Велико его терпенье (ЛП)

— Он наклонился на мой нож, — докладывает Йен. — Сэр, я не добился ничего и сомневаюсь, что добьюсь. Прошу прощения, но, если возможно, я бы хотел другое задание.

— Поговори с Уэйлен, — кивает Майкрофт. — Скажи ей, что допросом Мориарти я теперь займусь лично. Пусть она назначит тебя на дело Дэвиса или Каспара.

Йен кивает и уходит, а Майкрофт заходит в кабинет.

Рана на внутренней стороне бедра. Нож задел бедренную артерию, и без срочного медицинского вмешательства Мориарти сейчас был бы уже мёртв. Он сидит на койке в сползшем с одного плеча больничном халате и насвистывает что-то высокое и не слишком мелодичное.

— Нетерпеливый? — спрашивает Майкрофт.

Мориарти смеётся, и смеётся, так же высоко, как до этого насвистывал, в тщательно контролируемой истерике. Он настолько безумен, что Майкрофт практически чувствует это в воздухе, тягучее и сладковатое. Неосознанно он подошёл ближе к кровати. Теперь понятно, что могло так зацепить Шерлока.

— Ты мне его напоминаешь, — говорит Майкрофт.

Смех Мориарти обрывается так резко, словно Майкрофт нашёл правильный выключатель. Майкрофт садится на край кровати.

— Когда Шерлоку было четыре, мамуля прочитала ему сказку про мальчика, который спрыгнул с крыши с зонтиком и плавно спланировал на землю. Шерлок настаивал, что подобное невозможно, а мамуля, смеясь, говорила, что это магия.

— Он сам спрыгнул с крыши, чтобы доказать это, — с жаром говорит Мориарти, наклоняясь ближе.

— С отцовским зонтом. Сломал руку и лодыжку. А когда мамуля над ним плакала…

Мориарти улыбается.

— Он сказал «Я же говорил», — он закрывает глаза. — Я говорил, я говорил. Я был прав, а ты — нет.

Он чуть напевает слова и на секунду выглядит почти счастливым.

***

Вот так всё и начинается, и именно поэтому Майкрофт каждый раз возвращается. Они похожи, его брат и его псих, нет смысла отрицать. Сходство доставляет Мориарти удовольствие, заставляет его вести себя по-детски. В лучшие моменты он напоминает Майкрофту Шерлока в детстве, когда Майкрофт ещё мог сделать для него мир таким, каким хотел его видеть брат, упростить множество вещей, заставить его улыбаться.

Это соблазнительно, и Майкрофт соблазнён. Он видит, как это происходит, он не дурак. Он меняет кусочки своего прошлого (прошлого Шерлока) на, в конечном счёте, ничто.

Для него это поблажка, и, скорее всего, единственная. Он не получает ничего полезного, Мориарти не получает ничего полезного. (И даже когда он говорит себе это, то представляет, какова будет реакция Шерлока, если Мориарти однажды спросит его о прыжке с крыши, или о собаке, которую Шерлок в шесть лет притащил домой, или о том, как тот поджёг крышу, пытаясь самостоятельно приготовить яичницу.)

Никакого вреда. (Но он знает, что это не так.)

***

В следующий раз Мориарти сидит на металлическом стуле, не связанный, более-менее чистый и без повреждений.

— Смотри, Ма. Никакой крови, — Мориарти шевелит пальцами на руках и ногах.

— Мои поздравления.

Мориарти поднимается со своего места. Его движения выглядят неестественно, словно гравитация не властна над ним.

— Это ты приказал им не причинять мне боли? — Мориарти подходит ближе то ли танцующей, то ли крадущейся походкой. — Я должен сказать спасибо? Где тренер Сью? Я жутко по нему скучаю. А он по мне? Готов поспорить, что да. Уверен, я его любимец.

— Вообще-то он попросил о переводе. Чувствовал, что ничего не добьётся с тобой.

Это должно сыграть на гордости Мориарти, и, похоже, именно так и происходит. Мориарти смеётся и, раскинув руки, один раз оборачивается вокруг своей оси.

— Так ты теперь занимаешься мной лично. Ты хоть знаешь, что хочешь выяснить? Мне давным давно не задавали настоящих вопросов. Давай же, спроси что-нибудь. Что угодно. Я отвечу только сейчас, так что выбери хороший вопрос.

Хороший ход. У Майкрофта нет вопроса, касающегося операции, ответ на который оказался бы полезным, даже если Мориарти будет честен. Множество бесполезных вариантов мелькают в голове, но есть кое-что, что он действительно хочет знать.

