Blood and Sex (СИ)

Тело в последний раз с наслаждением изогнулось, и Леви обмяк на кровати, чувствуя тяжёлое дыхание Смита над собой. Парень пообещал, что через секунду просто свернёт тому шею, но Эрвин, будто прочитав его мысли, тут же отстранился.

— Видишь, вполне неплохо получилось, — убирая кляп изо рта, сказал он. — Твоё тело ещё не разучилось доставлять и принимать удовольствие.

— Развяжи меня, ублюдок, — прошипел Леви, развернув голову в его сторону. Он до сих пор пребывал в темноте, а очертания комнаты, которую он видел всего несколько секунд, начали забываться.

— Нет, — голос Смита звучал очень категорично. — Тебе лучше вообще отключить сознание, пусть твоё тело утоляет голод самостоятельно.

— Когда ты превратился в извращенца? — высокомерно спросил Леви. — Год назад ты ещё был нормальным.

— Просто, зная твою силу, я должен был предпринять некоторые меры, — улыбнулся мужчина. — Хотя солгу, если не скажу, что твоё связанное тело очаровательно, — он провёл пальцами по его губам, а Леви постарался как можно больнее укусить его.

— Какой непослушный, — Эрвин слизнул кровь с укушенного пальца и снова засунул кляп в рот Леви. Перевернув его на живот, он заставил парня подняться на коленях и ко всему прочему привязал к кровати его ноги, затянув ремнями щиколотки. От этой позы желудок неприятно сжался, и степиста начало мутить. Он уже приготовился к самому худшему. Мысленно поливая Смита самыми грязными словами, Леви снова затаил дыхание, когда почувствовал, что что-то касается его ягодиц, мягко проводя по ним. Нет, не руки или губы, похоже, очередной кожаный ремень.

«Неужели ударит?» — ошеломлённо подумал скованный парень, пытаясь двинуться хоть в одну сторону. Эрвин, видя, что тот занервничал, лишь широко улыбнулся. А в следующую секунду тело Леви содрогнулось. Степист даже не понял, от чего: то ли от удара, то ли от звука, который раздался в комнате. Потому что он совсем не почувствовал боли, а неприятное ощущение в желудке исчезло, потому что и тело и сознание сейчас стремились избежать этого унижения. Однако он не мог двинуться ни в одну сторону, и удары продолжались. Леви стало очень жарко, а ягодицы и бёдра горели страшным огнём. Кровь стучала в висках, он запрокидывал голову, пытаясь вдохнуть как можно глубже и ощущая, что не хватает воздуха. Когда все мыслимые и немыслимые проклятия, которые он знал, закончились, Леви задумался о поведении Смита. Он ожидал, что тот будет сжимать его в объятьях и шептать нежные слова, как делал это прежде, но никак не вести себя подобным образом.

«Хотя боль действительно хорошо встряхивает меня, не давая почувствовать тошноту…» — удары прекратились, и к горящему телу Леви снова прикоснулось холодное густое масло. Ощущение было настолько контрастным, что парень застонал и прогнул спину, будто пытаясь избавиться от этого холода. Расставив его колени шире, Смит снова вошёл в разгоряченное тело, температура которого удивила даже его, отчего мужчина не смог сдержать сладостного стона. Леви содрогнулся даже больше от него, чем от очередного вторжения. Его щёки мгновенно залились краской, и парень уткнулся лбом в подушку.

«Если бы не знал, что это Эрвин, подумал бы, что меня насилует какой-то извращенец», — выдерживая его грубоватые толчки, парень сильнее прогнул спину и опустился ещё ниже, прикасаясь грудью к постели. Он даже не думал о том, чтобы получить удовольствие — ему просто хотелось вынести это до конца и не закончить эту ночь над унитазом. В такой позе Эрвин взял его два раза подряд, а тело Леви так и не переставало гореть. Он тоже кончил, но где-то в середине второго раза, поэтому, когда удовлетворенный Смит вышел из него, степист жадно двинул бёдрами, находясь на пике возбуждения.

