Варвар (СИ)

— Можно не привозить людей, — возразил Илмари. — А только их отходы.

— Гнать за тридевять парсеков космолеты, полные фекалий? Ты серьезно? — развеселился Филипп. — Многокредитные полеты, чтобы привезти сюда дерьмо и сбросить вниз? Да ты шутник!.. К тому же у нас давно никто не оставляет свои отходы где попало, как вы, — он поморщился. — Тысячи лет, как все вторичное сырье перерабатывается и снова идет в дело, в том числе и отправления человеческого организма. Переделывать всю тщательно налаженную и давно эксплуатируемую систему никто не будет. Мы шли к ней веками. И все построили под нее. Так что проще оставить вас по-прежнему срать на вашей территории.

— Мгм, — сказал Илмари. Помолчав, добавил: — Ну, спасибо, что рассказал.

А потом, еще помолчав, повернулся к супругу спиной и закутался в покрывало. Филипп спустя пару минут поступил точно так же.

Встали они поздно, и в этот день практически не разговаривали. Илмари написал письмо тетке, отослав его с корхом. Потом еще помахал мечом в оружейной, поглазел в окно на снова собирающийся туман и решил сегодня отказаться от прогулки. Звать Филиппа с собой совершенно не хотелось, а оставлять его одного, не способного даже толком объяснить слугам, что ему требуется, казалось не совсем правильным. Поэтому все время после обеда Илмари провел в библиотеке, листая рукописные фолианты.

К вечеру туман сделался как-то особенно густ, поэтому ужинали они практически в полной темноте. Мэг тихо прошла по трапезной, зажигая светильники. Остальных слуг не было видно.

Филипп ел мало, подозрительно рассматривая каждый кусок мяса, подносимый ко рту, пил только воду, а к соусу вообще боялся притрагиваться. Илмари, в принципе, не мог его осуждать, хотя вставать на позиции Тьена делалось сложновато: в конце концов, они ведь женаты! Что за глупости? И здесь нет никого из соотечественников унианца, кто бы мог их осудить. К тому же Илмари знал, что он довольно умелый любовник, да и поведение супруга в постели не оставляло сомнений: их секс ему не так уж и неприятен. Так к чему теперь эти игры?..

Но долго размышлять о странностях поведения инопланетника он не стал — отвлекся на ворчание Мэг.

— Что ты сказала? — повернулся он к ней.

— Погода, говорю, мерзкая, — отозвалась она. — Зря Лу уехал в Гарани. Гаранцев, конечно, приструнить надо, но и на защиту замка следовало кого-то оставить. Осенью вольные люди всегда лютуют.

— Опасаешься нападения? — прямо спросил Илмари.

— Наши амбары полны, а вольные люди всегда голодны, — ответила Мэг. — К тому же приближается время каравана, приходящего за водяными слезами. А всем известно: это означает, что наше хранилище тоже собрало неплохой урожай.

— Я видел сегодня днем нескольких воинов. Значит, Лу забрал в Гарани не весь гарнизон.

— Не весь, но остались в основном юнцы. И Лу всегда говорил, что у его заместителя много отваги, но не хватает ума.

— У Барнаби мощные стены.

— Стены — это всегда хорошо, — кивнула Мэг. — Но главное — в людских головах. Надо, чтобы там были такие же прочные защитные стены. И, желательно, мозги.

— Ну, теперь здесь есть я, — напомнил Илмари.

— А-а, ну да… — она помолчала. Потом поинтересовалась: — Вам что-нибудь еще подать, Ваше Высочество?

— Нет, спасибо, — отказался он, размышляя, почему, помимо достаточно вольного обращения с членами королевской семьи, в этой заднице мира прижилось еще и какое-то пренебрежение к их способностям предводителей?

Одно то, сколько сезонов их династия удерживала власть над всем Варгаром, неужели не должно было внушать уважение?

Мэг, шаркая разношенными башмаками, удалилась.

— О чем вы говорили? — недовольно спросил Филипп. — Между прочим, невежливо бормотать при мне на языке, который я не понимаю.

— Учи варгарский, — пожал плечами Илмари. — Вряд ли старая Мэг способна освоить космолингв.

