Укрощение Рики (ЛП)

— Хм-м-м… — Рики набычился, а заметив, что Рауль шепчет что-то на ухо Ясону, возмущенно сдвинул брови и буркнул: — Вот козел!

— Тише! — осадил его Катце.

— Расслабься, — парировал монгрел. — Речь не о тебе.

— Знаю я, о ком речь. Лучше тебе не нарываться, Рики. Если ты снова оскорбишь Рауля, Ясон тебе не спустит.

— Но он натуральный козел!

Глаза Юи сверкнули негодованием.

— Не смей так называть моего хозяина!

— По-прежнему лезешь в драку, Рики? — ухмыльнулся Энью. — А я-то думал, что Ясон уже выбил из тебя всю дурь.

Монгрел резко развернулся.

— Не начинай, кошак, а то я засуну твой хвост тебе же в задницу и устрою тебе гон наоборот.

Сариус громко расхохотался.

— А как это — гон наоборот?

Катце положил руку на плечо монгрела и подался вперед.

— Рики, я не шучу. Успокойся.

— У вас там какие-то проблемы, Катце? — Голос Ясона перекрыл гомон и гвалт, и все немедленно смолкли.

— Надеюсь, ничего серьезного. Так, Рики? — ответил Катце и незаметно пнул монгрела под столом.

Пытаясь сдержать эмоции, Рики нахмурился и внезапно почувствовал, как ему всё осточертело. Было отвратительно играть на публике роль пета после той близости, которую они разделили с Ясоном в спальне, за закрытыми дверями. Он считал блонди своим любовником, а не хозяином, но Ясон не упускал случая продемонстрировать всем и каждому свою безоговорочную власть над тем, кому сам признавался в любви. Эта вопиющая несправедливость заставляла Рики ненавидеть хозяйские замашки Ясона — особенно после того, как монгрел сам подверг себя публичному унижению, надев цепи лишь для того, чтобы доставить блонди удовольствие. Он надеялся, что в ответ Ясон начнет относиться к нему с бóльшим уважением, но тот, напротив, казался еще более холодным и придирчивым, так что монгрел почувствовал себя преданным.

— Пет, иди-ка сюда.

— Я ем, — возразил Рики, для убедительности подняв вилку.

— Ты что, не слышал? Я велел тебе подойти.

Все глаза уставились на монгрела, но он не сдвинулся с места.

— Рики!

— Какого хрена ты ведешь себя как последний мудак? — наконец выдал пет.

Гости потрясенно охнули. Катце со вздохом убрал руку с монгрелова плеча.

— Гениально, Рики!

Ясон поднялся с места. Выражение его лица не оставляло ни малейших сомнений в том, что он пришел в неописуемую ярость. Рики поступил крайне опрометчиво, бросив ему вызов в присутствии элиты. Подобного блонди никак не ожидал — а он-то надеялся похвастаться перед гостями хорошо воспитанным петом! Покорность Рики, достигнутая ценой стольких усилий, утвердила бы его власть и упрочила репутацию. Ясон полагал, что добился послушания, но как же он ошибался!

Блонди выхватил из ножен усмирительную трость и прошипел:

— Встать, Рики!

— Ну, хорошо. — Монгрел с раздражением встал и наконец удостоил хозяина взглядом. — Чего тебе надо? — Заметив в руке блонди трость, пет вздрогнул — он не ожидал, что Ясон всерьез вознамерится наказать его при гостях.

— Если ты думаешь, что сможешь избежать наказания, пет, ты глубоко ошибаешься, — сказал блонди, грозно надвигаясь на бунтаря.

— Пожалуйста, опекун! — взмолился Аки, с ужасом глядя на трость. — Не надо его бить. Ты же можешь сделать это в другой день? Завтра он снова набедокурит, тогда и накажешь.

Все рассмеялись, и витавшее в зале напряжение мгновенно рассеялось. Просьба мальчика смягчила сердце блонди, который вернул усмирительную трость в ножны.

— Ну что ж, Аки, раз ты об этом просишь… Сегодня твой праздник, и я не хочу, чтобы его испортил какой-то мелкий хулиган.

С этими словами Ясон схватил монгрела за руку и сжал ее до боли.

— Ура! — завопил Аки.

Ясон наклонился и прошептал Рики в ухо:

— Только посмей взбрыкнуть еще раз — отправишься на Т-стенд, пет.

Монгрел скривился. Угроза его не слишком напугала, но он был рад, что избежал наказания тростью. Усевшись на стул, он бросил на Аки благодарный взгляд. Ясон вернулся на свое место во главе стола, и ужин продолжился. Все снова заговорили и засмеялись, словно ничего особенного не произошло.

