Дурные привычки и прочие неприятности (СИ)

— Вот если бы ты не проспал всего лишь половину уроков Бинса, ты бы знал, что “какая-то ведьма”, не просто ведьма, а…

— Одна из основательниц науки алхимии и зельеварения. Известная своими трудами в них и тем, что первой добыла философский камень. В шляпе с лентами и восьмиконечной звездой такая, — неожиданно пробубнил Рон и пояснил нам, уставившимся на него с удивлением, — А что? Это очень редкая карточка. Один из первых комплектов, в мире всего штук пять таких и осталось.

И добавил с гордостью: — У меня есть.

— Тот редкий случай, когда ты совершенно прав, — кивнула все еще удивленная Гермиона. — Но главное не в этом.

— А в чем же? — поинтересовался я.

— Проклятие можно снять, идиот! — рявкнула Гермиона. — Впрочем, если тебе все равно, то кто я такая, чтобы настаивать.

— Мне НЕ все равно! — заорал я в ответ. — Просто опять слишком много событий для одного дня.

И тут Рон сладко зевнул.

— Пожалуй, придется снова варить кофе, — вздохнул я и сполз с дивана, направляясь в кухню. Друзья синхронно последовали за мной по пятам.

— Если вы боитесь, что я суну голову в твою духовку, Герм, то спешу успокоить — я знаю куда лучшие способы расстаться с жизнью и неоднократно их применял.

Они смущенно переглянулись, но не отстали. Гермиона примостилась на краю единственного в кухне стула, а Рон сполз на пол у стенки рядом. Оба сосредоточенно наблюдали, как я зажигаю огонь и отыскиваю самую большую джезву в глубинах кухонного шкафа.

— Я бы смотался еще разок в Египет, — наигранно весело сказал Рон.

— Вряд ли она еще жива, — заметила Гермиона. — Фламель был единственным известным владельцем камня в последние годы. Интересно, что с ним?

— Думаешь, он смог бы помочь? — спросил Рон.

— Кто знает, — пожала плечами Гермиона. — Нужно использовать любую возможность.

Они о чем-то тихо переговаривались, а я сосредоточенно наблюдал, как вскипает в медной посудине коричневый напиток, стараясь не пропустить тот момент, когда ее в первый раз нужно будет снять с огня, пока эти двое тихонечко решали мою судьбу. Могли бы и у меня спросить:, а нужно ли мне, чтобы меня вновь спасали. Хочу ли я опять пускаться в авантюры ради того, чтобы иметь возможность напиваться „чувствуя вкус сладкого вина“ или испытывать радости “духовные и телесные”. Кофе зашипел и пенная шапка, перевалившись через край, загасила огонь. Я в сердцах помянул Мерлина и всех его родных самыми непристойными словами.

И тут я услышал, как Рон сказал:

— Кого я имею в виду? Снейпа, разумеется.

— Кого-кого? — переспросил я, переглянувшись с Гермионой.

— Снейпа, мать вашу. Чего вы так удивляетесь? Он, конечно, ублюдок еще тот, и уговорить его помочь будет не проще, чем выучить флоббер-червя летать. Но, в конце концов, он всегда спасал тебя, Гарри. Спасет и еще раз. Если речь идет о старинном неизвестном зелье, то у кого бы ты побежал спрашивать первого, как не у своего очаровательного Принца-полукровки? Вот только найти его будет не легче, чем александрийскую ведьму.

— Не думаю, что это вообще возможно, — вздохнул я, вновь переглянувшись с Гермионой.

— Как знать, — ответил Рон. — Поговорю-ка я с Му… со знающим изнанку волшебного мира человеком. Если Снейп хоть раз покупал запрещенные ингредиенты для зелий, то действовал только через него.

— Ты с Флетчером скорешился, что ли? — удивился я.

— Ну, скорешиться не скорешился, но его информация меня еще ни разу не подводила.

Я скривил лицо в усмешке, а Гермиона поспешила добавить:

— И все же я поговорю со Слагхорном. И поищу книгу этого Джироламо. Вдруг появится новая информация. Жаль, что библиотеку Блэков мы так и не смогли открыть. Там могли найтись полезные сведения.

