Грязь (СИ)

Юнхо открыл глаза, мутный слепой и блестящий бархатисто-карий. По губам его скользнула самодовольная улыбка.

— Да-ааа, я был непробиваемый сукин сын. А сейчас…

— И сейчас тоже.

Джеджун не удержался и дотронулся до шрама рукой, погладил. Потом встал на колени и подтянулся, накрыл рубец губами. Поцеловал. Отодвинулся, чтобы вновь увидеть лицо гангстера, но тот не пустил, притянул к себе и прижался горячим ртом. Дже зажмурился, удерживая соленые запруды. В его губы толкнулся влажный язык бандита, и он принял его, впустил внутрь. Встретил своим. Они были врагами, друзьями, братьями, а кто теперь?

Дже обхватил верхнюю губу бандита, обсосал, как сладкую конфету. Юнхо горел огнем, его дыхание тяжелыми толчками вырывалось из груди. Несмотря на болезнь, он был по-прежнему силен, так что легко удержал бы, вздумай Джеджун сбежать. Но тот и не думал о побеге, отдавшись сиюминутному порыву нежности. Ту, на которую не решался все это время, чтобы хоть как-то восполнить заботу бандита.

Юнхо перекатился со спины, подмял под себя Дже, взглянул сверху-вниз. Тот пялился в ответ, разгоряченный и истомившийся по любовной ласке. На его щеках блуждал румянец, а губы блестели, приоткрытые и манящие.

— Я не противен тебе?

— Ни капельки.

Словно в доказательство Джеджун обхватил ладонями лицо мужчины, скользнул пальцами в волосы, а секунду спустя притянул для очередного поцелуя. Тяжесть тела Юнхо неимоверно возбуждала, а руки, жадно оглаживающие тело, заводили. Они передавали друг другу волнительные импульсы, которые эхом проносились по всему телу и скапливались ниже пупка, заворачиваясь в тугой комок. Дже первым опустил руку и нащупал промежность мужчины, благо тот был раздет. Ощутив пальцы, сжимающие его естество, Юнхо не удержал глухой стон. Оставив покрасневшую припухлость губ своего красавчика, он ухватил его зубами за подбородок, одновременно раздвигая ноги коленом. Джеджун закатил глаза, ощущая, как его рука очутилась в западне, зажатая между их возбужденными гениталиями.

— Дотронься до меня, — шепнул Киму гангстер, уткнувшись в его шею лицом. — Сожми сильнее.

Джеджун послушно проник обеими руками ему под белье, стиснул твердый член. Его удивила мощь Юнхо, такого никак не ожидал. Он ощупывал покрытый венами крупный половой орган, добрался до чувствительной головки и потер большим пальцем. Юнхо начал терять самообладание, чувствуя лишь одно желание — желание вогнать зудящий член в горячую глубину, желание ухватить зубами мягкую кожу любовника, желание услышать его громкий стон. Выпрямившись, он поднялся на колени, расстегнул молнию на джинсах Джеджуна и в одной движение снял вместе с трусами. Дже покраснел еще больше — от того, что собственный член стоял колом и тонкая прозрачная капелька протянулась от набухшей головки к намокшему белью. С юношества он не пачкал предъэякулятом одежду, и теперь немного застеснялся такой несдержанности. Юнхо не позволил ему долго прохлаждаться, подгреб к себе, усадил сверху на бедра. Они прижались тесно друг к другу. Джеджун обвил руками шею гангстера, увлек в поцелуй, такой тягучий, как мед. Юнхо в свою очередь стиснул подтянутое звездное тело, обхватил ягодицы, сминая сильными пальцами. Оба исходили глухими стонами, голова кружилась от пьянящей близости.

— Ах, Юнхо… — Джеджун почувствовал давление на задний проход, встрепенулся.

— Все хорошо, не бойся.

Продолжая вылизывать губы и шею Дже, бандит всадил в него указательный палец. Джеджун зажмурился и инстинктивно напрягся. Ему было некомфортно, но боль казалась вполне терпимой.

— Расслабься.

— Нам обязательно заходить так далеко сегодня? — Ким цеплялся за плечи мужчины, постепенно теряя весь запал.

— Да. Я очень, очень, — Юнхо сопровождал каждое слово поцелуем, — очень тебя хочу.

— У нас н-нет сма-ааааай! — Джеджун понял, что в него толкнулся огромный член ганстера, безжалостно растягивая сфинктер. — Больно, Юнхо! Мне больно!

