Не было бы счастья...(СИ)

Лифт остановился, а Том с удивлением обнаружил, что успел подняться на последний этаж. Мимо него быстро прошел загадочный брюнет и скрылся за ближайшей дверью. Томас же, сделав глубокий вдох для обретения равновесия, зашел в приемную Йорга Каулитца.

— Добрый день – секретарша подняла на него взгляд – У меня назначена встреча с герром Каулитцем на полдень.

— Герр Трюмпер? – дождавшись подтверждающего кивка, девушка сказала – Одну секунду, я сообщу о вашем прибытии. – она нажала кнопку внутренней связи – Герр Каулитц, прибыл герр Трюмпер – выслушав ответ шефа, она кивнула Тому – Проходите, вас ждут.

Обстановка кабинета была под стать своему хозяину – роскошь, вычурность, прикрытая ложными строгостью и чопорностью. Все это буквально кричало о том, что человек, занимающий подобное помещение пытается скрыть свою плебейскую сущность под маской благообразного буржуа.

— Томас, добрый день – Йорг даже не соизволил подняться со своего кресла, больше похожего на трон.

— Не вижу в этом дне ничего доброго – отозвался Томас, с удовольствием подмечая искорки ярости в глазах врага.

— Присаживайтесь – хозяин кабинета указал на одно из кожаных кресел, стоявших напротив стола – Я хотел бы еще раз обсудить некоторые детали нашего сотрудничества.

— Вы хотите больше денег? – с сарказмом осведомился Томас.

— Нет, по этому пункту у меня претензий нет. Я имею ввиду ваш роман с моим сыном.

— И что же вы от меня хотите?

— Все довольно просто. На этой неделе вы устроите прием для узкого круга лиц, где представите Вильгельма как своего официального бойфренда. И сообщите, что отныне вы будете жить вместе.

— Вместе? – пораженно воскликнул Том – Но я думал, публичных встреч и свиданий будет достаточно!

— Нет, мне нужно, чтобы у всех сложилось мнение, что ваши отношения – это действительно серьезно, а не очередная ваша победа на любовном фронте. Томас, журналисты слишком часто писали о ваших романах, а мне не выгодно, если моего сына посчитают одним из ваших развлечений. Все должно выглядеть так, как будто Вильгельм является любовью всей вашей жизни. Поэтому в условия нашего соглашения входит то, что вы не можете появляться где-либо с кем-то кроме Билла. Не должно возникнуть и тени подозрения вас в неверности.

— И что же вы ожидаете, что я буду жить как монах, пока вы держите меня на крючке – усмехнулся Томас, сдерживая ярость.

— Ну зачем же… — протянул Йорг – Я думаю, Билл решит эту проблему.

— Вы что, прикажете своему сыну лечь под меня? – бизнесмен специально говорил, не выбирая выражений.

— Он сделает так, как скажу ему я – самодовольно ответил Каулитц. Том не поверил этому, поскольку искренне считал, что любой нормальный человек все равно будет сопротивляться в такой ситуации, и этот Вильгельм наверняка не исключение. – Впрочем, оцените мое великодушие, я мог бы настаивать на том, чтобы все это время вы действительно вели спартанский образ жизни, и не допускали с моим сыном вольностей сверх необходимого для публики. Однако, я так не поступлю, вы можете рассчитывать на то, что Билл составит вам самую приятную компанию.

— И когда же я познакомлюсь с моим «бойфрендом»? – Трюмпер старался скрыть, какое отвращение испытывал в данный момент. «Какая же, наверное, этот Вильгельм шлюха, раз соглашается лечь под незнакомого мужика по приказу папеньки».

— Прямо сейчас – Йорг нажал на кнопку соединения с приемной – Мария, пригласите в кабинет Вильгельма.

— Да, герр Каулитц.

Через несколько секунд дверь кабинета приоткрылась, словно входящий никак не мог решить, переступать ему порог или бежать прочь. А в следующий момент Том испытал огромное удивление, которое тут же перекрыла волна ярости и презрения. В помещение вошел тот самый парень из лифта, которым еще несколько минут назад Томас залюбовался.

— Билл, садись – Йорг указал сыну на второе кресло, которое стояло довольно близко к креслу Томаса.

Юноша прошел к столу, стараясь не встречаться взглядом с отцом, а тем более, с Трюмпером. Том же внимательно разглядывал своего будущего «парня», даже не пытаясь изобразить вежливый интерес. Он еще раз цинично оглядел стройное тело, красивые черные волосы, невероятный черно-белый маникюр на ногтях, подведенные глаза и чуть прикушенную пухлую губку.

— Герр Каулитц, я удивлен, что вам не пришла мысль выдать вашего сына за меня замуж. Не думаю, что увидев его в белом платье, кто-нибудь из гостей догадался бы о его принадлежности к мужскому полу – издевательски прокомментировал увиденное молодой бизнесмен. Он с удовольствием понаблюдал за тем, как на бледных щеках юноши вспыхнул румянец, а тонкие пальцы, унизанные массивными кольцами, судорожно вцепились в кожаную обивку. – Впрочем, платье не должно быть белым, цвет невинности будет смотреться нелепо.

Йорг ничего не ответил на выпад Трюмпера, только усмехнулся уголком губ.

— Знакомьтесь, мой сын Вильгельм – Томас заметил, как после этих слов Билл метнул далекий от благожелательности взгляд на своего отца – Билл, это Томас Трюмпер. Я оставлю вас на некоторое время, у меня совещание – Каулитц-старший стремительно вышел из кабинета.

Томас решил воспользоваться предоставленной возможностью и попытаться понять, что из себя представляет парень, с которым ему предстоит жить в одном доме. После ухода отца, Билл так и не посмотрел на Томаса, он старался сидеть спокойно и не показывать своего волнения, но юношу выдавали руки. Тонкие изящные пальцы безустанно теребили браслеты на запястьях.

— Итак, ты готов слушаться отца во всем?

— Он мне не отец – тихо, но твердо ответил юноша. Смысл сказанного не сразу дошел до Трюмпера, поскольку он не ожидал, что его будущий «парень» обладает таким завораживающе красивым голосом с ноткой сексуальной хрипотцы, поэтому банально заслушался.

— Что?

— Он мне не родной отец – повторил Билл.

— И ты так спокойно сообщаешь мне эту информацию – скептически сощурился бизнесмен.

— Это не секрет – Билл пожал плечом и изящным естественным жестом откинул со лба длинную челку. – Все знают, насколько мой отчим благородный человек, ведь он любит пасынка как родного сына – красивые губы изогнулись в горькой усмешке.

— Я смотрю, ты его не сильно-то любишь. Почему тогда слушаешься?

— Это вас не касается – без эмоций ответил брюнет.

Том был взбешен. Этот сопляк смеет с ним так разговаривать…

— Думаешь, тот факт, что твой папаша имеет на меня компромат, заставит меня держаться от тебя на расстоянии? Ошибаешься, детка – Билл наконец поднял взгляд на Трюмпера, отреагировав на последнее слово – Твой отец только что уверил меня в том, что ты будешь моей личной шлюхой, если я этого пожелаю.