Путь Ассы. Ян (СИ)

Хавелок дан’ Глис был более чем доволен тем, как сложился ход событий. Монарх, занятый с утра важными делами, особо-то и не вслушивался в его речь, которая была не пламенной, но уверенной и настоятельной. Альфа сообщил своему королю, что желает привести в дом младшего мужа, который влюблен в него без ума, но родители мальчика против, так как надеются сыскать ему более выгодную партию, хотя куда уж выгоднее, если не за военного советника монарха. Но и тут Хавелок не промахнулся со словами, довольно непрозрачно намекнув, что родители омеги желают видеть своего сына в фаворитах Его Высочества, доказательством чему и является вчерашняя беседа Даара с рыжеволосым омегой. Тоан де’ Грей нахмурился и, не медля, подписал грамоту, которая фактически передала Яна Риверса в дом дан’ Глис, как вещь. Хавелок знал, на что давить, ведь одно дело, если Его Высочество сам выберет себе фаворита, а совсем другое, когда любовников подсовывают явно ради того, чтобы достигнуть определенных целей. К тому же, Его Величество всецело доверял своему военному советнику, который имел блистательную репутацию и не раз доказывал свою верность Венейе и лично королю, так что исход подобного разговора был вполне ожидаем.

Шоу же он подослал к наследному принцу, чтобы тот ненавязчиво прознал о том, действительно ли Даар де’ Грей заинтересован в рыжеволосом омеге. Скорее всего, Шоу чем-то вызвал подозрения у Его Высочества, поскольку тот затронутую тему развивать отказался, но все же его сын не мог не заметить, что альфа отреагировал на имя Ян Риверс с повышенным вниманием, так что, похоже, в своей борьбе за власть Хавелоку нужно ставить именно на Его Высочество. Впрочем, примерно так он и думал, ведь Тоан после смерти жены никогда не брал к себе в постель одного и того же омегу более чем пару раз, да и короля охмурить было сложнее чем его молодого неопытного сына. Да, Даар де’ Грей казался мужчине ветреным и недалеким, пусть и подающим большие надежды, но мальчика в свое время очень баловали и потакали всем его прихотям, вследствие чего будущий монарх больше интересовался делами личными, нежели государственными, на что Хавелок дан’ Глис и делал ставку.

Что ж, нужного омегу он заполучил, оставалось выдрессировать его так, как нужно альфе и вовремя подсунуть Его Высочеству. С этим заданием Хавелок рассчитывал управиться за пару месяцев, понимая, что для того, чтобы сломать мальчишку ему много времени не понадобится, тем более если в игру включится и Шоу, который тоже был явно заинтересован в омежке, то несколько доходчивых воспитательных моментов должны будут сделать свое дело, точнее, сделать послушную и готовую выполнять любые приказы подстилку. Больше времени займет лечение, а Хавелок был уверен, что оно определенно понадобится, так как Ян Риверс обязательно попытаться показать свой характер, а после ещё и введение омеги в круг Его Высочества. Вот с последним и может быть тяжеловато, но Хавелок дан’ Глис был из тех людей, которые умеют выжидать нужный момент, при этом продумывая все детали, возможности и даже пути к отступлению, так что в своей победе в борьбе за власть глава дома дан’ Глис даже не сомневался.

Двустворчатая дверь в большой зал отворилась, и Хавелок, обернувшись, увидел семью Риверсов, что вызвало у него непроизвольную ухмылку. На лицах всех Риверсов застыло такое выражение, будто они пришли засвидетельствовать смерть близкого родственника. Олдвин был хмур и бросал в сторону будущего родственника гневные взгляды. Лаура прижимала к себе близняшек, и все они втроем составляли просто жалкую картину плакальщиц. Жених был белее своего брачного костюма, с жуткими темными кругами под глазами и пустым взглядом, что, впрочем, было Хавелоку только на руку, ведь, похоже, воспитательный процесс уже пошел и первые барьеры омежки были сломлены. А вот второй омега, который ни на секунду не выпускал ладонь сына из своей, держался ровно и гордо, выпрямив спину, расправив плечи и пристально смотря будущему родственнику в глаза. Хавелок оценил силу воли омеги и даже подумал о том, что если бы младший муж дома Риверсов не был в возрасте около 40, то, пожалуй, он бы идеально подошел на роль подстилки монарха, да и ломать его, похоже, было бы намного интереснее, а воспитательные моменты были бы полны сладости и страсти.

