Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

— А я думал, красный – это цвет крови, Гриффиндора и… любви.

Поттер-старший деликатно кашлянул.

— Альбус Северус, мадам Помфри прописала вам строгий постельный режим, положительные эмоции и спокойный сон. Думаю, стоит прямо сейчас приступить к исполнению. – Стало понятно, что продолжения разговора не будет. — Какое Сонное хочешь, с мелиссой или с полынью и лавандой? – Гарри покрутил пузырьки с зельями, стоящие на тумбочке возле альбусовой кровати и подмигнул сыну. – И подумай во сне о том, что бы завтра подарить Лили? Вечно я про подарки в последний момент вспоминаю.

«Лили, — подумал Альбус, — Лили… Мати…»

………………………………………………

(1) in caelum

(2) цель выстреливаю (вверх)

(3) Сaduto (лат.) — роняю, опрокидываю

(4) Недержание мочи

http://www.pichome.ru/yYh

http://www.pichome.ru/yYx

====== Глава 36. В потоках ======

«Сколько я по здешним коридорам бегал… — не без приязни думал Гарри, медленным шагом покидая хогвартские пенаты. — Все эти переходы, лестницы, тайные местечки, классы… будь они неладны!» — сделал он непоследовательный вывод.

Полчаса назад, отправляя Поллака и бывшую супругу домой, Поттер был поражен сначала ее спокойствием и мужеством, а потом уже новой, какой-то жесткой прямолинейностью.

— Горжусь нашими детьми. Всеми. Знаешь, оказывается, ты, Гарри, хороший отец. — Джиневра вздохнула, вытирая следы слёз его носовым платком. — Галстук поправь. Муж из тебя говенный был, не обижайся…

— Куда уж мне, — не удержался Поттер. А она добавила:

— Может, потому, что еще не нагулялся тогда. Да и сейчас… — И нелогично закончила: — А вот Луне никогда не прощу! Блаженная… гадина. Не спорь! — Джинни махнула рукой на вскинувшегося было «хорошего отца». — Вам, мужикам, почему-то такие нравятся, якобы с загадкой, погруженные в себя. С изюминкой, только изюм ли это или мозгошмыговы какашки? Тьфу, дура набитая! Художница она, видите ли, хм, рыба тухлая. Так бы глаза и выцарапала за её художества.

— Джин! – Гарри, если честно, в первые часы после хогвартского ЧП думал про Невилла в гораздо более злых выражениях и даже чуть не набил ему собственноручно морду, но, к счастью, быстро остыл; а вот про мать (как выяснилось, приёмную) ликантропа Гая даже намёков на грубые мысли не допускал.

— Что? Тонкая натура? Долгопупсам не тайны разводить надо было, а за помощью обратиться. Есть же компетентные органы или, наконец, мы, их друзья. Она – виновата! — Припечатала миссис Поллак и погладила себе живот. – У меня – четверо; понимаешь, что это такое — четверо детей? Вырастить, воспитать. И все – загляденье! Альбусу вообще орден полагается. Не спорь! А эта мамаша за одним не смогла приглядеть! И муж у неё толстый – не следит за его здоровьем. Не женщина, а дрянь. – Высказавшись, заметно разозлившаяся Джинни немного успокоилась. — Видеть её больше не хочу. С Невилла взять нечего — тюфяк. Да и ты хорош: в школе такие ужасы творятся, с твоими, между прочим, родными детьми – а Главный аврор прибывает на поле боя чуть ли не последним. Если бы с Лили и Алом что-то случилось!.. – Джинни посмотрела на Гарри очень многозначительно и так тяжело, что у него моментально пропала охота возражать, оправдываться и вообще открывать рот. Тем более что бывшая супруга отчасти права… Единственное, что обнадёживало: она во время пламенной обвинительной речи непроизвольно отнесла себя к друзьям Полумны.

Хоть он и был поражен демаршем такой, казалось, знакомой, понятной, частенько скандальной, но доброй Джинни, однако спорить не стал.

— Кстати, придёшь в «Нору»? – Джинни поправила себе шарфик. — Я день рождения Лили отменять не собираюсь, там и обсудим. Хорошо, что джеймин Ким сегодня уезжает, потом всё спокойно приготовим, я маме еще ничего про них не говорила... Как думаешь, Рона звать? Тут вроде Гермиона возвращается, не хочу, чтобы они встретились у нас: он гарантированно устроит скандал.

