Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

«Сай… Теперь он мой. Не только в смысле секса. Он мой мальчик. На свете есть несколько моих людей. И Сай – из их числа. Семья – не такое уж и простое слово. Нельзя сказать, кто из близких людей дороже, важнее. Просто есть люди, без которых тебе плохо, а есть те, без которых ты сам – вообще не ты. Сай относится ко вторым. И поэтому врать ему – вдвойне неприятно, больно! Но и правду всю не скажешь. Не время; возможно, когда-нибудь потом. Любить – это ещё и беречь от боли… Но там, где можно, лучше не лгать… Из всех моих в вопросе о Сае я сперва могу положиться на Альбуса – его разуму, такту и непредвзятости поучиться бы многим взрослым, он в первую очередь постарается понять, а осудить – в десятую. Если и начинать вводить Сая в «мой круг» официально, то поддержка Суслика просто незаменима. Чувствую, что с Джинни возникнут проблемы, даже хорошо, что она вот-вот родит – не будет времени вмешиваться в мою личную жизнь; а ещё Рон, скорее всего, того… очень удивится… Ладно, нужно всё делать постепенно. Шаг первый – Альбус, и главное – этот шаг сделать. Связь с Саем от всех посторонних придётся скрывать — не дай бог отдать в руки Брустверу против меня такие козыри, но самые близкие должны знать. Потому что Сай этого заслуживает. А вот как примут его, и примут ли вообще?.. Если они – семья, то примут, выбора у них не будет: теперь нет отдельно меня, Гарри Поттера, а есть «мы» — я и Скорпи, или принимают нас, или не принимают тоже нас. Если это всё объяснить, то и выбор никакой им делать не придётся. Уверен в этом… А с Нарциссой и Драко я решу, и Сай решит… Но некоторые тайны должны оставаться тайнами… Навсегда – и точка! — Запутавшись в мыслях, поворотах туннеля и в своих ногах, Гарри споткнулся и чуть не клюнул носом в земляной пол. – Ну нахер всё! О чём тут думать? Моё счастье я никому не позволю отнять! А семья… Я же не пушистый и какой там говорят: как решил – так и будет!»

*

— Где это мы? — Сольвай заглянул за плечо Гарри, стоящего в почти полностью затянутом плотной паутиной дверном проеме.

– О, брат, мы находимся в чуде из чудес, пещера Аладдина… нет, как его? Али-баба отдыхает. Заходи, увидишь сам! — Он развел руками серый полог, подняв облако пыли, и отодвинулся, чтобы дать Саю возможность рассмотреть внутренность помещения.

— Морок? — Сай застыл на пороге, наблюдая, как дрожит, видоизменяясь, пространство и все части невзрачной, заваленной старой мебелью и непонятной рухлядью комнаты, словно на проявляющейся в свете красного фонаря фотографии, превращаются в…

Комната… нет, зал, в котором они оказались, не поражал высотой или размерами, но был неуловимо знаком!

— Это… это гостиная Слизерина, да? — благоговейно прошептал Сай. – Как мы сюда попали?

— Опа, Слизерин! — Гарри, сам не ожидавший очередного выверта магического Мимикрикона, вдруг всерьез задумался, а ведает ли хоть кто-то из преподавателей школы, или, скажем, директора, что такое на самом деле этот генератор материальных иллюзий и как, при помощи чего считывает мысли, образы и мимолетные желания?

— Откуда ты знаешь? — Он посмотрел на Сая, зачарованно рассматривавшего огромный камин, портреты в рамах тусклого серебра, зеленые муаровые панели стен, бережно трогавшего кресла и низкие столики. Юный Малфой обходил диваны, поднимался на подиумы с дубовыми столами и лавками для самоподготовки, книжные шкафы. – Это не подземелье, Выручай-комната.

— А? — Тот опомнился, обернулся к Гарри и ответил как-то неохотно: — Отец рассказывал про свою гостиную, ну про слизеринскую… когда выпивал… редко, ты не думай. — Сольвай сел на ручку ближайшего кресла и спросил, глядя на свечи, мерцающие в стилизованных под когтистые птичьи лапы подсвечниках: — Завораживает, нет? Как будто попал в сон, старый сон, который видел с детства. Мы, правда, в Хогвартсе?

— Да, сейчас покажу тебе Большой зал… Как настроение?

— Честно?

— Ну ты вроде расстроен…

— Это не то, Гарри, совсем другое чувство. Читать и слышать — одно, но своими глазами увидеть… Хочу посмотреть всё: и башню Астрономии, и класс Зельеварения и даже… — он остановился и протяжно выдохнул. — Спасибо тебе.

