... не войной...(СИ)

— Ничего подобного я не обещал. Но если вам так интересно… Насколько я могу судить, особых новостей нет.

— Как? То есть?.. Волдеморт возродился, и вы… я думал, вы вернулись к нему в тот день, когда я лежал в больничном крыле. А теперь вы говорите, что ничего нового.

— Потрясающие логические выводы. Да, мистер Поттер, в отличие от вас, для всего остального сообщества не происходит ни-че-го. И если бы вы ежедневно получали «Пророк», то убедились бы, что Темный Лорд воспринимается всеми как плод воспаленной фантазии психически неуравновешенного подростка. Каковым, по сути, вы и являетесь.

Гарри стиснул зубы и пробормотал:

— Да, успокоительное было нелишним.

— Рад, что вы это понимаете, но не жду, что будете благодарны. Тем не менее, там осталось еще три глотка, и они вам понадобятся, когда мы закончим.

Гарри завел глаза:

— Если все живы, то что может быть хуже того, что никто не верит мне и Дамблдору?

— Не сомневайтесь, в мире есть множество гораздо худших вещей. И если вас это немного успокоит, я скажу, что Орден Феникса восстановлен и ведет свою деятельность. Весьма сомнительную, на мой взгляд, но кому есть дело до моего мнения.

— Но как же… вы же должны знать, что Волдеморт… вы верну…

— Т-с-с, мистер Поттер! Я вовсе не собирался делиться с вами личными планами. Если вас больше ничего не интересует, то я, пожалуй…

— Нет, останьтесь! Вы слышите, я прошу вас! Прошу. Профессор, сэр, вы — единственный, кого я увидел за этот месяц. Я буду слушать.

— Прекрасно! — Снейп тяжело рухнул обратно на стул. — Подозреваю, что после нашего разговора вы пожалеете о том, что просили меня остаться. Также хочу предупредить, что я по-прежнему — вы, несомненно, правы — ваш профессор. А посему, если мне не повезет и вас все же оставят в школе, вы не будете избавлены от общения со мной в течение учебного года. И, наконец, мое мнение о вас осталось неизменным со времен первого курса.

Гарри слушал, прикусив язык. Ему казалось, что длинные фразы даются Снейпу с трудом — иногда тому не хватало дыхания, и он со свистом втягивал воздух через нос, запинаясь на полуслове.

— Прежде, чем я начну, я задам вам один вопрос, а вы дадите одно обещание. Готовы?

Гарри обреченно кивнул.

— Клянитесь, что никому и ни при каких обстоятельствах не расскажете о том, что услышите сейчас. Заверяю, Дамблдор в курсе этой истории и для него она не станет откровением.

— Клянусь! — поднял руку Гарри.

— А вот теперь ответьте мне, Поттер, почему погибли ваши родители? По какой причине Темный Лорд воспылал такой ненавистью к вашему семейству и к вам, едва способному держаться на ногах, что лично явился, чтобы пресечь ваше существование?

Вопрос обрушился на Гарри, словно ведро ледяной воды. С тех пор, как он сам задал его Дамблдору, прошло чуть больше трех лет, и по сей день Гарри не знал ответа. Представить, что напомнит ему об этом Снейп — абсурд, совершенный абсурд.

Гарри медленно перевел глаза с флакона успокоительного на застывшее лицо Снейпа:

— Ну… они состояли в Ордене Феникса и…

— И?

— Волдеморт сам сказал мне, что маме не надо было умирать.

У Снейпа дернулась щека.

— К тому моменту, если вам это не известно, война — тайная и явная — продолжалась более десятка лет. У многих орденцев остались дети, на которых Темный Лорд никогда не покушался. Зачем ему нужна была именно ваша смерть? Вы не задумывались об этом?

— После первого курса я спрашивал Дамблдора.

— И что он вам ответил?

— То же, что и вы три дня назад. Не здесь, не сейчас. И еще «когда я буду готов».

— Я считаю, что вы никогда не будете готовы.

— И пришли сообщить мне именно это?!

Похоже, действие успокоительного стало ослабевать. В душе у Гарри начала подниматься волна раздражения, и Снейп, кажется, заметил, как он сжал кулаки.

