Времена года. Цветок и песня (СИ)

— Думаешь, она там что-то раскопала в подвале? — спросил у него Алекс.

— Вполне вероятно. В сновидении проверим.

Охотник только сжал кулаки.

— Ти, как ты терпишь, а?

Друг усмехнулся.

— Привык за десять лет.

— Неудивительно, что потом искры из глаз, — пробормотал Алекс, вспоминая их бурное начало отношений.

— Тебе, вроде как, все понравилось? — ухмыльнулся Тони.

— Ох, идем. А то еще и дождь начинается.

— Идем.

Дома, поужинав, Алекс снова спросил:

— Так что происходит? Вроде ж хорошо все. Все никак этих духов из головы не выкинешь?

— И это тоже, Ал. Они не просто так предупреждают. Они не умеют врать.

— А еще что?

— А еще я думаю о твоей идее насчет отъезда отсюда…

Алекс только вздохнул.

***

Ночью они прилетели к собору, неподалеку от которого было расположено злополучное кафе. Зависли в воздухе, метрах в десяти над землей, чтоб осмотреть окрестности. Тони только присвистнул. Возле еще одной церкви, находящейся рядом, было что-то, похожее на строительство или на руины. А собор окружал самый настоящий лабиринт, созданный, вполне вероятно, для защиты здания. В середине этого сооружения и стояла церковь. Его невысокие стены на вид были похожи на кирпичную кладку, неровно покрытую кое-где уже изрядно облупившейся штукатуркой. Внутри по дорожкам кто-то ходил. Но, к счастью, магов не заметили. Тони изменил свое восприятие. Стены были сотканы из мерцающей энергии природного источника, бьющего из земли в центре собора.

— Посмотри на лабиринт, как на энергию, — сказал созерцатель обалдевшему Алексу.

Когда охотник было двинулся туда, чтоб рассмотреть все поближе, Тони схватил его за руку и удержал возле себя.

— Туда не суемся! Ал! Мало тебе прошлого раза?!

— Ой… Не буду.

Алекс обнял Тони, показывая, что больше никуда не дернется, кроме как навстречу ему. Прижался.

«Ал… Мы же работаем…»

«Мне так приятно, что ты обо мне заботишься… Люблю тебя…»

«Я… Я тебя тоже…»

Стараясь не приближаться к границам лабиринта, они осторожно подлетели к дому, в котором был ресторанчик. Зашли в него и спустились в подвал. В сновидении место выглядело несколько иначе. Изменения, произведенные наяву, только начинали проявляться во втором внимании. И тем, что хозяйка самовольно расширила подвал, она вторглась в сооружение, окружающее собор и расположенное еще и под землей. Энергия, наполняющая защитный контур, вырывалась вспышками в опустевшее пространство, не закрытое стенами и фундаментом, и эти «выхлопы» и создавали то, что в просторечии называли полтергейстом. В итоге плохо было всем: собор терял защиту, а кафе — посетителей.

— Просыпаемся, — скомандовал созерцатель.

***

На следующее утро они пошли к Тедди. Тот позвал Алису, и Тони рассказал им, что же они с Алексом обнаружили.

Маг только покачал головой:

— Вот, я всегда говорю, что бардак до добра не доводит!

— Странно, что церковники ей ничего не сказали, — удивилась Алиса.

— Может они и сами не в курсе, что у них происходит, — пожал плечами Тедди, — у вас же церковь не поощряет занятия сновидением. Надо будет с ними поговорить как-нибудь… На досуге.

Разговаривать с хозяйкой пошли старшие.

— Что же мне делать? — всплеснула руками огорченная пани Стефа.

— Верните подвал в предыдущее состояние. Постепенно изменения, которые вы произведете наяву, повлияют и на реальность за пределами яви. Границы восстановятся, и со временем все явления прекратятся, — сказал ей Тедди.

Хозяйка только схватилась за голову. Но делать было нечего, неприятностей с церковью она боялась как огня.

Повлиял ли этот случай на ее склонность решать вопросы посредством взяток — «науке не известно». Зато на хорошее игристое и на подарки на Новый Год и Рождество Тони и Алексу теперь денег хватило.

========== Часть II. Теперь у тебя есть я ==========

Перед Новым Годом Тони хмуро сказал учителю:

— Дежурить не пойду. И Алекса не пущу.

Тедди заржал.

