Ледяное сердце (СИ)

- Вот и мне сейчас четырнадцать, - буркнул Билл. – А я всё ещё не умею.

- И что ты предлагаешь?

- Научи.

Юноша закашлялся от удивления и резко повернулся к Биллу. Тот, ойкнув, скатился ему на колени, но почти тут же выпрямился, чуть покраснев. Заметил? Да нет, вряд ли, иначе бы давно сбежал.

- Научи, - повторил Билл, пододвигаясь ближе. – Том, пожалуйста, я хочу, что бы это был именно ты.

- Я не могу.

- Почему? Потому что я тебя младше? Или…

- Я просто не могу, Билл, - Том невольно повысил голос.

Откуда-то из-за стеллажей с книгами до них донёсся звук колокольчика: так старая библиотекарша напоминала нарушителям, что стоило соблюдать тишину.

- Я не могу, - прошипел Том. – Мы в общественном месте и…

Но Билл, зажмурившись, подался вперёд и слепо ткнулся губами куда-то в подбородок Тома.

Глупый мальчишка.

Том в очередной раз вздохнул, но осторожно приподнял лицо Билла и поцеловал, уже по-настоящему. У его губ был привкус орехового мороженого и почему-то малины, а сам он так дрожал, что юноша решил, что Билл просто напуган и ещё хотел отстраниться, когда его светлую футболку сжали кулаки, и мальчишка ответил.

Ответил неумело и неловко, но с таким энтузиазмом, что Том невольно застонал и крепко обнял Билла.

Неподалёку кто-то громко чихнул, а библиотекарша снова подняла свой колокольчик. Тишина.

Билл отодвинулся, облизнув чуть покрасневшие губы.

- Больше ты ни с кем целоваться не будешь, только со мной, - пообещал он и, напоследок чмокнув опешившего Тома в щёку, убежал.

Тот лишь покачал головой и, взглянув на стол, выругался: растаявшее мороженое упало прямо на раскрытую книгу.

***

Том проснулся от жажды. Некоторое время лежал неподвижно, стараясь вновь уснуть, но спустя пару минут сдался и спустился на кухню.

Свет зажигать не стал, в своём доме он мог ориентироваться с закрытыми глазами. Чайник стоял на том же месте, освещённый полной луной, что заглядывала в окно. Том сделал несколько глотков прямо из носика, не хотел искать кружку, и потянулся. После сна в неудобной позе мышцы обиженно ныли, а завтра грозили не на шутку разболеться. Как никогда хотелось присутствия кого-то рядом, хотя бы для массажа.

Том поставил чайник на место и обернулся. Ярко вспыхнул свет, от чего мужчина невольно прикрыл лицо рукой, а когда смог открыть глаза и увидеть непрошенного гостя, лишь охнул.

- Фридрих?

Гастролёр кивнул и жестом указал на стул напротив.

Глава 8.

Фридрих молчал некоторое время, барабаня пальцами по столу, и смотрел в окно. Что он там мог увидеть, кроме двух поникших деревьев, Том не знал и знать не хотел.

Громко тикали часы, даже секундная стрелка, казалось, двигалась с ужасным скрипом, где-то в трубе завывал ветер, и Том поёжился. Больше всего сейчас хотелось забраться обратно под тёплое одеяло и доспать свои положенные часы, в девять утра мужчина уже должен быть у Алекса, обещал помочь с подготовкой.

- Ты ведь знаешь, что у каждого рассказчика своя история, даже если они будут говорить об одном и том же явлении, - негромкий голос Фридриха прервал его мысли.

Том с удивлением взглянул на непрошеного гостя. Мужчина выглядел даже не усталым, а измотанным, словно давно нормально не спал и тяжело работал. Руки чуть дрожали, под глазами образовались синяки, а сам он словно посерел.

- У каждого своя история… - медленно повторил он. – Что ты знаешь о Гастролёрах, Том? О самых первых, а не тех, кто ищет способ убиться покрасивее.

- Ничего, - покачал головой тот. – Здесь поблизости только один Город, к нам редко кто заезжает.

- Ничуть не реже, чем в другие места, - возразил Фридрих и достал из кармана брюк сигару, Том такие только на картинке видел. – Будешь? Нет? Ну и правильно, здесь и так не курорт, нечего здоровье портить. Так вот, - через несколько секунд продолжил он, выдыхая дым, - гастролёры. Почему, кстати, Гастролёры?

- Много путешествуете, нигде не задерживаетесь, как вас ещё называть?

- Логично, - кивнул мужчина. – А ещё мы не боимся холода, ездим даже в самый настоящий буран и никогда никому не помогаем. Ничего не упустил?

- Кажется, нет, - похоже, Том начал понимать, к чему клонит его гость. – Хочешь рассказать, как всё на самом деле?

- Почти, - губы Фридриха тронула улыбка. – На самом деле, мне нужна помощь.

Том удивлённо приподнял брови.

- Помощь? – повторил он. – У вас всё-таки кто-то заболел, и вы не знаете, что с ним делать?

- Можно и так сказать. Знаешь, это очень долгая история… - он резко поднялся на ноги и подошёл к окну – Ей почти сорок лет, из которых тридцать – я молчал.

Сорок лет?

Том, не скрываясь, окинул оценивающим взглядом Фридриха. Бросьте, он старше максимум на пятнадцать лет, ему нет и этих сорока!

- Мне почти семьдесят, Том, - не оборачиваясь, произнёс мужчина. – Те, кто кричал, что Гастролёры не люди, были правы.

- Так кто же вы, инопланетяне?

Фридрих хохотнул:

- Кстати, вполне возможно. Но, всё-таки, давай начнём с самого начала. Чуть меньше сорока лет назад у меня родился сын. Он был… не таким, как мы, самым обыкновенным человеком.

- Разве это плохо?

- Нет, вовсе нет, - мужчина покачал головой и обернулся. Опёрся на подоконник, одёрнул рукава красного свитера и с удивлением посмотрел на сигару в своих руках. – Совсем рассеянным стал, это плохо. Так вот, мой сын. Родился самым обыкновенным человеком, без малейшей Искры. Не знаю, переживал ли он по этому поводу, сам я любил его любым, чтобы он не совершил.

- И в итоге разбаловали, и он совершил что-то ужасное? – предположил Том, поднимаясь с места. – Хочешь чаю? Кажется, у меня ещё не кончилась заварка.

- Нет, благодарю, - Фридрих смял сигару. – Не знаю, разбаловал ли я его. Он всегда был добрым и отзывчивым мальчиком, но в какой-то момент…

Он снова замолчал. А Том не торопил. Почему-то ему казалось, что сейчас он услышит нечто такое, чего и предположить не мог.

- Я снова тороплюсь и забегаю вперёд. Моему сыну не было и десяти лет, когда он умер…