История Винсента Робертса (СИ)

Время замедлило ход, мир выцвел, превратившись в черно-белое кино, и лишь кровь абсурдно-ярким пятном продолжала сиять, напоминая, кто я есть. Правду говорили церковники, что вампиры мертвы, но не физически. Сегодня во мне окончательно умер человек, его не стало, когда я отнял еще больше жизней и ощутил удовольствие от процесса.

— Привыкай, теперь это твоя работа, — все так же холодно и безразлично произнес Эдвард.

Хозяин подвез меня к дому, чтобы я не светился на улице весь перепачканный кровью, и даже дал платок, вытереть лицо. Он мерзко улыбался, а в зеркале заднего вида я не узнавал того, кто сидел на заднем сидении, у этого существа были абсолютно пустые глаза. И чем сильнее я пытался выплыть наверх, тем глубже болото безразличия поглощало душу, разъедало ее кислотой, уничтожая чувства.

Винсента Робертса не стало, вместо него родилось нечто, отвратительно ужасное. И я впервые пожалел, что Томас тогда не убил меня.

====== Глава 5! ======

Около недели я провел дома в бреду, потеряв счет времени, и лишь жажда заставляла выбираться в сторону магазина для вампиров, когда на город опускалась ночь. А о том, чтобы заглянуть в бар к Тони я даже не думал, и так доставил ему слишком много хлопот.

Осознание, что я стал убийцей, настоящим монстром, разъедало кислотой душу, а в глупых попытках найти себе хоть какое-то оправдание, я лишь глубже погружался в отчаяние. Если в первый раз я смог принять убийство как способ самообороны, то второй был полностью на моей совести, поскольку я оказался слаб перед подавляющей волей Хозяина. Я мог бы обвинить во всем его, но не получилось, потому что именно мои руки отнимали жизнь.

Лишенный свободы и выбора, я внутренне выгорал дотла в борьбе с самим собой, со страхом, с презрением к собственной новой сущности, не желал мириться с судьбой и не собирался сдаваться, но и выхода не видел. Я разрывался на части, хотелось жить, и не хотелось одновременно. В угнетенном состоянии разодрал в кровь собственные руки, в тихой истерике разбил костяшки об шершавую бетонную стену в ванной, но после громкого стука соседей снизу, наконец забился в угол.

Ненависть к Эдварду только росла и крепла с каждым новым днем, вопреки всем уверениям, что обращенные беззаветно любят своих создателей, я же был не таким. Неудивительно, если их воля так же накрепко скована, они говорят и делают все то, что хочет Хозяин, и никого не волнует, что они думают на самом деле. Меня ждала отвратительная жизнь послушной марионетки, готовой стелиться под ноги Хозяину, если он захочет вытереть об кого-то грязные ботинки. От этой мысли становилось еще более тошно и отвратительно, и пока что в новой вампирской жизни было откровенно больше минусов, чем плюсов. Сила и скорость радости не приносили, острое зрение и слух начинали раздражать, даже спать перестал. Стоило сомкнуть веки и я видел кровь и изувеченные трупы убитых мной людей, этот кошмар не собирался меня покидать.

Со временем острота восприятия мира стала поддаваться контролю, стоило лишь сконцентрироваться на чем-то одном, но только боль в душе оставалась все такой же, мы почти породнились с ней, притерлись друг к другу. Совесть тихо шептала об ошибках прошлого, что я сам виноват и заслужил такую участь за раздолбайскую никчемную жизнь. У меня был выбор кем стать, а многие могли только мечтать об этом, но я все откровенно просрал, уничтожил собственными руками. Ошибки я понял слишком поздно, однако расплата мне казалось необычайно завышенной. Мне бы подохнуть от алкоголя или в перестрелке, так было бы правильнее.

Сидя на кухне в вечерних сумерках, я вертел в руках пачку сигарет и удивлялся, почему до сих пор жив? Томас мог сдать меня охотникам, но по какой-то причине не стал, те вряд ли бы стали выжидать: вломились бы в дом, чтобы поскорее снести башку кровососу и поставить еще одну галочку в отчете за месяц. Быстрая смерть без мучений, возможно именно поэтому я все еще продолжал сидеть в четырех стенах и ждать чего-то, не пытаясь убежать как можно дальше.