Но было в словах Скорпи что-то еще… Вот чувствовал Поттер, что тот его забалтывает, но

расспрашивать не стал, да и сам решил не углубляться в тему, а обдумать всё позже.

— Тогда давай отловим в коридоре какого-нибудь нарушителя…

— И съедим! — Сай улыбнулся, хорошо, открыто.

— Что? Опять голодный? — поддержал перемену Гарри.— Просто нужен материал для маскировки. И главное – не попасться на глаза учителям, а особенно – Филчу, тот нас сразу раскусит.

— Филчу? А как я его узнаю?

— Ну… лучше бы никак. Увидишь кошку – сразу прячься.

— Как интересно! Угу, пошли... Где тут дверь, мы вроде бы с другой стороны вошли. Будешь невинных детишек использовать, слуга закона? – Сольвай хмыкнул, лукаво склонив голову к плечу.

— Ну вот язва же, язва! Сейчас как сверну всю экскурсионную программу — и домой, будешь вместо развлечений наши сталкеровские хоромы ремонтировать. Кстати, ты помнишь, что я на целый день завтра в Даргсхольм отбываю? Вот делом и займешься с Пенки.

— Боялись мы! — Сай вдруг прыжком оказался совсем близко к своему гиду и шепнул прямо в губы, целуя: — Давай пойдём дальше, я согласен с тобой что угодно преступить… И уступить.

Поттер запрокинул голову и, держа на весу «преступника», засмеялся… вот прямо так, от всего сердца… от этого приключения, от того, что рядом с ним тот, кого он любит, от четкого сознания, что всё будет хорошо! Будто перелистнул сразу несколько станиц книги и, наконец, подошёл к самой интересной главе романа. А дальше – только чудеса!

Превратить себя с Саем в хогвартцев было делом плёвым: учебный год только начался, и мало кто из первоклашек знал друг друга в лицо, поэтому Поттер не особо заморачивался и выбрал навскидку образы тех белобрысых копенгагенских едоков лакричных леденцов, сделав их чуток постарше… Двое светловолосых подростков с повязками дежурных на рукавах мантий, особо не скрываясь, взялись за руки и вошли в Большой зал замка Хогвартс.

— Ну, вот теперь мы ровесники, — шепнул Гарри в оттопыренное ушко мелкого слизеринца и поправил ему полосатый зеленый галстук. Тот и так уже дохихикался до икоты, поэтому не ответил, только фыркал и с нескрываемым восторгом рассматривал волшебный потолок с парящими в вышине свечами, древние стены, видевшие многие поколения магов, длинные факультетские столы, огромные витражные окна.

— Восхитительно! — так же шепотом наконец-то поделился он впечатлением. — Но хорошо, что я тут не учился… Ты ко мне-ученику на пушечный выстрел не подошёл бы, ведь так?

— Конечно, вот и думай! А судьбе-то, оказывается, виднее, как распорядиться! — взрослым голосом откликнулся тощенький «гриффиндорец».

— Я с лихвой добрал сегодня, в смысле как бы получил все подарки на Рождество разом, понимаешь? – Светлые, широко открытые, правда, чужие глазёнки лучились такой радостью, что Поттер засомневался — делать ли то, что ещё задумал. И спросил:

— Я хотел познакомить тебя с Альбусом, но… короче, как решишь. Надеюсь, что всё пройдет хорошо, однако… всяко может быть – он ведь подросток. Что скажешь?

Сольвай ни минуты не колебался:

— Давай, раз уж мы тут. Я вообще в его ботинках хожу (1). Согласен, рискнём.

— Тогда подожди здесь. — Поттер вышел.

Немного обождав на той лестнице, где, как он хорошо знал, чаще шастают нарушители порядка, Поттер уже через пять минут поймал залетного «вороненка», и, будучи в образе официального помощника старосты, приказал тому доставить шестикурснику Альбусу Поттеру срочное директорское послание.

Мальчишка, счастливый тем, что легко отделался, поскакал через ступеньки в рейвенкловскую башню, а сам Гарри забрал Сая и отправился в зал Наград. В котором по наитию назначил встречу с сыном. По дороге пришлось, избегая шныряющих туда-сюда учеников (ну и распустил Долгопупс дисциплину!), пробираться окольными путями и часто пережидать в укромных нишах. Да ещё и маскировочные чары на Сае рассеялись быстрее, чем ожидалось… На месте, осмотревшись, Гарри обратился к нему, кинувшемуся с мальчишеским азартом к застеклённым витринам разглядывать всевозможные кубки и памятные таблички, поблёскивающие в слабеньком свете магического огонька.