Врата любви (СИ)

Он оглянулся, ища поддержки у своих, но светлые старательно отводили глаза. Казалось, холодные стены замка, украшенные уродливыми скульптурами, вот-вот сомкнутся вокруг него, неужели темные находят эту архитектурную блевотину привлекательной. Его жених злобно оскалился, словно мысли его прочел, и опять перестало хватать воздуха. Ариэн успел только понять, что падает, и почувствовал, как кто-то его подхватил.

Он пришел в себя на широкой кровати и долго разглядывал ящероподобных тварей, вышитых на балдахине. У темных они вместо пегасов и грифонов. Ариэн невольно вспомнил страшный лик здешнего князя, своего жениха, прозрачные глаза безумца на смуглом лице, бррр… Остальные темные, что стояли за ним, выглядели едва ли лучше. И еще они были здоровенные и широкие, как простолюдины.

Он поднялся с кровати и прошелся по мягкому пушистому ковру. Снаружи на окна давила непроглядная темень, сколько же он провалялся… Полдня и весь вечер, сейчас уже ночь, наверное.

За кроватью скрипнуло, и Ариэн увидел, как открылась небольшая дверка, впуская прислугу. Темного. Этот был совсем не страшный, след от плети через всю щеку придавал его лицу жалкое выражение.

— Господин, — слуга поклонился, — Их Сиятельства скоро придут, вам надо переодеться.

Ариэн усмехнулся. Значит, договор о ненападении уже заключен, послезавтра состоится свадьба, и отец сможет беспрепятственно воевать с южными соседями. А сейчас его ждет унизительный ритуал, проверка чистоты будущего младшего супруга. Интересно, отец тоже будет смотреть, или избавит его хотя бы от части унижения. Ариэн выскользнул из многочисленных своих легких одежд и облачился в поданную рубашку, она едва доходила ему до колен.

А потом распахнулись другие двери, те, что напротив камина, в коридоре послышались веселые выкрики и смех. Отец и темный князь вошли в комнату, остальные эльфы застыли на пороге, не переставая, впрочем, хихикать, и Ариэн ощутил себя нагим в тонкой рубашке.

— Пошли вон, — негромко сказал темный князь, и ржущие рожи тут же исчезли.

Отец потянул рубашку с плеч Ариэна.

— Не надо, дорогой друг, — махнул рукой темный, — так посмотрим.

— Как вам будет угодно, дорогой друг, — ответил отец и провел рукой по спине Ариэна.

А потом отступил, оставив его рядом с темным князем.

— Замри, — приказал тот.

— Да, господин, — прошептал Ариэн и замер послушно, страшась предстоящего.

— Почему на тебе ограничители?

— Это… традиция, господин, — не рассказывать же темному о побеге сестры и его наказании, этот позор семьи не должен выйти наружу. — После свадьбы можно снять, — быстро добавил Ариэн, и за спиной послышался смешок.

Будущий супруг ничего не ответил, просто схватил его за горло без предупреждения. Он дернулся в бесполезной попытке защититься, но отец перехватил его руки сзади. Ариэн успел заметить, что двери в комнату прикрыты неплотно, и один из темных стоит меж ними, ухмыляясь, и не сводит с него прозрачных бешеных глаз. Должно быть, ему приятно видеть унижение светлого, ведь вторжение чужой силы всегда отвратительно. Что же будет в ночь после свадьбы…

— Отрадно видеть столь редкий образчик чистоты, — князь наконец отпустил его.

— Продолжим же нашу пирушку в узком семейном кругу, — подхватил отец, и Ариэн понял вдруг, что они оба пьяны, наверно, после приветственного пира.

Глава 3

Ремирха дернули за пояс, оттаскивая от двери: “Не нарывайся”, — сказал брат, а сестра спросила: “Ну как?”