Достав сигарету, я вспомнил, как Валентайн курил, и ему не было противно. Решив попробовать вновь, сделал первую затяжку, и опять закашлялся, но продолжил мучить себя, и после третьего вдоха, дерущее горло ощущение исчезло. После еще нескольких затяжек я перестал разбирать запахи, даже едкий табачный дым. Наконец-то понял, зачем вампиру курить — обоняние отбивало напрочь, оставалось только узнать насколько долго.

Я уже почти привык к тишине и спокойствию, даже понадеялся, что обо мне забыли, когда вновь услышал зов Валентайна. Он резко выдернул меня из тупого оцепенения и заставил вздрогнуть, вспоминая все то, что я упорно пытался выкинуть из головы.

В спешке собравшись, я вышел на улицу и увидел такси у подъезда. Водитель, стоявший у машины, спросил:

— Вы мистер Робертс?

— Да… — удивленно протянул в ответ.

— Прошу, садитесь, — мужчина сделал приглашающий жест и открыл дверцу, — мистер Валентайн ждет Вас.

На автомате поблагодарив его, я забрался внутрь такси и откинулся на спинку сидения, уставившись перед собой в одну точку. Зов стал не таким требовательным, однако все еще не прекращался, и чем дольше мы ехали, тем четче ощущалось приближение к цели.

Дом Эдварда впечатлял, я даже растерялся, когда вылез из машины и увидел перед собой двухэтажный особняк с мансардой. Хотя чего еще ожидать при его-то деньгах и власти. Веранду украшали колонны, а ко входу вела выложенная камнями дорожка, вьющаяся между ухоженной растительностью, скульптурами и огибала фонтан. Сам участок земли располагался недалеко за городом, в окружении густого леса, скрывающего дом от городской суеты и шума.

У дверей встречал строгий дворецкий в униформе и пропустил (пригласил) внутрь. Кроме Хозяина, больше не ощущалось присутствия вампиров, похоже, что вся прислуга — обычные люди.

Внутри дом выглядел еще шикарнее, чем снаружи и, конечно, та же педантичная чистота, что и на работе: все по полкам, под номерками, ни пылинки, будто в операционной. Я поежился.

Валентайн сидел в огромном кресле, а в пальцах его тлела большая сигара.

— Рад тебя видеть, — как всегда холодно протянул он, окинул меня оценивающим взглядом и улыбнулся. — Выглядишь ты неважно. Мало спишь?

— Благодаря тебе я вообще не сплю, — процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки. Его лживая улыбка больше не способна была меня обмануть, как бы он не старался выглядеть приветливо, я точно знал, какое прогнившее у него нутро.

— А зря. Лучше отдохни, а то так можешь потерять сознание на работе. Лишние неприятности нам обоим не нужны. Верно?

Очень хотелось ответить ему какой-нибудь грубостью, но незримый ошейник стал сжимать шею и я промолчал.

Эдвард поднялся из кресла, и я невольно отступил на полшага назад, инстинктивно ожидая боль. Валентайн подошел ближе и внимательно посмотрел в глаза изучающим, пронизывающим насквозь взглядом. Потом он втянул дым сигары в рот и пустил колечко мне в лицо.

— Знаешь, я скучал… — как-то странно, немного хитро протянул Хозяин и дотронулся до моей щеки прохладными пальцами. От его прикосновения внутри все сжалось от омерзения.

— Не могу сказать того же… — фыркнул я, небрежно отбрасывая его руку от себя.

— А ты все такой же дерзкий и строптивый. Непослушных мальчиков нужно наказывать, — губы Эдварда растянулись в опасной ухмылке, и я ощутил, как невидимый ошейник стал еще туже. Взгляд Хозяина напоминал прищур хитрого лиса, с любопытством следящего за жертвой и готовящегося напасть.

Поморщившись, я потянулся рукой к горлу. Хозяин очень внимательно проследил за мной, а потом схватил за запястье и стал тушить сигару на ладони. Я зашипел и стиснул зубы от боли, готовый порвать Валентайну глотку, но не мог сдвинуться с места: от руки Хозяина по телу расползалось оцепенение.

— Урод! — процедил я сквозь сжатые зубы, жалея, что не умею убивать взглядом.

— У тебя очень грязный язык, — напряженно протянул Эдвард и отбросил потухшую сигару в сторону, точно попав в небольшую урну возле стены. — Я преподам тебе хороший урок.