Но, как бы там ни было, механизм был уже запущен, и жрец арлегов, облаченный в праздничную мантию, подошел к алтарю, готовый начать брачную церемонию. Хавелок дан’ Глис усмехнулся про себя и, повернувшись к Риверсам, поднял руку, предлагая своему жениху занять место подле себя. Ян вздрогнул, но, подталкиваемый папой, прошел вперед и положил свою ладонь в ладонь альфы. Хавелок грубо стиснул ладошку омежки, тут же заметив, как тот прикусил нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть. Глава дома дан’ Глис хмыкнул: ладонь – это всего лишь начало.

Ян стоял у алтаря, возле которого жрец произносил хвалебную арлегам, прося у них благословения на этот союз, но при этом не слышал ни единого слова, будучи полностью погруженным в свои мысли. Хватка его будущего старшего мужа была просто стальной, что более чем явственно доказывало, что в доме дан’ Глис с ним церемониться не будут. Вот только зачем он Хавелоку? В то, что альфа воспылал к нему любовью и страстью, юноша не верил, как и в то, что дому дан’ Глис нужен ещё один наследник, тем более от младшего мужа. Возможно, все дело было в том, что у Хавелока был семилетний сын, за которым нужно было присматривать, но мужчина мог взять любого омегу, любого, в том числе и того, кто бы согласился стать его младшем мужем добровольно, но альфе нужен был именно он, Ян. Преследовал ли Хавелок дан’ Глис какие-то свои цели? Определенно, вот только что мог дать ему брак именно с Яном?

Он был из семьи со средним достатком, без родословной и титула, к тому же, не так уж и красив, чтобы кичится им на светских приемах, тогда почему? Этот вопрос не давал Яну покоя с того самого дня, как Хавелок дан’ Глис начал за ним якобы ухаживать, и вот теперь то, как альфа сжимал его ладонь, и натолкнуло юношу на мысль, что Хавелоку просто нужна очередная игрушка, которая будет ждать его дома и безропотно выполнять все его прихоти. Это было мерзко. Папа сказал, что это не его судьба. Возможно. Ян хотел верить в это, но все же сомневался, учитывая то, что он уже фактически был замужем.

Жрец повернулся лицом к брачующимся и стал читать песнь благословления, которая была последней в брачном обряде, и после которой на его шею будет повязана лента принадлежности к дому дан’ Глис. Ян зажмурился. Он не хотел видеть ничего: ни жреца, ни своего старшего мужа, ни его сына, ни даже собственных родителей. Юноше вообще хотелось, чтобы эта тьма закрытых век окутала его всего и унесла куда-то далеко-далеко, туда, где все иначе, туда, где он будет свободен.

Жрец практически уже дочитал песнь, когда двустворчатая дверь снова отворилась, правда, на этот раз шумно, с режущим скрипом и ударившись о стену. Услышав уверенные, размеренные, приближающиеся шаги, Ян резко распахнул глаза и задрожал. Он боялся оборачиваться, боялся, что это сон или мираж, боялся, что разум уже покинул его, но запах… этот запах он запомнил на всю жизнь, и он сейчас окутывал его всего, с воздухом проникал внутрь, обжигал все тело и заставлял его трепетать, но омега не мог повернуться. Он чувствовал альфу, но все ещё не верил. Не верил, что ещё что-то можно изменить.

Его ладонь резко выдернули из руки Хавелока, а после всего и полностью прижали к чему-то твердому и теплому, к чему-то, что пахло альфой, к чему-то, под чем равномерно билось сердце. И Ян всхлипнул, нет, не зарыдал, а именно всхлипнул, роняя на широкую грудь альфы несколько слезинок, прижимаясь к нему, чувствуя его объятия и понимая, что все равно появление вчерашнего незнакомца ничего не изменит, ведь Хавелоку дан’ Глис его отдал монарх, а воли Его Величества никто перечить не будет.

- Кто вы такой и что себе позволяете? – Хавелок, благодаря своей военной выдержке, сумел сохранить ровный и ничего не выражающий тон голоса, но внезапное появление альфы, да ещё и в сопровождении двух других, к тому же воинов, вызвало у него внутри бурю гнева. Он чувствовал силу альфы, который сейчас прижимал к своей груди его почти что младшего мужа, но перед ним был всего лишь молодой мужчина, лет 25, не больше, сила которого явно не соответствовала возрасту, к тому же, воины определенно не принадлежали к войскам Венейи, да и выглядели они явно нездешне. Мужчина перевел взгляд на семью Риверсов, желая увидеть их реакцию на появление незнакомца, подумав о том, что это их рук дело, но все Риверсы были шокированы не меньше его, и только младший муж Олдвина был спокоен и даже слегка улыбался, что и натолкнуло альфу на мысль, что в данной ситуации не обошлось без этого омеги.