Обратная сторона Луны (СИ)

– Не знаю, телефон верни, или ты и его сломал?

– Нет, дома где-то лежит, – успокоил его Тим и съязвил, закатив глаза, – даже пароль от вай-фая скажу, дай только домой вернуться. Нам, кстати, только до Няндомы надо. Там уже Архангельская область – моя территория.

Тимур устало откинулся на спинку сиденья, скорее всего перестав слушать где-то на середине Тимовой фразы, и уставился на смазанный пейзаж за окном. Тим не специально скопировал позу и закрыл глаза, как казалось, на секундочку. А когда открыл, потому что Тимур теребил его за плечо, оказалось, что они уже на конечной, а на часах десять утра.

Они перебрались в местный торговый центр, и пока Тим дозванивался до знакомых-родственников, живших в этих краях, Тимур с аппетитом уминал какую-то огромную булку из супермаркета с пакетиком молока. Опомнился, только когда съел половину, глянул на стоящего поодаль Тима, дождался, пока тот откажется, и продолжил уминать остатки.

Тиму в итоге подогнали неплохой внедорожник, он честно пообещал вернуть его, как только найдёт свободное время, поблагодарил за наскоро собранные гостинцы и приветы родителям. Понимал, конечно, что отцу ничего и говорить не придется, как только они с Тимуром тронутся с места, эти же родственники ему и позвонят первыми, и про неизвестного омегу на пассажирском сиденье обязательно расскажут.

После небольшой порции сна сил поприбавилось, и Тим гнал на ста двадцати, замедляясь только при необходимости. Через пять часов они пересекли границу Архангельска.

– Тебе, наверное, ключи надо сделать, – открыл перед Тимуром дверь Тим, когда они поднялись на лестничную клетку.

– Наверное, – эхом отозвался Тимур и замялся перед тем, как переступить порог.

Тим понимал, что поступает, возможно, как дурак, потому что только дурак наступает на грабли второй раз, но он вложил ключи от квартиры Тимуру в руку и завернул в кулак, накрыв своей.

– Я за вещами съезжу, а ты пока располагайся, – и развернулся, сбежав по лестнице.

И старался не останавливаться, пока не приехал в деревню и не припарковался у дома. А когда вышел из машины, понял, что в доме кто-то есть. Впрочем, через пару минут на пороге показался незваный визитёр, и гадать долго не пришлось.

– Что ты с ним сделал, Тим? – серьёзно спросил Серёга. – Я видел кровь на заднем дворе и оружие. Что ты с ним сделал?

Тим склонил голову набок и прищурился:

– Ты нюх потерял, что ли, или совсем отупел, что не смог понять, что это моя кровь.

– Я понял, что это твоя кровь, – сжал зубы Серёга, двинулся на Тима и ткнул его пальцем в грудь, – только ты стоишь передо мной жив-здоров, а где Тимур – неизвестно.

– Что-то я не понял, с каких пор “эта шлюха” для тебя стала Тимуром? – вкрадчиво поинтересовался Тим и скосил глаза на Серёгин палец.

Тот палец запоздало убрал, но в глаза глядел по-прежнему воинственно:

– Он, может, мне нравится.

– Чё? – хохотнул Тим, кулаки против воли зачесались, и улыбка почти сразу сошла на нет, открыв искренние чувства. – Интересный же у тебя, кх-м, способ свою симпатию показывать.

– Не хуже твоего! – рыкнул Серёга, тоже став чернее тучи. – Всё, Тим, поигрались и хватит. Ты себе любого другого для ебли можешь найти, а этого отдай мне.

– А хуй тебе не пососать? – спросил Тим и заехал-таки кулаком по его лицу. О боже, как же давно он мечтал об этом!

Серёга стерпеть такого не смог, полез отвечать, отхватил ещё пару тумаков, Тим хорошенько приложил его носом по колену, схватив за волосы, и поднял его голову на уровень глаз:

– Слушай внимательно, дружище, – ровно говорил он, глядя на пузыри кровавых соплей, раздувающиеся с каждым выдохом Серёги, – с выбором симпатии тебе не повезло: Тимур – моя Пара. Радуйся, что я тебя до сих пор в землю не закопал за то, что вы с парнями с ним в том сарае сделали.

Кровь под носом у Серёги быстро сворачивалась, нос хрустел срастающимися хрящиками, и то ли от этого, то ли само по себе лицо у него сделалось, ну, таким уебанским, что Тиму снова захотелось по нему съездить. Чисто для профилактики.