Юнхо натужно дышал, ощущая досаду на то, что мужское тело не так легко покорить, как женское. Злость выплескивалась в страсть, и он обхватил орган Дже, принялся сильно дергать, одновременно надавливая своим членом на неприступную крепость в попытке протолкнуться. Дже открыл рот и судорожно хватал воздух, не в силах не произнести ни слова. Его разрывало надвое от скомканного желания секса и ярости, что это животное не поняло с первого раза и не отпустило его. Наоборот, почувствовав, что жертва начала крутить задницей в попытке вывернуться, Юнхо опустил его на кровать и навалился сверху.

— Пусти! — Дже оцарапал его спину ногтями.

— Не могу.

Измазав ладонь в предъэякуляте, гангстер увлажнил член и вновь постарался втиснуться. Ему удалось впихнуть головку, ради чего он поплатился плечом — Джеджун вцепился в него зубами, сдерживая вопль. По его щекам поползли слезы.

— Больно, — сдавленно всхлипнул Ким.

— Мне тоже.

— Так тебе и надо, сука!

Нескольких болезненных, а потому бесконечно долгих минут спустя гангстер добился своего — он был полностью внутри. Джеджун обвил его руками и тихонько сопел в шею, не в силах вдохнуть свободно грудью, урывками хватал горячий воздух. Вся нижняя часть тела онемела и словно не принадлежала ему. Юнхо подложил под его задницу ладонь, второй рукой уперся в постель и двинулся назад. Дже слабо застонал.

— Посмотри на меня, любимый.

— Кто? — Джеджуну показалось, что ослышался. Изумленный, он отодвинулся от мужчины и уставился на него широко открытыми глазами. — К-как ты меня назвал?!

— Любимый.

Дже моргнул. Его глаза вновь наполнились слезами, он хрипло рассмеялся. И продолжал с хохотом скулить по мере того, как Юнхо медленно задвигался в нем, толкаясь все глубже. Он не чувствовал боли в плече, ибо дорвался до удовольствия. Внутри Джеджуна было так здорово, что он мог лишь раздраженно рычать, что не может трахнуть его всем потенциалом, какой имелся, из-за девственной узости.

— Заткнись, — велел он, накрывая губы Дже рукой.

Пальцы провалились в распахнутый рот, и Ким облизал их, замычал, стоило лишь толкнуться чуть сильнее. Острая боль улеглась, оставив странные ощущения того, что в заднице скользил большой агрегат. Джеджун сопровождал каждую фрикцию любовника тихим стоном, обессилено лежал в его объятиях, даже не в состоянии держать ноги в воздухе, вяло двигал языком, обмазывая слюной пальцы мужчины. Юнхо, осознав, что к нему попривыкли, выпрямился, оставив Дже без игрушки. Ухватив Джеджуна за талию, он с силой насадил его на себя. Ким вскрикнул, вцепился в простыни и выгнулся кошкой. По его телу прошла мелкая дрожь.

— Нравится? Теперь? А? — гангстер выдавливал слова, вторя эхом своим жестким движениям.

От рывков Дже сполз с постели и стукнулся головой об пол, при этом его задница по-прежнему находилась на краю кровати, принимая новые и новые толчки. Его глаза затуманились, он мог только стонать и скрести ногтями пол, извиваясь под таким страстным напором.

Юнхо последовал за своим милым, присоединился к нему на полу. Обнял крепко, уткнувшись лицом в грудь, и быстро-быстро задвигал тазом, напоминая скорее одуревшего от запаха течной сучки пса, чем нормального человека. Джеджун завопил, испугавшись реакции собственного тела — глубоко внутри стремительно нарастала волна чего-то сладостно-противного, болезненного и в то же время потрясного. Ему показалось, что сейчас он умрет, не выдержав. Оба долбились об пол конечностями, даже не осознавая, что стирают в кровь колени и локти.

Юнхо стиснул зубы и вытащил член за секунду до того, как почувствовал, что больше не может сдерживаться. Теплая густая сперма залила промежность Дже, спровоцировав ответный взрыв. Джеджун распростерся без сил на полу, отбив затылок о твердую поверхность. От воплей во рту пересохло, язык приклеился к нёбу. Сердце стучало, как сумасшедшее, легкие требовали воздуха, отчего грудь бурно вздымалась. Юнхо осмотрел заляпанное белым, поникшее поле битвы, остался удовлетворенным. Подобравшись, он слизал соленую дорожку, что еще сверкала на щеке Джеджуна, поцеловал мягко в губы. И спросил.