— Я уже не в состоянии думать, — сказал я, с отвращением глядя на кофе. — Может, спать ляжем?

— Домой не хочешь вернуться? — поинтересовалась Гермиона.

— А зачем? Твой диван мне отлично подходит. Если всякие рыжие, конечно, не пристают по утру.

— Можно подумать, дома к тебе не пристают рыжие, — откликнулся Рон.

— С некоторых пор я предпочитаю другой цвет волос, — буркнул я.

— Интересно, интересно… — оживился друг.

— Вечер откровений о сексуальных предпочтениях закончен, — объявила Гермиона, вставая. — Гарри, можешь остаться на диване. Рон, твоя гостевая, как обычно.

— Кстати о сексуальных предпочтениях… — начал Рон.

— Там поглядим, — туманно ответила подруга и, направляясь в сторону лестницы, на ходу махнула палочкой, расстилая на диване постель.

Со слипающимися глазами я скинул одежду и забрался под теплое одеяло. Кажется, за окном светало.

========== Глава 18 ==========

Я спокойно проспал всю ночь. Если, конечно, можно назвать ночью время от рассвета до обеда. Не могу припомнить, как давно я не видел снов. Кажется, никогда. Оказывается, это очень приятно, но скучно. Совсем скучно. Разбуженный возней Гермионы у камина, я недовольно заворчал, накрыл голову подушкой и решил еще чуток насладиться безмятежным отдыхом. Если это один из эффектов поразившего меня проклятья — что ж, пожалуй не так уж плохо. Но не тут-то было. Стоило мне закрыть глаза, и в голове поплыл туман. Облачко закрутилось легким вихрем, словно кадр в старом фильме, и, когда он рассеялся, я увидел весьма занимательную сцену.

В жизни я ни разу не был в подобном месте. Кажется, это был шикарный ресторан — светлый, просторный, пустой зал, сплошь белый с золотом. А посреди него стол со скатертью такой белизны, что я аж зажмурился от сияния. Или от испуга? Две фигуры за столом одновременно повернули головы в мою сторону. Две пары темных бездонных глаз уставились на меня, два голоса — мужской и женский — произнесли с одинаковой интонацией:

— Если ищешь, то всегда что-нибудь найдешь, но совсем не обязательно то, что искал.*

Две длиннопалых узких руки взметнулись в воздух, салютуя бокалами. На запястье той, что в белом, сверкнула тонкая струйка браслета.

— Он слишком эмоционален и порывист, — ледяным тоном сказал Он. — Он непременно ошибется.

— И не раз, — согласилась Она, — но даже глупец имеет право на последнее желание.

— В таком случае, пусть загадывает поскорее, — отрезал Он, и обе черноволосых головы — одна, с длинными прядями, другая с коротко стриженным затылком и непослушным завитком у левого уха — вновь обернулись в мою сторону и хором сказали:

— Счастье не оставляет шрамов.

И рассмеялись коротким сухим смехом, больше похожим на треск поленьев походного костра.

— Не очень-то мне и нужен этот двойной кошмар, — подумал то ли я, то ли мой двойник из сна.

— Ты уверен? — в унисон спросили два бархатных голоса, и две руки потянулись друг к другу зеркальным жестом. Два острых подбородка взлетели вверх, и две пары тонких губ приблизились друг к другу и сомкнулись в легком касании.

— Как может мальчишка знать, что такое настоящая страсть? — шепнул мужской голос.

— Он же не откажется от небольшого урока? — проворковал женский, и Она с легким стоном откинула голову, когда пальцы мужчины легко пробежались от мочки ее уха до самой ключицы вдоль шеи.

Две фигуры слились в страстном объятии посреди абсолютно пустого зала и, черт меня дери, это была сцена покруче любого маггловского порно. Даже во сне я затаил дыхание, ожидая продолжения. Руки мужчины заскользили по ткани белой рубашки дамы, и я почувствовал, как пол под моими ногами задрожал от горячей волны страсти, захлестнувшей большой зал.

— Гарри, Гарри, просыпайся немедленно! — трясла меня за плечо подруга. — Сию же минуту вставай!