— Как давно ты следишь за Шерлоком?

Хлопнув в ладоши, Мориарти вспрыгивает на стул, чтобы встать на сиденье.

— Неплохо, очень неплохо! — хрипло воскликнул он. — Могло быть лучше, но могло быть и гораздо хуже. Ты знаешь о кроссовках?

Майкрофт кивает. Сам он был в колледже, когда умер Карл Пауэрс, но Шерлок написал ему письмо и о кроссовках, и о полиции, и о нечестности происходящего. Это письмо Майкрофт сохранил. Вместе со всеми остальными письмами Шерлока оно лежит в пластиковой папке в гостевой спальне.

— Тогда я его увидел очень ясно. Такой быстрый, яркий свет. Но даже тогда он был на стороне ангелов, поэтому я ждал и ждал, пока мир не превратит его в пустышку или не окрасит в чёрный, а потом — пшик! — Мориарти, уже спокойный и собранный, спрыгивает со стула и садится. Пожимает плечами. — На какое-то время я потерял его из вида. Знаешь, как это бывает, кое-какие дела, кое-кого надо убить.

— А потом?

— А потом он начал подбираться к моему бизнесу. Мне нужно было что-то сделать.

— Ирен Адлер, — предполагает Майкрофт.

Мориарти подтягивает колени к груди, пальцы его ног свисают с края сиденья.

— Они бы классно смотрелись вместе, и, боже, твоему брату точно надо потрахаться! Я пытался оказать ему услугу.

— Безуспешно.

— В самом деле? — Мориарти по-птичьи наклоняет голову набок. — Может быть. Девственника можно трахнуть по-разному.

— Ты здесь. Не могу вообразить, что такова была твоя цель.

Уже произнося это, Майкрофт с лёгкостью всё воображает. Мориарти широко ему улыбается, и Майкрофт уходит, прежде чем допускает ещё одну, более дорогостоящую ошибку.

***

Обычно в плохой день Майкрофт идёт в клуб «Диоген». Сидит у камина и читает, с блаженством осознавая, что с ним никто не заговорит, чай или бренди будут доступны по одному нажатию звонка, а ему в течение часа или двух не нужно будет иметь дело с людьми.

Сегодня он идёт к Мориарти. Это плохая идея. С Мориарти нужно быть в идеальной форме, а сейчас всё не так. Насколько малым ни было бы сегодняшнее сражение, он проиграет.

Но он так устал иметь дело с идиотами.

Популяция лондонцев-не-идиотов состояла из Мориарти и Шерлока, а прямо сейчас из этих двоих Мориарти казался Майкрофту более безопасным выбором. В этом было что-то неправильное, помимо напряжённых братских отношений, но сейчас Майкрофту не до этого. У него в камере Мориарти. К Мориарти и поедет.

На этот раз он ждёт, когда Мориарти к нему приведут. Появившись, тот вместо приветствия взмахивает рукой и, отклонившись назад, прислоняется плечами к стене.

— Расскажи мне что-нибудь, — произносит Майкрофт.

Мориарти смотрит на него, потом проводит по волосам сзади вперёд, взлохмачивая их. Открывает рот и сообщает Майкрофту имена, даты и места для полудюжины ключевых операций в Европе и Азии, говорит о крупных преступных группах, причинявших беспокойство в глобальном масштабе.

Майкрофт изо всех сил старается выглядеть так, словно предвидел этот… подарок. Он позволяет Мориарти подойти ближе и остановиться совсем рядом.

— Тяжёлый день в офисе, дорогой? — интересуется Мориарти.

— Да.

— Не в настроении для игр? — Мориарти поднимает брови.

Майкрофт разочарован. Всё это — игра. Честность лишь очередной её вариант, и Мориарти должен об этом знать. Он смотрит на Мориарти, на этот раз не пытаясь держать лицо. Он подозревает, что без привычных уже масок не так уж много можно увидеть. Вероятно, он выглядит усталым.

Дыхание Мориарти горячее и сладкое с едва уловимым ароматом корицы. Кто-то кормит его сладостями. Майкрофт почти готов рассмеяться.

— Я бы хотел укусить тебя, — мурлычет Мориарти. Выдох тёплым призраком касается лба Майкрофта и спускается по щеке. — Оставить на тебе шрам. Большой и глубокий, который никогда не зарастёт. О некотором и за всю жизнь не забудешь, сколько ни пытайся, — Мориарти проводит языком вдоль его нижней челюсти к уху. — Например, обо мне.