Запах смерти (СИ)

Саске открыл глаза. Первое, что он увидел — это яркий зеленый цвет с примесью жёлтого и красного. Ранняя осень. Лето, которое не хочет уходить, и сентябрь, который не хочет отпускать август, поэтому держит его до последнего, но всё же отравляет своим смертельным ядом. Это время оставшейся радости, плавно переходящей к грусти.

Он стоял посреди небольшого дворика, который находился за их домом. Всё, что тут было — несколько кустов одичавших роз, две яблони с одной стороны и пышный клён с другой, а также небольшая грядка с помидорами, что так любил Саске. На его лице появилась невольная улыбка, когда он увидел с десяток покрасневших плодов. Это очарование развеялось осознанием того, что он здесь делает на самом деле.

«Неужели получилось? Снова попасть сюда?» — на ходу сбрасывая обувь, Саске вбегает в дом. Его сердце бешено стучит в груди, когда шаг за шагом он проходит всё дальше. В воздухе витает приятный аромат еды — так всегда, если Итачи дома. Но где же он сам?

— Его нет? — проверив все комнаты, Саске возвращается во двор. Как это понимать? Его просто нет дома, или его вообще нет в этом мире?

«Число, число! Какое сегодня число?» — снова врываясь в дом, Саске включает телевизор и судорожно щелкает по каналам. Наконец, находит спортивный канал, где отображается время и дата. Двадцать четвертое сентября.

«Сегодня? Это должно случиться сегодня? Или нет?» — Саске прижимает ладонь ко лбу, пытаясь вспомнить точную дату. Он помнит, что в конце сентября, но какое именно число!

«Что тогда произошло на самом деле? Как я оказался в том доме так поздно ночью? Как мы провели тот день? Где я был, когда Итачи убивали? Что делал до этого? И почему ничего не помню, что было после?» — он посмотрел на свои предплечья. Имя брата уже вырезано, хотя шрамы ещё свежие.

— Саске? — его окликнул голос брата и, резко развернувшись, младший Учиха покачнулся, едва устояв на ногах. В нём закипели эмоции, с которыми ребенку было справиться не по силам. Почти безумное счастье, что он снова видит и слышит его, горечь от воспоминаний, страх за то, что снова ошибется и потеряет. А ещё ярость. Ярость, которая затмевает всё остальное.

— Почему? — дрожащим голосом спрашивает Саске, чувствуя, как зрение мутнеет из-за слёз. Он срывается с места и, схватив брата за одежду, кричит ему в лицо:

— Почему ты не послушал меня тогда?! Я ведь предупредил тебя о нападении! Я сказал тебе спасать свою жизнь, а ты опять поступил по-своему… — ощущая подступающие рыдания, он стиснул зубы и уткнулся лбом в грудь брату, чтобы тот не видел его слабости. Итачи застыл на месте, пораженный таким внезапным выпадом младшего и словами, о которых тот кричал. Пока Саске справлялся со своими рыданиями, он поднял руку и осторожно погладил его по спине.

— Тебе снова приснился плохой сон? — негромко спросил он, когда мальчик перестал судорожно вздрагивать.

— Это был не сон, это… — Саске поднял на него глаза, решая, что подумает брат, если тот расскажет ему правду. Совсем за умалишенного примет, или всё же прислушается к его словам?

— Это чудо, что я снова здесь, — всё же не решившись рассказать правду, Саске снова прижался к нему и стиснул в объятьях.

— Хаха, ты в последнее время не устаёшь поражать меня загадками, — потрепав его по голове, Итачи отстранился и поднял с пола пакеты с едой, которые выпали у него из рук от такого бурного приветствия младшего братишки.

— Сегодня ты тоже куда-нибудь уйдёшь? — вместе с ним выкладывая продукты на стол, хмуро спросил Саске.

— Хм, сегодня суббота, и ты будешь дома один, — на секунду задумался Учиха-старший. — К тому же, вчера я завершил сложную миссию, так что думаю, мне тоже полагается выходной, — улыбнулся он, а глаза Саске заблестели.

— Значит, мы проведём день вместе? — с восторгом и некоторым опасением спросил он.

— Именно, — бодро ответил тот, поднимая большущую рыбу за хвост. Её чешуя серебрилась и была похожа на зеркало, а острые плавники торчали и сверху, и снизу. — Как насчет тушеного тунца с луком и помидорами? — с лукавой улыбкой спросил он. Саске, жадно сглотнув, тут же усиленно закивал головой.

