Стихия омеги (СИ)

Уже в своей спальне, сняв маску, вздохнул с облегчением и с ужасом понял, что рядом со мной есть кто-то в пологе невидимости. Черт!!! Вскакиваю, и на меня тотчас кидаются.

— Илфар, ты такой красивый!!! Умоляю, стань моим, я осыплю тебя деньгами, шепчет со спины блондин, гладя мои волосы. А этот блондин не промах, он наложил на комнату сильное заклятие от магии. В таком дурацком положении я был впервые, если не считать мой отбор. Меня быстро раздели ловкие руки блондина. Имя, какое же у него имя? Его пальцы уже царапают мою спину, и твердый член трется между моих ягодиц.

— Ансаф!!! Прошу, не надо!!! — кричу, вспомнив его имя. И он замирает на какой-то момент, а затем шепотом цедит:

— Какой же ты ладный. — он прижал член к моему анусу и сейчас давил с силой. Я с ужасом обернулся в волка и кинулся на него, рыча от бессилья и гнева. Он и моего волка может изнасиловать. Силой я не владел, как он, и блондин был крупнее меня в три раза. Он побледнел и вдруг рассмеялся.

— Так ты омежка?! Тем лучше!!! — он кинулся на меня не менее рьяно, и я задохнулся от боли. Он сжал мой загривок и, придавив меня всем телом, стал тыкаться мне членом в анус так, что я заскулил, вертясь под ним, как уж, дверь выбило с такой силой, что щепки облепили меня, с силой вонзившись в мою шкуру и голого блондина. На пороге стоял Неровиль, глядя гневно на голого Ансафа. Тот попятился было в угол моей комнаты и, споткнувшись, сел на задницу и словно ничего не произошло начал одеваться. Щит против магии спал, и я, обернувшись, продолжая рыдать уже тише, тоже отвернулся к своей одежде, нервно цепляя её на себя. Наконец мантия вернулась на свое место, блондина уже не было. А Неровиль так и стоял, глядя на меня.

— Илфар?

Я отвел взгляд, ровно глядя в окно мимо него.

— Да, господин Неровиль? — слез уже и рыданий не было.

— Что ты хочешь заявить? — он спросил меня будничным тоном, но я-то видел, как он напряженно смотрит на меня.

— У меня нет желания что-то заявлять. Ничего не было.

Альфа, словно этого и ждал, в два шага оказался рядом со мной и, приподняв мое лицо за подбородок, прошептал:

— Такого омегу не забыть простому человеку, а уж эльфу и подавно. Ансаф — эльф, и поверь, не даст тебе теперь проходу, не получив своего. А если еще и получит, то будет всегда маячить около тебя. Норовя застать врасплох и вновь сблизиться. Именно поэтому мы откинули их от наших границ. Они, словно больные, нападали и нападали на наших омег. Омеги не признавались, что сближались с ними, ведь эльфы — лесной народ, и застать омегу врасплох им не составляет труда. Прошу, подумай, чем ты рискуешь в будущем.

Отвожу взгляд, на чаше весов моя учеба. Возвращаться в стаю не хочу. Сидеть в четырех стенах, ожидая своего брака нет никакого желания, абсолютно. Но он прав, если Ансаф, хотя он Ансафиэль, попробует меня, то я еще раньше попаду в стаю, и мне вообще света будет не увидеть из-за охраны. Я застал войну против эльфов, но был мелким еще. Каждую омегу сопровождало три-четыре альфы. Эльф один может легко повергнуть двух-трех некрупных альф. А уж омегу утащить у них из-под носа — им нет равных.

— Илфар? Пойдём, прогуляемся. — он тронул меня, но я брезгливо отдернулся. — У него получилось? — тихо спрашивает меня он. Киваю медленно и, покраснев, надеваю маску.

Да, у него, этого блондина, получилось войти в меня. Я уже не девственник. В свои почти двадцать лет я не девственник. Хотя в мои годы многие омеги имели по щенку. Я был, наверное, единственным омегой девственником… БЫЛ. Запах крови только сейчас распространился по всей комнате, и Неровиль с силой потащил меня по коридорам. Спотыкаясь и обливаясь слезами, молча глотал их, предчувствуя какой сейчас будет скандал. Мы шли всё по тому же маршруту, как тогда с Александром. Он вел меня на место сбора. Там прорычал:

— Оборачивайся.

В страхе перед ним начал сбрасывать с себя одежду и, видя, как он стоит и смотрит на меня, остановился.

