Только в твоих глазах (СИ)

Эмиль дожидался его в холле и на немой вопрос в глазах принца ответил:

- Провожу тебя хотя бы до границы.

Антуан расцвел радостной улыбкой, ну не может быть, чтоб Эмиль был к нему равнодушен, вон он как беспокоится:

- Не нужно, мало ли вдруг она исчезнет. Я никогда не прощу себе, если с тобой что-то случится.

Но Эмиль только глянул укоризненно и молча вышел за двери, а там громко вскрикнул:

- Ой, смотри, Антуан!

Территория, прилегающая к замку полностью изменилась: исчезли заросли сорняков и диких трав, вместо них появились вымощенные светлым камнем дорожки, проредились кустарники и деревья, возникли на небольших мраморных площадках фонтанчики.

Глава 10

Прошла пара дней, и замок полностью изменился: он наполнился людьми, нанятыми Антуаном, ожил, отовсюду слышались звуки человеческой речи и смех. Даже у Бутондора появилось двое конюхов, хотя Эмиль за ним прекрасно ухаживал сам, а теперь ему только и остались посиделки в библиотеке и прогулки в саду. У Антуана, занятого налаживанием замкового быта почти не осталось на него времени, он только и мог прийти поздно вечером, якобы с пожеланиями спокойной ночи, и смотреть умоляющими глазами, пока Эмиль с тяжким вздохом не разрешал ему остаться.

Антуан как благородный дворянин не делал никаких поползновений в сторону тела Эмиля, но тот неоднократно замечал ночью на грани сна, как он нежно прикасается к его лицу, волосам и даже пару раз почувствовал легкий, невинный поцелуй то в висок, то в щеку. Сердце в такие моменты замирало, а потом начинало колотиться быстро-быстро. Эмиль, наверное, давно бы поддался на эти провокации и бесконечные "я люблю тебя", если бы не осознавал пропасть, лежащую между ними. К тому же, Антуан отправил гонца с письмом к королю, а как Их Величество отреагирует на всю эту ситуацию - неизвестно, возможно вообще предложит ему какой-нибудь политически выгодный брак, все-таки дальние родственники.

Антуан с ревностью в душе отметил, что нанятая прислуга Эмиля по какой-то причине просто боготворит. Нет, не то, чтобы с ним самим слуги пререкались или не выполняли поручения по первому требованию, но Эмилю и приказывать ничего не нужно было, достаточно намека, благосклонного кивка, улыбки или пожелания. Он вовсе не был против того, чтобы к Эмилю слуги прислушивались больше, чем к нему самому, все-таки он рассчитывал, что тот в конце концов станет его мужем и полноправным хозяином замка, просто был удивлен. Для прислуги же никакого противоречия не было: Антуан - хозяин, строгий, требовательный, но благородный - настоящий принц, богатый владетель, а Эмиль - тот, кто владеет сердцем этого самого принца, тот, кто вьет из него веревки. И это было видно абсолютно всем по тем тоскливым взглядам, которые хозяин бросал на предмет своих воздыханий, не смея преступить незримые границы, установленные им самим.

Антуан был, как сейчас постоянно, занят, и Эмиль, навестив Бутондора, решил почитать у пруда, но в итоге книга лежала рядом на лавке, а он беседовал с Ружем. Кот внимал каждому слову, и как казалось Эмилю, неодобрительно хмурился:

- Не знаю, что мне и делать, лето заканчивается, отец вот-вот должен вернуться, наверное, и мне пора домой.

Руж недовольно мяукнул.

- А что, думаешь, стоит остаться и как надолго? Принц занят все время, да и вообще, по-моему, я здесь лишний.

Кот выскочил на лавку и, мягко переступая лапами, забрался парню на колени. Эмиль стал почесывать голову и подбородок довольно урчащему коту:

- Тебе хорошо: ходишь, где хочешь, делаешь, что хочешь. А я? Кто я тут и зачем? Нет, лучше уйти, пока король какую-нибудь невесту принцу не прислал или несколько на выбор.

За спиной послышались легкие шаги, и Эмиль замолчал. Это оказалась девушка с кухни, которая краснея от смущения, протянула юноше поднос, закрытый салфеткой. Эмиль удивленно принял подношение и снял салфетку: на подносе стояла чашка с холодным ягодным напитком и лежал большой кусок фруктового пирога на ажурном фарфоровом блюдце.

- Покушайте, господин Эмиль, а то что ж вы всё на свежем воздухе сидите, проголодались, поди.

- Спасибо, милая, но право, не стоило беспокоиться, ведь скоро обед.

- Ну как скоро, Ваша милость, Их высочество посланника королевского принимают, а с ним понаехало господ, так что неведомо, когда обед велят подавать.

- Вот как? А я и не слышал ничего.

- Да где ж тут услышать, - словоохотливо продолжила служаночка, - в саду-то за деревьями.

Пока замок был полон магии, Эмиль поневоле обзавелся приличным гардеробом, не то, чтобы вещи были особо роскошными и изысканными, но по крайней мере, они были пошиты из дорогих тканей и сидели по фигуре. И теперь, открыв дверцу шкафа, юноша решал в чем же пойти на обед, чтобы не опозориться самому и не опозорить Антуана, а в том, что позориться придется при любом раскладе, он не сомневался. От камердинера Эмиль отказался сразу и теперь немного жалел, возможно веское слово разбирающегося в подобных вещах человека было бы кстати. С другой стороны, прислуга набиралась из спящей триста лет деревни и вряд ли могла хоть что-то в этом соображать. В дверь постучали и на оклик Эмиля вошел личный слуга принца с большой плоской шкатулкой в руках.

- Вот, Ваша милость, Их высочество передали и очень настоятельно советовали не отказываться.

Мужчина поднял крышку и вынул толстую золотую цепь, украшенную драгоценными камнями и гербом Антуана:

- Давайте, господин Эмиль, я помогу Вам одеться. Вот берите эту шелковую рубашку и черный бархатный костюм будет в самый раз.

Эмиль надел белую рубашку с пенным кружевом у горла и на рукавах, натянул костюм, расшитый на груди серебряной нитью и мелкими блестящими бриллиантиками, но взглянув на цепь, протянул:

- Эээ…

- Пьер, Ваша милость.

- Да, гм, Пьер, я не могу это надеть.

- Конечно, можете, Ваша милость, не сомневайтесь, покажите этим городским господам, что им до Вас, ой как далеко.

- В смысле? – удивленно посмотрел Эмиль.

- Видел я, как они зенки свои таращат на Их высочество, - недовольно пробурчал Пьер

Эмиль, подняв брови, внимательно на него смотрел:

- И что? Ничего удивительного, ведь им, наверное, интересно откуда он вдруг появился, а если уже знают его историю, то интересно вдвойне.