порядком запыхавшуюся девушку.

— Оу… для тебя! За такие-то деньги! Всегда, пожалуйста! — выдыхает она, проходя в дом, жестом заставляя всех присутствующих разойтись и образовать круг, в центре которого на полу девушка раскатывает белый ватман, извлеченный из тубуса. Лист, сделанный из специального сплава, идеально укладывается на пол и тут же проецирует голографическую объемную версию дома, в котором скрывается создатель ПКО-вируса, — Итак, думаю, стоит начать с…

— За дроидов можете не волноваться. Их я возьму на себя, — пообещал Ник, когда в обсуждении плана по штурму многоэтажного здания, где скрывался Создатель, возник вопрос по поводу искусственных куколок, которые обещали принести Тени немало проблем.

— Что ж… — смерил тогда Зуо парня тяжелым взглядом, а затем сказал то, что нанит ожидал услышать меньше всего, — рассчитываю на тебя, — было брошено им вскользь, но от этих слов у Ника по спине пробежали мурашки. С одной стороны, слова сквозили неприкрытой угрозой: «Не сможешь сделать то, что обещаешь, и ты покойник!», с другой — подобное проявление доверия не могло не поразить. Видеть, как группа людей, каждый из которых был явным одиночкой, под умелым управлением Шаркиса не только работают сообща, но при этом еще и не стремятся перегрызть друг другу глотки, следя за каждым движением Зуо, вслушиваясь в каждое брошенное им слово… Многие из тех, кого Ник здесь видел, были далеко не безызвестными людьми в преступном мире, которые славились своей неуправляемостью и свободолюбием. Так почему же сейчас они были здесь? Почему они поступились своей любовью к свободе и связали себе руки вступлением в группировку? Что же такое Зуо для них сделал или, быть может, пообещал, и как, черт его побери, он смог внушить им всем безграничное доверие и уважение к себе? Ведь он вспыльчивый психопат! А несдержанные люди, какими бы умными или сильными они не были, никогда особого доверия никому не внушали. Вспыльчивость — это качество, которое не подходило мафиозному боссу. Наоборот, в данном кругу ценилось непробиваемое хладнокровие.

Ответом Нику было поведение Шаркиса. Как бы удивительно это ни звучало, но сейчас Зуо вел себя иначе. На его лице покоилась непроницаемая маска не спокойствия, но холодной решимости. Он молча слушал каждого из своих подчиненных, не реагируя ни на возгласы, ни на постоянно вспыхивающие и тут же угасающие споры. Брюнет сидел в большом кресле, которое ему притащил один из его людей, и просто наблюдал, вставляя свое слово лишь тогда, когда это действительно было необходимо. Глядя на Зуо, сейчас бы вряд ли кто-то поверил, что ему плохо или больно, что он о ком-то беспокоится или куда-то спешит. Нет, конечно, это не значило, что Шаркис изображал из себя мраморную глыбу. Многие его ответы были проникнуты злобой и раздражением, которое резало по ушам и порой заставляло задерживать дыхание. Властность брюнета, непоколебимая вера в свои силы, гордыня и некое напускное пренебрежение окружающими — все это создавало неповторимый образ сильного человека, за которым действительно хотелось идти.

— …да будет так, — эта фраза ознаменовала конец переговоров и переход от «теории» к «практике». Зуо, единственный, кто все это время пребывал в положении «сидя», не без усилия поднялся с кресла и медленно направился к выходу. Все остальные последовали за ним. Уже у дверей Шаркис что-то шепнул Инфу. Тот поспешно кивнул. Неужели улица Красного Тумана все же войдет в эту банду? Уму непостижимо. И тем не менее… Наблюдая за тем, как подчиненные Зуо забираются в свои машины и на мотоциклы, Ник не мог отойти от дурмана той еле уловимой, но такой притягательной харизмы Шаркиса, которая не выпускала из своего плена, заставив взглянуть на Зуо не как на капризного мальчишку с кошмарным характером, а как на куда более серьезного, пусть порой не сдержанного человека. Человека, стремления которого были куда более масштабными, чем могло показаться на первый взгляд. Человек, который поставил перед собой цель и стремился к ней. И Нику тоже хотелось внести лепту в осуществление этой самой цели.