— Я был тем альфой, что выбрал тебя. Но ты сбежал от меня. — он медленно снял белую рубашку и, оголив свою грудь, спросил: — Что, не понравился тебе?

Молча пячусь от него. А он наступает.

— Прошу, господин Неровиль, прошу. У вас ведь есть омега!!! Я не могу и не хочу…

— А я правила изменил, мечтая о тебе, Илфар, правила выбора омег. Раньше вы выбирали нас. И альфа, если был согласен, то шел за вашим зовом. Я знал, что не понравлюсь тебе. Я выбрал тебя после двадцати лет одиночества.

Его брюки легко оголяют мощные бедра и крепкие ягодицы. В страхе смотрю на его член и чуть не задыхаюсь от ужаса, он уже возбужден.

— Илфар, твои родители не прочь породниться со мной. Но просили об одном: поговорить с тобой. Именно за этим я и пришел к вам сегодня.

Со стоном делаю шаг назад, и Неровиль подает мне мантию.

— Одевайся, я не трогаю детей. Я шел за ответом, я получил его. Ты не дорос еще для меня. И пожалуй, я выберу нормального омегу для себя. А этот эльф — твоя проблема. Я вижу, что ты не прочь быть под ним.

Сконфуженно натягиваю на себя мантию, и едва он исчезает в облике черного волка, начинаю реветь. Уже ночью кое-как пролез в свое окно по почти отвесной стене Академии и, проверив комнату, лег в постель.

Утром Александр устроил выволочку эльфу, и его исключили из Академии. Все же хорошо иметь в друзьях такого, как Александр. Я успокоился и даже повеселел, видя, как мои друзья, пыхтя, изучают то, что я закончил еще год назад.

— Илфар, в мой кабинет! — сказал грозно Александр и повел меня туда, как на расстрел. По дороге он выдал себя с головой. — Ваш отбор, Илфар. Ваш отбор. Он будет завтра. Сегодня приходили твои родители и сообщили мне об этом. Ты готов? — спросил он меня уже в кабинете.

Киваю мрачно.

— Что не так?

— Всё равно в конце этого года меня отправят в стаю, обратно.

Он вскрикнул.

— Ну зачем же? Ты можешь продолжать здесь, учить малышей. Я могу похлопотать о тебе. Ты лучший ученик, Илфар. И я буду рад работать с тобой в одной команде.

С благодарностью посмотрел на него и попросил:

— А можно еще кое о чем вас попросить?

Тот, хитро улыбнувшись, ответил:

— За участие завтра — что угодно.

Неохотно улыбаюсь.

— Уговорите моих родителей.

Он, просияв лицом, кивнул.

— Конечно, твои родители в тебя верят, и они правы. Ты очень одаренный к магии омега.

На том и порешили.

Наутро, приготовившись к выборам и одевшись более неприметно, вышел с Александром, как и раньше. Все произошло ровно, как и в прошлый раз, но Александр все-таки соригинальничал, уже не его двойник метался между кустов от трех альф, что меня выбрали, а он сам, не давая им даже коснуться загривка. Того черного альфы не было и в помине. Зато когда мы все встали на мостике вновь, ко мне уже не обращались, а лишь задвинули наоборот подальше. И объявили:

— Выбор сделан. Все можете расходиться. Неровиль объявляет своей парой Виуля Белолапого. Твое согласие, Виуль?

Он вышел такой скромный и изящный из толпы и, сняв маску, поклонился всем.

— Я буду рад составить пару моему альфе.

Все захлопали, и я попятился, не глядя на счастливое лицо Неровиля. Почему-то настроение от победы испортилось. Я, несмотря на удивленное лицо Александра, переоделся и пошел, опустив взгляд в землю.

— Илфар? Я, конечно, тоже горюю о том, что сердце вашего вожака занято уже. Но ты-то что горюешь?

Шмыгнул носом и, подняв на него взгляд, ответил:

— Наверное, в первую мою течку я буду просить стаю помочь мне.

Он остановился и развел руками.

— Ну, в этом я не смогу помочь тебе, к сожалению. Скажи, а теперь маску ты можешь снять?

Киваю, скидывая ненавистную тряпку с лица. Александр, замерев, всматривается в мое лицо.

— Так нечестно! Такой красотой наделять омег!!!

Я улыбнулся.

— Я был бы рад быть страшным. Чтобы на меня не обращали внимания из-за красоты. И сейчас будет трудно, наверное.