Путь Ассы. Ян (СИ)

Ян повернул голову, опасливо, округлив глаза и затаив дыхание. Дэон был близко, слишком близко, и от этой близости запах альфы становился ещё более насыщенным, тягучим и желанным. Брюнет смотрел на него пристально, вопросительно, проникновенно, чувственно, юноша с уверенностью мог сказать, что видит эти чувства, будто они вихрятся вокруг альфы, тянутся к нему, взывают к его омежьим инстинктам, к его сущности, пробуждают в нем что-то приятное, теплое, всеобъемлющее, будто внутри начинает расти большой огненный шар, который не опаляет, который заполоняет, замещает пустоту внутри, томной тяжестью оседая внизу живота. От рук альфы, которые все так же покоились на его плечах, будто исходила какая-то неведомая сила, возможно, магия, но она проходила и сквозь его тело, плавно, размеренно, едва заметно, будто из большой посудины что-то осторожно и аккуратно переливали в малую, и это было просто непередаваемое ощущение. К тому же, Ян слишком отчетливо чувствовал, как на его запястье пульсирует метка, а в такт ей билось и его сердце. Папа говорил полагаться на свои омежьи инстинкты? Видеть не глазами? Чувствовать сердцем? Похоже, это было оно. Его инстинкты настойчиво твердили, что это именно тот альфа, за которым он будет, как за каменной стеной, рядом с которым он будет самим собой, для которого он будет жить и с которым хочет разделить эту жизнь. Глазами он, конечно же, видел красоту Дэона – лицо, волосы, телосложение – но внутри брюнет был ещё прекраснее: чистый, сильный, мужественный, добрый, отзывчивый, и ещё много чего, что находило отклик в образе альфы. А сердце… сердце сейчас трепетало, словно крылья бабочки, и тянулось, тянулось к Дэону Вилару, будто чувствуя, что их связь ещё не завершена, что это только малое зерно тех чувств, которое только может испытывать любящее сердце.

- Я… - Яну казалось, что все плывет у него перед глазами, он даже голос свой не слышал, понимая, что сейчас за него говорит его сердце. – Я поеду.

- Ты уверен? – строгий голос отца вывел юношу из задумчивости, и он, обернувшись, посмотрел на своих родителей, замечая, что Олдвин неодобрительно косится на Дэона, а Завир, наоборот, едва заметно кивает.

- Да, уверен, - собравшись, уже более твердо сказал Ян. – Я хочу уехать с Дэоном и стать его мужем.

- Супругом, - небрежно поправил омегу Вилар и тут же вновь обошел диван так, чтобы снова сесть напротив Риверсов. – Не сочтите за грубость, господин Олдвин, но мы очень торопимся, поэтому Яна я заберу сегодня же, - альфа переглянулся с Артом, который с хмурым видом так и отстаивался у окна спиной к хозяевам, и, получив какой-то непонятный для остальных жест, вновь обратился к Риверсам, - через два часа.

- Но… - хотел было возразить Олдвин, которого подобный расклад абсолютно не устраивал, ведь, получается, что Ян уезжает, кто его знает куда, и вряд ли они смогут не то что навестить его, даже, скорее всего, больше никогда не увидят сына, но Завир, положив руку мужу на плечо, уверено произнес:

- Ян, пойдем соберем твои вещи.

Юноша не противился распоряжению папы. А зачем? Свой выбор он уже сделал, причем, сделал его сердцем, а обо всем остальном он успеет ещё и подумать, и расспросить, так как, судя по всему, путь у них будет не близким.

Как только омеги ушли, а Олдвин вновь о чем-то серьезном заговорил с Дэоном, Мари, выпутавшись из крепких материнских объятий, соскользнула с диванчика и подошла к рыжеволосому альфе, заинтересовано посматривая на него снизу вверх. В Венейе, если у альфы была жена или младший муж, глава семьи обязательно носил перстни – на безымянном пальце правой руки, если в доме есть жена, и на том же пальце только левой, если есть муж, жена тоже носила кольцо на правой руке, а младший муж брачную ленту. А ещё у альфы был мешаный запах со своими супругами, вот поэтому-то юная омега сейчас и рассматривала руки незнакомца, который так её впечатлил. По запаху Мари не могла определить, есть ли у альфы кто-то или нет, так как запах воина был насыщен странными ароматами, которых девочка никогда не чуяла раньше на других мужчинах, поэтому все свое внимание она и сосредоточила на руках рыжеволосого, на которых были перчатки и не было ни одного перстня.