— Везучий ты сукин сын, — заметил Катце, покачав головой. — Я уже подумал, что у тебя шарики за ролики заехали. Тебя в детстве, часом, вниз головой не роняли?

Не обращая на него внимания, Рики повернулся к Аки.

— Эй, парень, а ты классный чувак!

— Аки, — с улыбкой поправил его мальчик.

— Ну, извини. А я Рики.

— Знаю.

— Кто ж тебя не знает, — добавил Сариус и хихикнул.

— Хм-м, — промычал Рики, изогнув бровь.

— Как ты это делаешь? Этой своей… штуковиной? — спросил Аки, показывая пальцем на его бровь.

Монгрел пожал плечами.

— Сам без понятия.

— А у меня получается? — Аки поднял и опустил сразу обе брови, забавно выпучив при этом глаза.

— Не-а, — улыбнулся Рики. — Хотя выглядишь ты очень мило.

— А я? — встрял Суюки.

Он так сильно нахмурил лоб, что выражение его лица стало глубоко озадаченным.

Рики рассмеялся в голос.

— Нет, ты просто выглядишь растерянным.

— Зачем ты это сделал, Рики? Зачем оскорбил своего хозяина? — спросил Сариус.

— Тебе не понять, — вздохнул монгрел.

— Рики, ты не должен так разговаривать с блонди, — нервно прошептал Дэрил. — Тебе и правда повезло, что он не поколотил тебя тростью, несмотря на праздник.

Катце кивнул.

— По моему мнению, ты это заслужил.

— Ага, Рики, — внес свою лепту Энью, — вижу, ты всё такой же непокорный.

— А ты всё такой же чокнутый, — огрызнулся монгрел. — По крайней мере, у меня секс не зависит от полнолуния, ты, ходячее недоразумение.

— В интервалах ничего дурного нет, — с негодованием ответил ксеронец. — И моему хозяину это нравится.

— Ну да, все знают, что твой хозяин — извращенец каких мало.

— Следи за словами, Рики, — запротестовал Ру. — Хозяин Омаки — влиятельный блонди, и ты должен выказывать ему уважение.

— Хм-м-м… Уважения от меня ни один блонди не дождется. Хотя вон тот, с бионической рукой, еще ничего.

— Это мой хозяин, — с гордостью пояснил Сариус.

— Как ты можешь не уважать блонди? — недоумевал Джутиан.

— Всё дело в том, что он монгрел, — ответил Катце. — Он никого не уважает, даже себя.

— Я против такой характеристики, — возразил Рики с набитым ртом. — Себя я уважаю.

— Рики! Сначала прожуй, а потом разговаривай! — отчитал его Катце.

Энью презрительно сморщил нос.

— Какие вульгарные манеры!

В ответ монгрел разинул рот и продемонстрировал ксеронцу его полупережеванное содержимое.

— Рики! — передернувшись, возмутился Дэрил. — Веди себя прилично!

— Он на это явно не способен, — заметил Энью.

— А то ж, — согласился Рики. — Я вульгарный и неотесанный, зато Ясон любит меня именно таким.

— Я бы не был так в этом уверен, Рики, — возразил Катце. — Не сомневаюсь, он бы предпочел, чтобы ты стал цивилизованным.

— Чтобы стать цивилизованным, нужно иметь хоть какое–то отношение к цивилизации, а это не про меня, — возразил монгрел.

— Как это не про тебя? — не сдавался Дэрил. — Может, раньше ты и был негражданином, но теперь ты пет Ясона и часть амойского общества.

— Не буду я его частью, да и не хочу.

— Это не так, и ты это прекрасно знаешь, — сказал Катце. — В Цересе для тебя больше места нет.

Рики замолчал. Стараясь не показать, как сильно задели его слова Катце, он смешивал на тарелке кукурузу и картофельное пюре с таким сосредоточенным видом, словно это занятие требовало серьезных умственных усилий.

В последнее время его разрывали противоречия. С одной стороны, ему хотелось уступить требованиям Ясона, но какая-то его часть по-прежнему неосознанно толкала его на отчаянные — и, возможно, последние — попытки мятежа. Монгрел стремился навстречу — и одновременно отдалялся от блонди, от Эоса, от того, кем он был раньше и кем становился сейчас. Рики больше не знал, кто он такой и где его настоящее место. Пытаясь скрыть свой внутренний раздрай, он напускал на себя пренебрежительный вид и играл роль дикого полукровки, которым ему на самом деле уже никогда не стать вновь. Он намеренно шокировал собеседников грубостью и вульгарными манерами.