— Что, свил себе гнездо и теперь будешь гнездиться?

— Буду, — зыркнул на него созерцатель.

Маг тепло ему улыбнулся и дружески похлопал по спине:

— Больше не возражаешь, что не девочка?

— Не возражаю, — вздохнул Тони.

Тедди ухмыльнулся:

— А «спасибо» своему старому учителю сказать, а?

— Ох… Спасибо, Тедди.

— То-то же! Иди, гнездись. И чтоб без хорошего настроения на работе после каникул не появлялся!

— И сновидеть не буду.

— Да понял я уже, понял. Не буду тебя мучить. Надо же! Впервые за десять лет от тебя услышал, что ты сновидению что-то другое предпочел. Чуть-чуть осталось, и закончится твое ученичество.

— Уже больше, чем десять лет, — тихо сказал Тони.

Ему вдруг стало очень грустно из-за слов мага. Собравшись было уйти, он почему-то замер и стоял, совсем растерянный.

— Да? Как время бежит. Иди, иди к своему Алексу. Зря я, что ли, с вами работал? — улыбнулся Тедди. — Любишь его?

— Угу… — созерцателю было неловко вести такой разговор с учителем, но, как, наверное, догадывался маг, ему больше не с кем было поговорить. — Очень, — еле слышно добавил Тони.

Тедди задержал свою теплую ладонь на спине ученика.

— Иди…

Когда созерцатель вышел, маг тоже вздохнул и сел за свой стол дописывать последнюю предновогоднюю «бюрократию».

***

Тридцатого декабря Алекс с Тони пришел к своим родителям. Надвигались холода, и пора было наконец забрать и теплые вещи домой.

Охотник, чертыхаясь, рылся в своем старом шкафу и пытался найти нужные шмотки, а Тони сидел с книжкой возле письменного стола и ждал, когда же теперь уже друг, который частенько шпынял его за неторопливость, сам перестанет копаться. В комнату заглянула Ирина и позвала их поесть.

«Ну вот, не успели вовремя смыться», — подумал созерцатель.

Отказывать было неудобно, и он поплелся за охотником на кухню. Алекс по-прежнему питал слабость к котлетам, которые сам так готовить и близко не умел, а Тони обзывал подобную еду нездоровой и делать такое отказывался.

— Новый Год с друзьями праздновать пойдешь? — спросила мать сына.

Охотник уписывал очередную крайне нездоровую котлету и только отрицательно помотал головой. Когда наконец прожевал, сказал:

— Нет. Мы с Ти праздновать будем дома.

Подумал, и его осенило:

— Елку хочу!

Тони уставился на Алекса. Когда любимый выдавал что-то подобным тоном, можно было не сомневаться — приволочет. Созерцатель считал вырубание елок плохим отношением к окружающей среде, но, судя по всему, ему стоило готовиться и к присутствию дерева в квартире, и к елочным игрушкам… И, весьма вероятно, к перевернутому подросшей кошкой зеленому насаждению со всей навешанной на него мишурой. Тони вздохнул. Впрочем, ради того, чтоб отпраздновать Новый Год с возлюбленным, он был готов стерпеть и елку, и игрушечное побоище, которое наверняка устроит кошка, и фейерверк в придачу.

— А на Рождество придешь? — снова спросила мать Алекса.

— Придем, — кивнул головой сын.

Ирина покосилась на Тони. Охотник заметил это и сказал:

— Мама, мы придем вместе. Или будем праздновать тоже дома.

Созерцатель молча сидел за столом и ковырялся в своей тарелке, не вмешиваясь в разговор.

Женщина вздохнула. Хотела было сказать, чтоб Тони шел праздновать к своим родителям, но потом вспомнила, что ему не к кому идти. У неё сжалось сердце, и она поняла, что Алекс никогда не поступит так жестоко, тем более по отношению к парню, с которого вот уже полгода глаз не сводил и всегда приходил с ним вместе.

Однажды она все же побывала у них в гостях. Удивилась чистой, скромно обставленной, но, несмотря на это, уютной квартире и весело скачущему с игрушкой холеному котенку. Пропадать без опеки родителей её сын, похоже, ни разу не собирался. И возвращаться обратно тоже.

Дожевывая еще одну котлету, охотник пошел дальше рыться в своих вещах. Тони с облегчением вздохнул и поднялся из-за стола.