Арт покосился на девочку, причем покосился строго, как отец, бывало, смотрел на неё, когда корил за какую-то шалость, от чего юная омега отступила на шаг назад, но не испугалась и не убежала, решившись начать разговор.

- Скажите, господин, - Мари очень понравился этот рыжеволосый альфа, от которого веяло силой и мужественностью, - а у вас есть жена?

- У меня есть супруг, - отстраненно ответил воин, которого сейчас явно больше интересовала ситуация с его аль-ди и то, что они и так дольше положенного задержались в Венейе, в то время как им нужно было спешить в Аламут.

- Значит, жены нет? – засияв улыбкой, вновь спросила Мари, расправив плечи и показательно выпятив маленькую грудь, которую ещё-то и в вырезе платья было не очень заметно.

- А зачем мне жена? – Арт недоуменно посмотрел на девочку, при этом абсолютно не обратив внимания на все её попытки преподнести себя в лучшем свете, и вновь повторил. – У меня есть супруг.

Арт снова отвернулся к окну, наблюдая за мерной работой садовника и размышляя о чем-то своем, а Мари, надув щечки, вернулась на свое прежнее место, где сразу же была отчитана матерью за навязчивость по отношению к гостю. Но сама юная омега не очень-то и вслушивалась в наставительные речи Лауры, пытаясь понять, что же она только что сделала не так. Да, она ещё совсем юна, у неё даже регул ещё не было, но, тем не менее, она уже была привлекательной и имела опыт общения с альфами, но этот воин не бросил на неё даже заинтересованного взгляда, сославшись на то, что у него есть муж. Нет, супруг – так сказал огненный незнакомец, и этого слова в единичном числе Мари не могла понять, как и то, почему у альфы нет жены. Может, в стране этих воинов какие-то другие законы? Может, у них нет жен? Но это абсурд, ведь альфа и омега одной стати не могут создать полноценную семью. Или могут? Мари ещё раз посмотрела на альфу, но тот был слишком занят своими мыслями, так что юной омеге ничего не оставалось, как оставить свои вопросы без ответов и признать полный провал своей первой попытки заполучить достойного мужа.

В это же время Ян бессвязно метался по своей комнате, пытаясь собрать вещи. Самих-то вещей у юноши было не так уж и много – пара парадных костюмов, несколько будничных, белье, сапоги, да меховой теплый плащ – и все они могли бы уместиться в два чемодана, но сам омега, у которого до сих пор дрожали руки, пока что не мог упаковать ничего. Завир, видя взволнованность своего сына, лишь в полуулыбке покачал головой, после чего остановил юношу и в приказном порядке усадил его на кровать.

- Ян, - Завир строго посмотрел на сына, пытаясь привлечь его внимание, так как он хотел начать более чем серьезный разговор, - когда у тебя начнется первая течка…

- Папа! – возмутился юноша, пытаясь подняться с постели, но старший омега умел убеждать и настаивать, причем не только словами, но и взглядом, так что всего лишь искорка неодобрения в голубых глазах Завира, и Ян остался сидеть на месте. В принципе, омега уже и так понял, о чем сейчас хочет поговорить с ним папа, но сам Ян к подобному разговору был не готов. Не то чтобы они не обсуждали это с папой раньше, ведь, как не крути, а они единственные мужчины-омеги в доме Риверсов, но то была лишь теория, как, что и почему, а сейчас, похоже, Завир хотел поговорить с сыном именно о том, о чем сам Ян стыдился даже думать.

- Когда начнется первая течка, Ян, - уже более настойчиво повторил Завир, пытаясь донести сыну каждое свое последующее слово, - не противься ни себе, ни своей природе, ни своему альфе.

- Но, папа, - резко возразил юноша, начиная понимать, к чему тот клонит, - я же понесу. А если мы ещё не будем женаты? Или Дэон не захочет ребёнка?

- На все воля Великой Матери, Ян, - так же строго продолжал старший омега. – Если она подарит вам с альфой несколько дней любви и страсти и плодом этих дней станет ребёнок, значит, так и должно быть.