— Непередаваемая прелесть, — ответил Ремирх, гордый своей смелостью. В голове весело шумело от выпитого, а душу тянуло на подвиги. Например — оседлать ящера и ускакать охотиться на драконов, а потом принести голову чудовища и положить ее к узким обнаженным ножкам светлого княжича…

— Как это непередаваемая, а ты передай, — возмущались близнецы, а придворная молодежь и светлые воины ржали рядом, и кто-то интересовался, “разоблачали ли юного мужа до наготы и зрели ли во врата наслаждений пристально?”

— Еще как зрели, — ухмылялся Ремирх, а потом как опомнился: — В смысле, во врата? Да как вы смеете!..

— Оскорблять будущего… — возмутилась Фрейра.

— Младшего князя АйесТирр? — гневно закончил Фрирх.

— Да то светлые традиции! Мерзостные! — пытались оправдаться негодяи, но было уже поздно, озверевшие близнецы кинулись в драку, Ремирх за ними, раздались хлопки нестабильных пьяных заклинаний, и скоро по полу уже катался рычащий клубок сцепившихся в доброй свадебной традиции эльфов.

Ремирха неслабо приложили по голове, а потом потоптались, все же он был слишком юн для подобного веселья с полновозрастными уже эльфами. Да еще и папочка пнул хорошенько, когда проходил сквозь драку.

Ремирх отлетел к стене и увидел, что князья уходят, волоча за собой прекрасного княжича. Тот был уже облачен поверх свадебной рубашки в расшитую тяжелым золотом накидку до пола, на ногах тоже сапожки; но вид имел такой, что хоть в три шубы оделся бы, а все равно — как голый у всех на глазах.

— Пожалуй, стоит продолжить веселье, — сказал сидящий рядом светлый, и Ремирх с ним согласился.

Но в зале княжича не оказалось. Ремирх выпил еще три кружки светлой медовухи, помочился в окно и неприкаянно побродил по залу.

— Где отец? — спросил он, найдя близнецов.

— Да… непорядок, пир без сюзерена — не пир, — согласились те, — может, в северной башне?

И отец действительно нашелся в северной башне, в своей любимой малой пиршественной зале, и даже не прогнал их. Они что-то горячо обсуждали с князем светлых, расставляя кружки и блюда на карте. Ремирх прислушался — речь шла о южных рудниках, скукота.

Юный княжич сидел на стуле у камина и смотрел в огонь, сложив руки на коленях. И даже не повернул головы, когда они зашли.

— Какая заносчивость, — сказала Фрейра, подходя к нему — негромко, но внятно, так, что княжич, услышав, вздрогнул.

Но на них так и не посмотрел. Ремирх сглотнул, увидев, как зло улыбнулся Фрирх, и значительно прищурилась Фрейра. Зачем прекрасное создание настраивает их против себя?

— Мы не знакомы, ваша светлость, — сказал он, загородив вид на камин, так что княжич был вынужден на него взглянуть. — Но позвольте представиться, Ремирх АйесТирр, ваш будущий пасынок, — он улыбнулся, слегка кланяясь и молясь богам, чтобы тот оставил свою враждебную заносчивость.

Княжич поднял на него глаза, чистые и светящиеся внутренним светом, словно вода горного озера в ясный день. Ремирх обомлел.

— Мое имя Ариэн, — произнес княжич, тоже привстав и церемонно прижав руку к груди.

Из-под соскользнувшего рукава стал заметен браслет-ограничитель. Словно у невольника с орочьего юга.

— Мои старшие сестра и брат, Фрейра и Фрирх, — сказал Ремирх, не сводя глаз с этого браслета.

Княжич поклонился и им, прошептав “счастлив знакомству”. Бедный, его просто продали в брак бесконечно более могущественному эльфу, как настоящего невольника — против воли. Как ужасно было бы оказаться на его месте! И почему отец не устроил брак с одним из близнецов или с Ремирхом? Разве не все равно это было бы для политического союза? И никто бы не упрекнул отца ни в непотребстве, ни в нарушении траура…

— Отчего же вы не пируете? — спросил Фрирх, мгновенно проникшийся дружелюбием от любезности княжича.

— Я не голоден, спасибо.

— Все же составьте нам компанию, — сказала Фрейра и кивнула на низкие скамьи в отдалении.