След в след (СИ)

Каждый шаг – мука, каждый шаг – ощущаю, насколько продрог. Но иду следом.

Я был прав, ближайший дворик справа.

Первый подъезд.

Первый этаж.

Поворот ключа, негромкий щелчок замка. Темно в прихожей. Темно и тепло.

Негромкий «мяв».

У него уже есть кошка.

***

На кухне достаточно просторно, но я забился в угол маленького дивана и то и дело одергиваю себя, чтобы не сжаться в комок, обняв колени. Пальцы на руках колет, стопы почти не чувствую. Только сейчас понял, насколько в действительности замерз.

ОН тоже здесь. Стоит, повернувшись ко мне спиной, у плиты, помешивает кофе в небольшой турке. Да, пахнет совсем не так, как мой Нескафе…

Под пуховиком у него оказался тонкий черный свитер. И пока он стоит спиной, я, не таясь, рассматриваю выглядывающие из-под воротничка татуировки. И вообще его всего. Хорошо, что спиной стоит. Едва ли мне хватило бы смелости пялиться так в открытую.

Странное, странное чувство. Вот так запросто оказаться дома у того, кому не решался даже отправить чертову улыбочку в соцсети.

Выключает конфорку. Достает две маленькие чашки из шкафа. Разливает напиток.

И все молча. Ни звука не произнес, кроме того неожиданного «пошли». Совершенно неожиданного…

Поворачивается, и в клубок скататься хочется в три раза больше.

Ставит чашку передо мной и опускается на стул напротив, поджав под себя правую ногу.

Автоматически тянусь вперед и грею ладони о нагревшуюся керамику.

- Долго еще будешь ходить за мной?

Вздрагиваю и горблюсь.

- Тебе показалось, я не…

Обрывает меня тут же, на полуслове:

- Не заливай.

Наклоняюсь еще чуть ниже и касаюсь носом чашки. Все, что угодно, лишь бы не на него смотреть. Чувствую, как безнадежно краснею, на скулах хоть яичницу жарь. Не могу заставить себя сделать хотя бы глоток. Ведь это его кружка, его кофе и его дом.

Молчу. Не знаю, что ответить.

- Ну так? Долго?

Он что, подначивает меня? Или издевается? Интересно, как давно он понял, а? Как давно понял, что я внимательно смотрю под ноги только для того, чтобы затирать рифленые отпечатки его ботинок?

- Не знаю.

Пожалуй, да, это самый правильный ответ. Но и его не так-то легко процедить сквозь зубы. Смущение одолевает настолько, что спазм сжимает глотку.

Глотнуть бы кофе, но тогда придется поднять голову и встретиться взглядом с ним. Ну, нет уж, хватит с меня созерцания и его рук, сжимающих чашку.

Одна исчезает из поля зрения и через секунду прикасается к моему подбородку.

Дрожь настолько крупная, что он наверняка ее тоже ощущает. Ощущает, как маленькие мурашковые слоники пробежали под его пальцами.

Нажимает большим пальцем на челюсть и легонько тянет наверх. Поднимаю лицо. Краснющий, наверное…

Он криво улыбается, совершенно невесело. Пялюсь, широко распахнув глаза, и уже совершенно нереально скрыть это.

Он не красивый, нет, – он идеальный. Настолько идеальный, что во рту сохнет. И чем шире становится эта его недоухмылка, тем отчетливее понимаю, что все мои эмоции бегущей строкой транслируются у меня на лбу.

- Да ты совсем зеленый еще, - проговаривает негромко, с досадой, кажется, и, убрав ладонь, уходит в комнату, забрав с собой кружку.

Кусаю губы.

Вот так просто…

Не верится. Столько времени он был для меня куда более реален в виртуальной соцсети, а сейчас… Сейчас рядом. В соседней комнате.

Таскаюсь за ним, иногда высматриваю в окно и, когда следом иду, отставая буквально на пару шагов, рассматриваю двойную строчку на его пуховике. Да что же это…

Что он для меня? Зачем я вообще все это делаю? Он старше, он парень, а я… Да, я зеленый еще.

Горчит во рту, и это привкус отнюдь не кофе.

След в след…

Встаю с дивана, отставив в сторону так и не тронутую кружку с остывающим напитком.

Квартира однокомнатная. На одного. У него вообще вся жизнь на одного. Один пуховик в прихожей, одна пара обуви.

Даже диван в комнате узкий, полутораспальный.

Сидит на самом краешке, остальное место занимает скомканное одеяло и подушка, наверняка, с самого утра так осталось, когда бы он успел сейчас.

Тоже ноутбук. Тоже черный «Acer».

Та самая страничка в контакте. Только уже с другой стороны. Подхожу ближе и вижу сорок пять новых сообщений. Даже не открывает их, тыкает на аудиозаписи и негромко включает музыку. Уже ставшие классикой Раммы. Негромко, скорее для фона.

Отставляет ноут в сторону и прикрывает крышку. Совсем темно. Оборачивается ко мне.

Сердце бьется неприлично громко. Так громко, что глушит «Ich Will».

Смотрит.

Не могу молчать больше, что-то наполняет меня изнутри. Рвется наружу.

- Зачем привел меня?

- А сколько можно молча ходить следом?

Вот как…

Жалею, что не коснулся кофе, в глотке совсем сухо.

Нервно смахиваю челку в сторону, все равно непослушно ложится набок, закрывая правый глаз.

- Я не знал, что сказать. Я и сейчас не знаю, что нужно говорить.

Качает головой и молча встает. Безумно хочется отпрянуть и сбежать в освещенный коридор. Колени трясутся.

Ближе ко мне, светлый ковер скрадывает звуки шагов. Едва удерживаю себя на месте. Так страшно, что все больше уверяюсь в том, что упаду, кулем рухну на пол.

Останавливается рядом, прямо передо мной, не больше чем на расстоянии двадцати сантиметров.

Поднимает руку и, словно внезапно передумав, просто задерживает ладонь в воздухе, справа от моей щеки.

- А сейчас и не надо ничего говорить.

«Mein Herz Brennt»…

Последняя связная мысль, последняя, потому как через мгновение сознание захлестывает волной сладкого и колкого, как газировка, трепета.