Один день (СИ)

— Покажем барбоскиным, как нужно трахаться, — ухмыльнулся Юнхо, проглаживая чувствительную впадинку между булочками Дже.

А после припал ртом, принялся дразнить языком дырочку, чтобы раскрылась и впустила его поскорее. Джеджун прикрыл глаза, опустил руку и сжал свой член, принялся мастурбировать. Юнхо шумно дышал сзади, обхватил его бедра так, что грозил оставить синяки. Дже застонал, почувствовав внутри себя пальцы любовника.

— Когда ты уже разоришься на лубрикант? — промычал Ким.

— Говорят, без химии ощущения острее.

— Боль тоже.

— Я сделал тебе больно, бейба? — Юнхо звонко припечатал по ягодице Джеджуна пятерней, потянул на себя. — Иди ко мне, сейчас я принесу тебе самые искренние извинения.

Дже пробурчал что-то об извращенцах, но покорно повернулся к любовнику лицом. Тот уселся, раздвинул пошире ноги, его рука скользила по эрекции. Джеджун забрался на него, потерся промежностью и пристроился, было, опуститься на его член.

— Подними колени, хочу видеть тебя.

Джеджун выполнил его просьбу, хоть подобная поза делала проникновение несколько болезненным для пока еще неискушенного в таких делах парня. Юнхо забыл обо всем на свете, глядя, как собственная плоть, набухшая и затвердевшая, миллиметр за миллиметром исчезает в Джеджуне. Ким закусил губу, проглатывая стон, по его телу прошла волна мурашек, он мелко задрожал от волнительных ощущений. Юнхо ухватил его за бедра, придержал. Дже закинул голову и хрипло выдохнул стон.

— Тебе хорошо?

— Д-да, — Джеджун обвил рукам шею парня и отыскал его губы, прижался.

Насладившись все еще соленым поцелуем, Дже пихнул Юнхо в грудь и, опираясь ему в плечи, принялся двигаться, сначала медленно, потом все быстрее. Шум волн и частые поцелуи скрадывали стоны, разносившиеся в полной темноте по пляжу. Как бы Джеджуну не нравился вид сверху, но он не мог взобраться на вершину наслаждения, как бы не трепыхался. А потому пришлось отдать главные позиции Юнхо, который с удовольствием пристроился к нему сзади.

— Давай подразним сучек.

— Эт-то к-кобели, — пропыхтел Дже, с каждым мощным толчком стирая колени об одеяло. — Лишь бы не… аааах!.. р-решили поучавство — ооо!.. вать…

Стиснув жесткую ткань в пальцах, Джеджун зажмурился от ярких ощущений, когда глубоко внутри него взорвался вулкан, заливая горячим. Его загривок тут же прихватили зубами, сильные руки принялись безжалостно ему дрочить. Дже еле успел накрыть ладони Юнхо своими, чтобы не запачкать одеяло, на котором еще предстояло спать, как бурно кончил.

— Каждый раз мне кажется, что я умру.

— Мне тоже, — Юнхо помог ему подняться, потянул к воде.

Океан словно впитал их страсть, поднял огромные волны, которые выбрасывались на берег и умирали, исчезая в песке.

========== Часть 13 ==========

Накрапывал противный мелкий дождь. Тяжелые тучи висели низко над городом, скрывали немногочисленные высотки и горы за вязким туманом. Часы показывали лишь девять, но темнота стояла полуночная. Ветер трепал сырую листву, размазывал мусор, вывалившийся из контейнеров, по тротуару. Высоченные пальмы колебались, их длинные листья громко хлопали на ветру подобно парусам. Немногочисленные прохожие вжимали голову в плечи, спешили по своим делам, мечтая поскорее убраться с улицы.

Джеджун брел по бульвару, нахохлившись как воробей. Тонкая куртка не пропускала воду, но облепила его тело, словно вторая кожа, отчего парня трясло от холода. Юнхо смотался с Педро еще в обед и не давал о себе знать весь день. По обрывкам разговора Ким понял, что их банда сорвала какой-то куш, так что дел было невпроворот. Дже было жутко любопытно, что там такого произошло, но, с другой стороны, ему было страшно. А вдруг открывшаяся правда заставит его по-другому взглянуть на Юнхо? Хотя, что такого он мог сделать, чтобы Дже отвернулся? Ким не знал, а представлять совсем уж кровавости не желал, и так после визита братца Педро он просыпался от каждого шороха. Сам он уголовника не видел, но громкий мат за стеной и бряцанье чего-то, весьма похожего на затвор пистолета, заставил покрыться холодным потом. Джеджун никогда бы не подумал, что окажется среди таких опасных личностей, даже Юнхо по сравнению с ним был сущим бандюганом. Оставалось надеяться, что он не пустит свой пистолет в ход на разборках. Что там происходило в гаражах, оставалось только догадываться, но каждую ночь, выбираясь из клуба и обнаружив Юнхо за углом целым и невредимым, Ким выдыхал с облегчением.