«Сволочь, почему ты не мог продержаться дольше? Чёртов эгоист, думаешь только о своём удовольствии», — снова разозлился Леви, ощущая, как внутри всё сжимается в ожидании продолжения. Тяжелое дыхание Смита постепенно стихало, а потом и вовсе исчезло. Он снова смог так скрыть своё присутствие, что степисту показалось, будто он находится в комнате один. Его тело не успокаивалось, а томящее желание становилось всё невыносимее. Напряженная спина стала влажной, а бёдра то и дело нетерпеливо подёргивались.

Внезапно он ощутил, как Смит вытащил кляп изо рта. Ткань была насквозь пропитана слюной. Леви сделал судорожный глубокий вдох, который, однако, не принёс облегчения.

— Ну же, попроси, — прошептал Эрвин ему на ухо. Его ладонь, скользя по бедру, слегка сдавила ягодицу. Тело танцора снова содрогнулось, и он с силой стиснул зубы. Как бы мучительно не было, он ни за что не станет просить его об этом!

— Тебе стоит сказать только слово — и все твои страдания прекратятся, — добавил Эрвин, кончиком языка обведя контур его уха. Леви, снова подавив неровный вздох, скрипнул зубами.

— Лучше сдохну, чем попрошу тебя об этом, — прошипел он, глуша своё дыхание в подушке. Тело продолжало несдержанно подрагивать, а на простыне под ним расплывались капли, стекающие с бёдер и плоти.

Эрвин, тихо рассмеялся, а его ладонь, лежащая на ягодицах, переместилась к промежности.

— Зная тебя, эти слова могут сбыться, а мне бы этого не хотелось, — произнёс он, проталкивая пальцы в тело Леви и видя, как тот мучительно дёрнулся, ожидая совсем иное. Улыбка Смита стала шире, когда он почувствовал, как степист отчаянно сжимает их, требуя большего. Эрвин, снова нависнув над ним, склонился и самодовольно, пропитывая каждое слово насмешкой, прошептал:

— Большего ты не заслужил.

========== Оправдание ==========

Очнувшись в незнакомом месте, Леви резко сел, осматриваясь по сторонам. В первые секунды после пробуждения в глазах потемнело, однако зрение быстро восстановилось. Комната показалась ему смутно знакомой, но при дневном свете парень видел её впервые. Здесь было много красного цвета: гобелены, тяжелые портьеры на окнах, покрывало, а из стены, прямо у изголовья кровати, торчали крюки.

«Значит, вот как он привязал мои руки. И ноги, — по бокам кровати Леви тоже обнаружил выступающие металлические петли. — Неплохо подготовился, извращенец», — степист со злостью откинул багровое покрывало и поднялся на ноги. На нём не было одежды, однако его тело оказалось на удивление чистым, хотя парень помнил, что Смит несколько раз кончил сначала в него, потом на живот и бёдра.

— Думает, что если отмыл меня, то я подобрею? — усмехнулся Леви, хватая со стула свою аккуратно сложенную одежду. — И вообще, что это за комната? Похожа на какой-то бордель, — с отвращением прошипел он, надевая брюки. — У него что, совсем нет вкуса? — обувшись и захватив с собой пиджак, Леви поспешил покинуть эту спальню. Он вышел в длинный коридор и поначалу даже не понял, куда пойти: кругом виднелись лишь одни запертые двери. Проскрипев зубами, степист двинулся вперёд. Он свернул три раза направо и два — налево, после чего вернулся обратно, пока не вышел к лестнице, ведущей в гостиную. Парень хотел уйти не медля, однако, услышав доносившийся из-за открытой двери звук столовых приборов, пресек своё бегство и направился туда.

— Леви, — сидящий за столом Эрвин отложил нож с вилкой и поднялся на ноги. — Вижу, ты уже оделся. Позавтракаешь со мной?

Сегодня на мистере Смите красовался тёмно-серый костюм, из пиджака которого выглядывал чёрный жилет.

— Смотрю, ты доволен собой, — высокомерно произнёс танцор, не двигаясь с места. Смиту пришлось вновь опуститься на стул и продолжить завтрак в одиночестве. Он и правда буквально сиял с самого утра, а после слов степиста засиял ещё больше.

— Всё вышло неплохо, неправда ли? — ласково спросил мужчина, поглядывая на танцора взглядом довольного кота. Леви, не выдержав, ударил ладонями по столу, опираясь на него.