И мне не хватит неба: soulmates never die (СИ)<br />1 часть

- Ну? – я нервничал. - Что он сказал?

- О нас всюду пишут. В Британии во всяком случае пишут, – меня передернуло. Кирилл взял меня за руку. – Ну, не переживай так. Ничего ужасного. Больше про меня, чем тебя. И папа мой сказал, что это хорошо. Так как у них там разрешены однополые браки и все такое, то он, как политический деятель, должен быть лоялен к таким вещам. Это для него даже пиар. Поэтому, он был бы рад, если бы мы засветились с ним, обедающими в семейной обстановке, в Лондоне. Ну, что за лицо? Я сказал, что ты не захочешь. Так что это не обязательно.

- Кирилл, - я уткнулся к нему в плечо. - Как ты был прав! Я не смогу справиться со всем этим! Это невыносимо! И самое тупое, что назад пути нет! Я просто хочу исчезнуть с лица земли. Давай уедем куда-нибудь, где меня никто не знает? Я больше не хочу быть футболистом. Вместе с успехом на меня свалилось столько дерьма, что на фиг такой успех.

- Так! Без паники! Все будет нормально, нужно только первое время продержаться, а потом страсти поутихнут. Тем более, нет никаких откровенных фото, ничего такого. По сути, все только слухи. Все отрицай, а то, что мы все время вместе таскаемся – так это ничего не доказывает. Мы друзья и все. Тем более, в этой стране тебе вообще нельзя никаких таких заявлений делать в прессе. Сразу вылетишь из сборной. У нас же политика нетерпимости. Да и просто с этим туго.

- Сэм тоже так говорит. Он сказал на все вопросы о личной жизни отвечать, что я считаю их не корректными.

- Вот так и делай. Ну и никаких больше публичных целовашек, конечно, хреново, что в школе знают. Но, всегда можно сказать, что это было на спор.

Так мы и сделали и страсти слегка поутихли. Хотя, понятное дело, версии «спора» поверили далеко не все. Но алиби было, и меня это утешало. То, что мы жили вместе, ситуацию не упрощало, но ничего и не доказывало. Максим уехал, одному Кириллу жить не в кайф, а я перебрался поближе к Сэму. Согласен, хреновее отмаза и не придумаешь. Так или иначе, но потом у меня стало появляться ощущение, что я женился. Странное такое чувство, когда тебе только семнадцать. Точнее, скоро восемнадцать, но все же. На самом деле, с Кириллом было очень здорово, но только именно с ним. Я и он – идеально. Я и мир, а он дома – это невыносимо. То есть, когда я еще был в Москве, то каким бы не был день, я знал, что вечером у меня все будет хорошо. Меня ждет дом, собака, Кирилл. Но настало время, когда я почти не появлялся в Москве. И вечером меня ждали только папарацци, назойливые журналисты, фанатки, фанаты… те, кто ненавидел меня, те, кто поклонялся. И так в каждом городе. Мне, частенько звонила мама, и каждый раз, так или иначе пыталась помягче спросить, правда ли то, что пишут в газетах и интернете. Я отвечал, что не правда, и что не нужно обращать внимание на такие вещи. И тут, после очередного ее звонка, мою крышу окончательно сорвало.

Так случилось, я не могу это объяснить, но так уж вышло, что каждый раз, когда я уезжал из Москвы, я обязательно трахал какую-нибудь телку. Желающих получить доказательство того, что я не гей, было пруд пруди. Я всегда выбирал самую знойную девушку, с огромной грудью. Хотя, на самом деле, я всегда любил худеньких, миниатюрных, скорее даже плоских девушек, чем таких. Но тогда, видимо, я сам себе пытался доказать, что я нормальный мужик. Каждый раз это был какой-то животный секс, я даже не задумывался, нравится он партнерше или нет. Я просто жестко ее трахал, во всевозможных позах, а потом говорил: «Все, спасибо, свободна». Среди них попадались даже девственницы, которые были влюблены в красивого мальчика из телевизора… После всего они часто плакали, устраивали истерики. Я звал охранника, и он выставлял их, куда подальше. Я не горжусь этим всем. Более того, мне противно об этом вспоминать, но это было. А знаете, что самое гадкое? “Pink Death” – группа братьев Калитиных и Никиты примерно в этот период становилась популярной, и Леша Калитин всегда так поступал со своими фанатками. Печально осознавать, что ты ведешь себя точно так же, как и тот, кого ты больше всех презираешь.