В целом же их нехитрая жизнь текла своим чередом, дни пролетали незаметно, складываясь в недели. Дже несказанно удивился, узнав, что в далекой Юте его одноклассники вновь готовились засесть за учебники. Что там происходило с его отцом, парню было почти не интересно, хоть иногда накатывала тоска. Вспоминались тихие семейные вечера, когда мама еще была жива, а отец не так часто прикладывался к бутылке. Возвращаться не хотелось, и чем больше времени проходило с момента его дерзкого побега из Рузвельта, тем чаще казалось, что момент упущен, и теперь поздно что-либо менять. Раз уж его не искали с самого начала, то сейчас старшему Киму было по боку, где его чадо и живо ли вообще.

Задумавшись, парень завернул за угол и… врезался в высокого мужчину. Джеджун пришел в ужас, увидев прямо перед носом полицейский значок. Опустив голову, он пробормотал извинения и попытался обойти здоровяка, но тот вдруг опустил руку на его плечо. Парень уже хотел было с воплем вырываться, как услышал:

— Улица оцеплена, молодой человек.

Дже от страха еле понял, что ему сказали, кивнул и развернулся, чтобы дать стрекача. До клуба оставалось всего две минуты ходу. Джек будет вне себя от злости, если он опоздает. Сноровистый посудомойщик был так же ценен, как и хороший бармен. Капкан сильных пальцев тем временем не разжимался, отчего Джеджун ощущал себя пойманным в ловушку зверьком. Полицейский же почувствовал, как сильно колотит парня, и решил, что это может быть ломка. За свою карьеру он насмотрелся на всякое, и предпочитал лишний раз проверить, чем потом объяснять начальству, почему так высок уровень преступности.

— Ну-ка, взгляните на меня, — вытащив из кармана фонарь, он направил его Джеджуну в лицо.

— Я… я спешу, — Дже едва не вякнул про работу, но вовремя прикусил язык. Яркий свет ослепил его, глаза заслезились, он даже позабыл про холод, принялся вырываться, жалобно скуля. — Пустите.

Полицейский внимательно вгляделся в его глаза.

— Принимал что-нибудь?

— Н-нет.

— А чего трясешься?

— Холодно.

— Ну да. Куда собрался в такую погоду?

— К… другу, — нашелся Дже, задирая рукава, чтобы продемонстрировать чистые локтевые сгибы. — Пустите, пожалуйста, я очень спешу.

— Придется обойти блок, — полицейского удовлетворил ясный взгляд парня.

— Окей, спасибо, — Джеджун почувствовал свободу и, еле сдержав порыв рвануть во весь дух прочь от законника, засеменил через дорогу.

Полицейский задумчиво смотрел ему вслед, размышляя, не видел ли где раньше этого паренька. Он проработал в этом районе достаточно времени, чтобы знать всех проблемных типов. А этот казался смутно знакомым, хоть он и не помнил, чтобы ему случалось задерживать азиатов. Да и те предпочитали тусоваться в своей общине, редко выбираясь куда-то поздним вечером, к тому же в одиночку. В самой демократичной стране мира преступления на почве расовой неприязни случались чаще, чем осадки.

Полицейский бросил взгляд на своих коллег, вытаскивающих из двухэтажного неприметного здания группу молодых людей, подозреваемых в контрабанде. Там все шло спокойно, а потому мужчина сел в машину и забрался в базу данных. Чутье подсказало ему проверить всех пойманных не зарегистрированных обитателей хибар, где оседали новоприбывшие в Лос Анжелес искатели лучшей жизни. Не заметив среди фотографий никого более-менее похожего на того парня, мужчина послал запрос на пульт дежурного с кратким описанием молодого человека. Через минуту на планшет вывалилось заявление месячной давности о пропаже школьника.