«Может, действительно после всей этой хреноты присоединиться к Тени?» — размышлял парень, заходя в пустой огромный особняк и без заминок направляясь прямиком в лабораторию отца. Мужчина, как всегда, был на своем рабочем месте и что-то конструировал, настолько углубившись в свою работу, что даже не заметил того, как его сын зашел в лабораторию.

— Отец… — тихо позвал Ник, с особым интересом разглядывая носки своих ботинок.

— Отец! — громче окликнул он мужчину, подходя к одному из стеллажей, широкие полки которого были завалены различным металлическим мусором, и вытаскивая из-под большой трубы, давно спрятанный нанитом старый потертый лазерный пистолет.

— Хватит меня игнорировать! — уже проорал Ник, проверив заряды и нацеливая пистолет на Дайси-старшего, — не заставляй меня… стрелять тебе в спину, — тихо прошептал он. Лишь тогда мужчина, что до того что-то активно закручивал, наконец остановился.

— Я знал, что рано или поздно все закончится именно этим, — тихо пробормотал он, — И подготовился к этому.

В этот же миг груды металлолома, что периодически появлялись в лаборатории мужчины, вздрогнули, и из-под железных завалов вырвалось с десяток допотопных дроидов. У них не было человеческой имитации тела, лишь железные скелеты, самое простое оружие и программа по ведению боя.

— Ты, наверное, шутишь, — усмехнулся Ник, отправляя парой несложных ударов всю кучу враз набросившихся на него андроидов на свидание с близстоящими предметами, — Ты же знаешь… что они мне не ровня. В конце концов, ты как никто другой можешь оценить способности моего тела, — почти прошептал Ник, вновь беря отца на мушку.

— Да… Это так, — машинально кивнул конструктор, — Но думаю, если бы я совсем не сопротивлялся, это могло вызвать в тебе лишние угрызения совести… Ты же весь в мать, такой же впечатлительный…

— Что?

— Ник… я… болен… Болен так же, как и любой другой житель этой планеты. Мы просто не можем родиться здоровыми в больном мире. Наша цивилизация и так прожила слишком долго. ПКО-вирус — это отличная вакцина от общественного безумия. Раз не помогла Третья Мировая, поможет это. Не справится вирус, появится нечто куда хуже, нечто, что, наконец-то уничтожит нас раз и навсегда. Я болен… Да, я не смог оживить свою жену и сделал из нее андроида. Я мучил своего маленького сына, впихивая в него все новые механизмы ради экспериментов. Я давно противен сам себе! Я делал такое, что и…

— Замолчи, — обессилено прохрипел Ник, до побелевших костяшек сжимая пистолет в своих руках и пряча глаза за черно-медной челкой, — и прости…

— Это ты прости меня… — грустно улыбнулся мужчина, — Отныне тебе придется тащить это бремя в одиночку.

— Я прощаю… — прошептал Ник, и лабораторию наполнил оглушительный звук выстрела.

Смерть мужчины была мгновенной. Изобретатель с глухим стуком упал на пол, да так и остался лежать в не совсем естественном положении с широко распахнутыми глазами, в расплывающейся по полу луже крови и с еле заметной полуулыбкой спокойствия на губах.

Ник на ватных ногах кое-как добрался до отцовского кресла, буквально рухнул в него, после недолгой заминки оттолкнулся ногами от пола, заставив кресло на колесиках проехаться через половину лаборатории и остановиться прямиком напротив компьютера отца. Следовало как можно скорее перебросить управление андроидами обратно на главный компьютер, тем самым лишив Создателя пяти лучших охранников. Но парень не шевелился. Точнее у него не было сил пошевелить и пальцем. Морально он был слишком измотан. Поэтому Ник словно застывшая восковая фигура сидел в знакомом, пропахшем металлом кресле в полумраке лаборатории, закрыв одной рукой лицо, при этом из второй все еще не выпуская пистолета, который когда-то был сконструирован и собран его отцом как игрушечная модель. Позже парень усовершенствовал его и превратил в настоящее оружие.