— Что, совсем плохой? — Гарри зверски хотелось курить. С Роном он не виделся… так давно, что даже не упомнить. То есть именно видят они друг друга частенько, а чтобы поболтать по душам… И, если честно, подобная перспектива Поттера напрягала: не потому, что не испытывал потребности в общении с лучшим другом, а потому, что тупо не знал, что ему сказать на всякие щекотливые темы…

— Поговори с ним, а? Он только тебя послушает. — Джинни тяжело вздохнула.

— Ладно, только ты насчет Полумны неправа…

— Слышать ничего не желаю! – Джиневра топнула. — Полоумная и есть! Нет, всё как отрезало. Не уговаривай, против натуры не попрешь. – Она снова взялась за живот и словно прислушалась. Продолжила совсем другим тоном: глухим, печальным, неожиданно смиренным: — Я, знаешь, так рада теперь, что наш Джейми аврором не станет: в банке спокойней. Но ты его и Альбуса учи боевой магии, ладно? И всяким вашим секретным приёмчикам, пригодится. И ты тоже береги себя, Гарри. И определись уж, хватит одному таскаться. Я же не буду до старости бегать к тебе стаканы с водой подавать.

— Угу, — серьёзно ответил Поттер. А что он мог сообщить или возразить по-своему очень мудрой женщине? Да и не хотелось сорить словами…

И вот теперь, не торопясь возвращаться в бурлящий от последних известий и гудящий как рой ос Аврорат, его озабоченный глава сидел на пригорке возле Хогсмида, выразительным прищуром обозревал раскинувшиеся перед ним, позолоченные закатным солнцем холмы и набивал трубку:

«Вот не было бы у меня Сая… Самой встречи со Скорпиусом, что, как атомный взрыв, дала такую волну… И что? Было бы всё тихо-мирно? У Ала, например, не случилось бы всяких несчастий, историй этих, но и светлой любви, может, тоже не случилось — так и бегал бы со своим якобы гейством за Гаем. Вообще неизвестно, как всё закончилось бы… А тут такая силища в мальчишке раскрылась! Уже не сломать, магия уникальная. Лили в куклы бы еще играла годика два-три. Теперь большая совсем — утешительница, берегиня. За один день повзрослела. А Джейми... — вообще не знаю, может, и ладно, что он с Кимом этим недоделанным вместе?.. У каждого своя судьба… Никто не ведает и никогда не раскроет, на чём веками наша магия растёт и множится… А Сай? И без меня еще в Америке чуть от бандитов не погиб. Чуть… Так где здесь судьба, а где наша ей наперекор борьба — вот вопрос. — Ветер шевелил его волосы, Гарри вздохнул и прилёг, слегка опираясь спиной на выступ пригорка. — Он уже, видно, у своих обормотов в Лондоне — пьют или репетируют? Когда ночью пришлось срочно в Хог аппарировать, Скорпиус сказал, что его вроде как Ким или Андрис заберёт, звонил друзьям по моему дифону... А всё равно неспокойно. — Размышляя так, вроде бы ни о чём конкретно, обо всём сразу, путано и сумбурно, уставший герой и счастливый любовник жевал засохшую травинку и смотрел на дальний горизонт. — Не было бы Сая, ну, в моей жизни, а не вообще (об этом даже подумать страшно!), свихнувшийся келпи Нарциссу преспокойно убил бы, да и Драко догорел бы в своей Дании, как окурок… Дьявол! А сам я так и бегал бы по чужим постылым постелям…»

Про Луну, Невилла, их невесть откуда взявшегося сынка-оборотня, про расследование, Рона и даже про Кингсли как-то не думалось — всё потом. Зато с удовольствием, со вкусом думалось про похожие на хоббичьи холмы Хогвартса, кудрявыми волнами бегущие к озеру, про голос Сая, читающего вслух… Сказку о дружбе, верности, о смелости и любви… Люди, и дети, и взрослые, больше всего на свете обожают сказки. Жаль только, не всегда умеют писать им в реальной жизни хэппи-энды…

Гарри Джеймс Поттер резко сел:

— Что-то уж очень спокойно в данном королевстве! Пора тебе, аврор, на службу. Заканчивай с рефлексиями и психоанализом. Хоть и слабенький ты терапевт, да помогло, работать мозгами всегда полезно. – Так, разговаривая с собой вслух, он отряхнул мантию, встал и, раскинув руки, как при полёте, замер на минуту. Потянуло в высоту!..

Но Гарри тут же, без досады, отогнал мелькнувшую в памяти картинку: он, мальчишка, — в небе на Клювокрыле, под ними — ртуть воды, ветер в лицо…