Вместо того чтобы испытать сочувствие к супругу, Илмари отчего-то почувствовал раздражение. Ну его со всеми его выкрутасами. Сам Илмари потерял гораздо больше, чем девственность, но, тем не менее, старался вести себя по отношению к мужу прилично, понимая, что им каким-то образом надо отыскать общий язык. Тот же держался так, точно супружество его ни к чему не обязывало. А ведь это не случайная связь на несколько восходов. Но, собственно, чему тут удивляться и чего ждать? Он же для Тьена варвар, не стоящий внимания высшего существа…

В спальне Илмари сразу же повалился на кровать и отвернулся от супруга. Тот еще поплескался в умывальне и только потом улегся рядом, как ни странно, не попытавшись возражать против соседства. Лишь демонстративно погремел блюдом, убирая с треножника наргари. Но Илмари не собирался трогать ни плоды любви, ни Филиппа. Внутри зрело какое-то молчаливое упрямство. Пусть лучше ему будет плохо от сока наргари, подмешанного в еду, но первым он больше к Филиппу не прикоснется. Пара дней на голодном пайке без секса — и тот сам попросит супруга втрахать в него немного разума.

Когда погасла свеча возле кровати, Илмари уже спал. И снился ему какой-то далекий город, совсем не похожий на варгарские поселения. Полный диковинных существ, приспособлений и спешащих людей в странных блестящих костюмах. Филипп тоже там был — водил его везде, держа за руку, как ребенка, все объяснял и показывал, и глаза у него при этом были не угрюмо-неприязненные и не затянутые дымкой навязанной страсти, а живые и веселые. И улыбался он совершенно искренне, светло. Но вдруг Филипп побледнел, вскрикнул, и на них с лязгом и грохотом повалилась какая-то огромная стена, возле которой они стояли.

Илмари подскочил на кровати. Рядом немедленно в плечо задышал Филипп.

— Что это?

Из-за ставен и, кажется, снизу доносились вопли и звон. Илмари подхватился с постели, нашаривая в темноте штаны.

— Что это? — настойчиво повторил Филипп.

— Не знаю, — сквозь зубы отозвался Илмари. — Зажги свечу, запри за мной дверь и не смей носа высовывать, пока я не вернусь. Понял?

Илмари рванул к выходу, намереваясь по пути захватить меч из оружейной. Уж что-что, а звуки боя от всех прочих он был способен отличить, да только зачем же пугать унианца? Тот живых разбойников в глаза никогда не видел.

И не увидит, потому что Илмари не даст им ни шанса подняться на второй этаж. Впрочем, вольные люди вряд ли будут рваться наверх — хранилище располагалось в подвале. А они пришли не убивать и не захватывать рабов, а грабить. Права оказалась Мэг.

7.

Сидя в постели, Филипп прислушался к отдаленному лязгу, затем соскочил на пол, подбежал к окну и с трудом отодвинул тяжелые ставни. Но в темноте, да еще полной густого тумана, не было видно ни единого огонька. Да и звуки слышались как сквозь толстый слой синтизола. Все тот же лязг железа о железо и слабые крики.

Тем не менее, сомнений у Филиппа не оставалось: внизу, во дворе крепости, шел бой. Кто на кого напал и зачем, Тьен понятия не имел. Но отсиживаться за дверью было неправильно и страшно.

Филипп в жизни не держал в руках никакого оружия — зачем, если есть охрана? И уж тем более он знать не знал, чем могут сражаться на Варгаре. Копья? Мечи? Арбалеты? Уния поставляла правящему дому Варгара ограниченное количество оружия в обмен на солар, но вряд ли энпидезы попадали в ту глушь, где волею судеб оказался Филипп.

Тьен постоял у двери, затем осторожно приоткрыл створку, прислушался. Все те же крики и лязг, только, кажется, звуки приблизились. Или это только эхо?

Вернувшись к кровати, Филипп натянул штаны, рубаху, надел ботинки. Глупо встречать нападавших голым, к тому же так легко можно спровоцировать насилие.

Подумав о насилии, Филипп тут же вспомнил и об Илмари. Тот выскочил из спальни без оружия — зачем? Объявить нападавшим, что теперь здесь живут члены правящей семьи и потребовать, чтобы убирались вон?

Варгарец не выглядел наивным — значит, помчался защищать крепость.