Каждый раз, после очередной телки в своей постели, я посылал Кириллу огромный букет роз или что-нибудь еще в таком духе. Он мне звонил и благодарил… а я не уставал повторять, как я скучаю, как люблю его. Я хочу, чтобы вы знали, что я правда скучал и любил. Я никогда бы с ним так не поступил, будь он моей девушкой…. Я бы женился на нем прямо в свои семнадцать и любил бы его всю жизнь. Но он был парнем. И меня это убивало. И дело тут не в общественном мнении. Я сам, где-то глубоко внутри не принимал наши отношения. Я боролся с любовью к нему как Леша со своей зависимостью. Да, Кирилл был для меня как наркотик. Я ненавидел то, что безумно его люблю. Но моя ненависть всегда была только к этой любви, а не к нему. Я никогда не злился на него, что так все получилось, только на себя. В общем, я был полностью в разладе с самим собой. Я не знал, чего хочу, как мне себя вести, как не вести.

Я постоянно возвращался в Москву с полной решимостью порвать с ним, заходил в квартиру, он встречал меня весь светившийся любовью и счастьем. Я бросал вещи на пол и кидался его обнимать и целовал, целовал, целовал…. Я просто впивался в него губами, и в те моменты начинал его боготворить. Я по-прежнему терял сознание после оргазма, правда, теперь не постоянно, не после каждого, но все же, это нечто! В самый момент отключки ты испытываешь словно симбиоз душевного и физического кайфа. У тебя нет ни малейшего представления, где граница между телом и душой. Это космос. Наверное, вы спросите, как я смотрел Кириллу в глаза, после всего того, что делал перед приездом? Так вот, совершенно спокойно, потому что я тонул в его глазах. Рядом с ним все становилось не важным. Важным был только он. Тем более, каждый раз я был уверен, что больше так никогда с ним не поступлю. Я ведь был, как под новой дозой. А потом все снова повторялось. Я уезжал. Я сходил с ума. Я приезжал и снова сходил с ума, только по нему. Второе сумасшествие было приятнее первого в тысячу раз, но это не мешало оставаться ему сумасшествием. Именно тогда мое природное спокойствие, начавшее давать сбой с переезда в Москву, подвело меня окончательно.

Кирилл:

Мне постоянно было одиноко. Саша была полностью поглощена отношениями с Сережей. Вика то сходилась, то расходилась с Никитой, а Дани никогда не было в городе. Я жутко по нему скучал, поэтому все свободное время торчал в интернете, общаясь то с мамой, то с ним. С мамой мы помирились и договорились, что перед тем, как уехать к папе в Лондон, я проведу лето с ней. Приближался наш выпускной, и мне очень хотелось побольше общаться со своими друзьями, ведь скоро я покину эту страну, возможно, навсегда. Вот он этот момент осознания, что теперь ты официально взрослый. Хотя мое детство закончилось в тринадцать в постели молодого доктора. Но теперь это было по всем параметрам. В любом случае, я всячески пытался побыть со своей любимой компашкой, но общались мы меньше, чем когда-либо. Лешу выписали из наркологички и тут же, песню их группы “Pink Death” запустили на одном альтернативном радио, потом клип на MTV, и все они были полностью поглощены этой группой. Саша, конечно же, была все время с Сережей. Я не обижался на нее, просто все так не вовремя происходило. Но я понимал, что они не могли начать становиться популярными на пару месяцев позже, к сожалению. Поэтому я чувствовал себя каким-то брошенным. Конечно, когда Даня возвращался из своих постоянных поездок, мир расцветал новыми красками. Он, приезжая, вообще ничем больше не занимался, кроме как проводил время со мной. Изредка видел брата и все. Причем он на все был согласен, я хочу заказать пиццу – пожалуйста, я хочу в клуб, значит, идем в клуб, хочу в кино – кино. Меня удивляло такое безразличие к окружающему миру, но от его слов, что ему всё на свете все равно, главное, чтобы я улыбался и позволял ему в этот момент находиться рядом, по телу распространялось тепло, и я не услышал тревожный звоночек. Правду же я узнал за день до выпускного…