— Я не считаю, что вы готовы, Поттер. И мой визит к вам не акт милосердия. Но боюсь, что директор давно забыл каково это — быть учителем. К моему несчастью, я сталкиваюсь с прыщавыми юнцами и пустоголовыми девицами последние четырнадцать лет и слишком хорошо понимаю, что от незнания они способны натворить бед больше, чем от знания.

— Снейп! Профессор Снейп, сэр… — Гарри никак не мог понять, то ли Снейп хочет, чтобы он умолял начать рассказ, то ли сам не решается открыть ему правду.

— Темный Лорд вам не соврал. Он вообще… гм… довольно честен. Он пришел в ваш дом потому, что хотел убить именно вас.

— Но что я такого сделал?!

— Слушайте внимательно, мистер Поттер, повторять я не собираюсь никогда.

*

Пророчество… Огромная тайна, судьба Гарри и Волдеморта под одной хрупкой оболочкой… Гарри не мог в своем воображении связать нечто значительное и чудаковатую Сибиллу Трелони с ее чаинками, цветными шалями и гаданием по дубовой ветке. Но глядя на то, как был серьезен и сдержан Снейп, как тщательно его губы выговаривали каждое слово, как он старался — может быть, впервые за четыре года их знакомства! — чтобы Гарри понял и осознал важность произошедшего…

— Несомненно, — закончил Снейп с видимым облегчением, — пока Темный Лорд не ознакомится с полным содержанием пророчества, лично вам ничего не угрожает. Не удивлюсь, если он сам станет охранять вас. И уж точно не позволит убить кому-то другому.

— Но почему?

— Глупый вы мальчишка! — взревел Снейп. — Потому что он не знает, о чем именно идет речь в пророчестве! Он посчитал, что вы представляете угрозу, но ошибся. Не исключено, что в нем сказано, как именно вас нужно убить. Или когда. А, может, и вовсе нельзя убивать, а Лорду следует повести вас к алтарю, носить на руках всю жизнь и целовать на ночь пятки.

Гарри показалось, что его сейчас вывернет наизнанку.

— Но он хотел меня убить там, на кладбище!

— О, поверьте, Поттер, если бы Лорд действительно хотел вас убить, спастись вам бы не удалось. По крайней мере, не с вашими талантами. В любом случае, — поспешил добавить Снейп, — никому неизвестно полное содержание пророчества. И, как вы должны были понять, никто не сможет ознакомиться с ним. Только те лица, о которых в нем идет речь.

— Никому, кроме… Дамблдор знает! И всегда знал, еще до моего рождения! Почему он не сказал мне? Я же спрашивал.

Снейп пожал плечами:

— Возможно, не слишком вам доверяет. А скорее — пожалел вас. Не исключено, что в пророчестве содержится нечто настолько ужасное, что отравит ваше дальнейшее существование. Я не доверяю вам еще больше. Но у меня нет причин вас жалеть.

— И поэтому вы решили рассказать мне?

Снейп понизил голос до едва слышного шипения:

— Поттер… чем дольше Лорд будет охотиться за пророчеством, тем дольше он не перейдет к активным действиям. Чем скорее мы выясним, о чем в нем идет речь, тем меньше будет жертв и больше шансов на победу. Я не намерен разжевывать вам прописные истины. Но если директор медлит только потому, что хочет, чтобы вы приняли участие еще в дюжине квиддичных матчей и окончили жизнь с результатами ТРИТОН в зубах — как я могу быть против? Преподавать вам зелья — неземное удовольствие. Впрочем, я думаю, что несколько лет для каждого из нас слишком большой срок.

Снейп встал с явным намерением закончить разговор и потянулся к артефакту на ручке двери. Ошарашенный Гарри все еще неподвижно сидел, изучая дыру на простыне. Снейп вновь указал на оба флакона и прошипел:

— Вы поклялись никому не говорить. Поверьте, одно неосторожное слово, полунамек вашим не в меру активным друзьям или пустоголовому крестному — и мне станет об этом известно. Тогда вы пожалеете, что Темный Лорд не убил вас в младенчестве.

По воздуху прошла рябь, подтверждая, что защитные заклинания сняты.

— Постойте, профессор, — вскричал Гарри, даже не задумавшись, что может перебудить весь дом. — Но кто… кто предатель? Кто донес Волдеморту подслушанный разговор?

Снейп посмотрел на него сверху вниз, словно прибивая взглядом к полу. На его губах заиграла кривоватая довольная усмешка.