— И рисом, — сдавленно добавил мальчишка, ощущая, как урчит в животе.

— Конечно, — Итачи тут же достал разделочную доску и положил на неё рыбу, а Саске вручил неглубокую чашку. — Соберешь помидоры? Некоторые уже созрели.

Снова кивнув, Саске забрал чашку и вышел во двор. Эти минуты наедине с братом такие лёгкие и счастливые! Как же они сладки… Как же они захватывают его, опутывают, заставляя забыть о настоящей реальности и о всех бедах, случившихся здесь. О самой сущности их жизни, о тех смертях и потерях, что им довелось пережить.

«Неужели когда-то такое происходило на самом деле? Что бы я был так счастлив с Итачи? То есть, я всегда был счастлив с ним, но никогда это счастье так не щемило сердце. И не было от него так больно…»

— Ох, уже принёс, — когда Саске вернулся с чашкой, наполненными помидорами, старший брат уже разделывал рыбу и нарезал её на куски. Моя овощи, Учиха-младший искоса наблюдал за тем, как Итачи поперчил готовые куски затем обвалял их в муке и поджарил. Всё это он делал очень быстро, будто был шеф-поваром какого-нибудь элитного ресторана.

— А ты никогда не думал о карьере повара? — когда брат нарезал лук и помидоры, озвучил свои мысли Саске.

— Это было бы слишком просто для меня, — на другой сковороде поджаривая лук, ответил он. — К тому же, для других людей я бы не смог готовить, — когда лук прожарился, он добавил к нему помидоры и вылил какой-то жидкости из бутылки. Саске разглядел на ней название белого вина.

— К тому же, — через паузу добавил Итачи, заправляя поджаренной мукой овощи, — тогда бы я не смог защитить тебя.

— Опять ты постоянно твердишь только обо мне, — насупился Саске, уже чуя аромат рыбы. Поджаренные куски его старший брат сложил в посуду, добавил туда подготовленные овощи, всё залил соусом и поставил тушиться на слабом огне. На плите ещё остался вариться рис. — Хоть раз расскажи о своих желаниях. Если бы не было меня, тебе не надо было бы никого защищать. Что тогда? — Саске посмотрел на второй пакет, который лежал на столе и был доверху заполнен сладостями.

— Неужели не хотел бы работать в кондитерской? — доставая сверху шоколадку, спросил он.

— Не могу представить той жизни, где бы не было тебя, — следя за временем, отозвался Итачи. — Прости, но для меня это слишком сложно. Если бы не было тебя, не было бы и меня.

— Зато я могу. Представить жизнь без тебя, — глухо проговорил Саске, убирая шоколад обратно. К сладкому его не тянуло, зато он знал, как это любит его брат. Поэтому для Саске не было большей радостью отказываться от какого-нибудь лакомства в его пользу, зная, сколько удовольствия он доставит этим Итачи.

— Нии-сан, ты ведь знаешь, кто за нами охотится? — внезапно спросил он. Итачи нахмурился. Ему не нравилось обсуждать эту тему с младшим братом, который практически был ребенком. Да ещё перед обедом.

— Скажи мне, Итачи, — настойчиво попросил Саске, а в его голосе скользнули приказные нотки. — Хватит огораживать меня от всего. Ты знаешь, что это за организация? Где она находится и кто её лидер?

— Нет, не знаю, — нехотя ответил он. — Когда погибли родители, мне нужно было скрыться от них и спрятать тебя любой ценой. Поэтому несколько лет мы скитались с места на место. Потом я пытался узнать что-то о них. Благодаря своему Цукуёми мне удавалось погружаться в разум пойманных охотников. Так я узнал, что они, помимо истребления нашего клана из-за того, что мы монстры, так же охотятся за нашими глазами. Я даже нашёл их базу, где проводили эксперименты, проник туда и уничтожил все данные. К сожалению, глаза нашего клана мне не удалось спасти. Так же я не смог узнать, кто стоит за всем этим. В сознании тех, кого я пытал, не было ничего, кроме пасти змеи. После разрушения лаборатории охота на нас прекратилась. Поэтому мы смогли перебраться сюда и залечь на дно. За три года, прожитых здесь, я не встретил ни одного охотника. У меня даже появилась надежда, что всё это закончилось, — слабо улыбнулся он.