– Я тебя понял, отпусти, – хлюпнул он и попытался из захвата вырваться, а Тим и не стал держать, но вместо гневного взгляда поймал виноватый, – ну прости, что так вышло, я же не знал. А ты не рассказывал! – попенял он Тиму.

– Я тоже не знал, – хмыкнул тот.

Именно поэтому Тим и сдерживал свой гнев, не кидаясь на Серёгу с мстительной карой. Никто из них тогда не знал, что всё так выйдет. Он понимал, что никто бы и пальцем не тронул Тимура, если бы Тим признал в нём своего омегу. Всё, что произошло в сарае, было случайностью, ошибкой. А из них никто не страдал морализаторством, в том числе и Тим, просто в тот раз всё зашло слишком далеко, но винить только Серёгу в произошедшем было бы как минимум двулично. Он ведь сам далеко не Зорро.

Серёга стал торопливо оттираться от крови над губой, та, видно, окончательно подсохла и начала чесаться, и Тим, уже порядком успокоившись, решил всё же поинтересоваться:

– Зачем ты сюда наведался, а? Только честно, не гони про “нравится, не нравится”.

– Ты четыре дня на связь не выходил, а я догадывался, что ты тут, – ответил тот и добавил тихо: – и я не гоню.

Тим шумно выдохнул, выпятив нижнюю челюсть:

– Не мало ли одного насильственного минета для того, чтобы влюбиться? Что-то я не припомню, чтобы ты раньше за каждой соской бегал.

Серёга скрестил руки на груди и решил стоять на своём, объясняя:

– Вообще-то это я его нашёл, если ты не помнишь. И до того, как показать Тимура тебе, я с ним общался, – многозначительно глянул он, будто Тим должен был понять, что это могло под собой подразумевать.

И тут до него начало доходить. Эта “симпатия” Серёгина, слова его “ты просто не видел, как эта шлюха себя вела”.

– Вы трахались? – ошарашено спросил он.

– Нет, – замялся Серёга, – до этого не дошло, но… Но он намекал, что не против, правда! Между нами была искра…

Тим облегчённо выдохнул. Разводил. Тимур Серёгу разводил, чтобы наверняка информацию выудить. Однако остался ещё один нерешённый вопрос:

– А нахера тогда ты его мне сдал, если между вами “была искра”? – закатил глаза Тим от собственных слов.

– А, э-э-э, ну тут да, затупил, – признал Серёга.

Тим не удержался и ударил себя по лицу. Каким же Серёга был тупым, и как он только его терпит.

– Значит, так, Серёженька, – пощёлкал пальцами Тим, чтобы привлечь к себе внимание, – про Тимура забудь и больше не вспоминай даже в своих мокрых снах, ясно?

– Ясно, - пробубнил тот, – а с тобой у нас как?

– А тебе ещё и я нравлюсь? – заржал Тим. – Прости, сладкий, но у меня голова болит. Давай не сегодня? – и затем посерьезнел. – Вали отсюда.

– Но…

– Я сам позвоню. Может быть.

Слишком много всего было для последних двух суток. Тим поспешно собирал Тимуровы вещи. Опять. А потом гнал со всей скоростью к нему. Опять. Уходя, он так и не убедился, что тот в квартиру зашёл, но когда припарковался у дома, солнце уже село, а на кухне горел свет. И Тим лихорадочно вытаскивал из багажника чемоданы, потому что хотелось поскорее убедиться, что это не родители решили его внезапно навестить.

Нет. Когда Тим захлопнул за собой дверь в прихожей, по квартире уже разносился до боли в животе знакомый запах. Тимур закономерно его не встретил, но был найден на кухне. Он вовсю трещал с кем-то по телефону, отвернувшись к столешнице и помешивая ложкой чай. Тим подошёл к нему сзади, просунул руки под мышки, тут же притянув поближе к себе, и уткнулся лбом в мягкий затылок. Руки заскользили ниже, забрались под свободную футболку, Тим не удержался и легонько прихватил зубами загривок, подумав, что метка и тут будет хорошо смотреться, и вообще, две лучше, чем одна. Тимур же продолжал глухо угукать в трубку, хотя мешать чай перестал, нечаянно выронив ложечку из пальцев.

Тим притёрся пахом к маленькому заду, и Тимур послушно выгнулся, свободной рукой схватившись за край столешницы.