Укрощение Рики (ЛП)

Блонди хмыкнул и уселся рядом с петом, грациозно скрестив ноги.

— Здесь просто потрясающе, Ясон! Ах да, спасибо тебе за бассейны. Жду не дождусь, когда смогу поплавать! А фонтаны… просто прелесть. Я видел маленькую… оранжевую птичку.

— Это оранжевый мирамер, они поют только по ночам.

— Он купался в фонтане… А это для чего? — Рики указал на небольшое углубление в полу. — Похоже на ванну…

— Это декоративный пруд. Когда-то в нем плавали карпы-кои и круска.

— А можно его наполнить? — с жаром попросил Рики. — И рыбок запустить?

— Завтра придут ландшафтные дизайнеры. Они посадят растения и оживят пруд.

Ясон решил, что, если уж использовать гостевое крыло, стоит восстановить его былое великолепие. Некогда здесь был настоящий маленький рай, зачарованный сад, и блонди теперь понимал, как сильно ему всего этого не хватало. Пусть старые раны еще иногда кровоточили, пора было оставить прошлое в прошлом. Рауля он давным-давно простил, и теперь оставалось лишь простить… самого себя.

— Здесь же просто обалденно! Почему ты так долго держал все это под замком?

Ясон молчал, избегая встречаться с ним взглядом. Рики почувствовал, что снова задел блонди за живое, и сменил тему.

— Я так испугался, что ты убьешь Катце.

— Он получил по заслугам, — не колеблясь ответил Ясон, изучая звезды.

— Вот как, значит? «Он получил по заслугам»… и это всё, что ты можешь сказать?

Блонди повернулся к пету, в его взгляде клубилась такая лютая, густая тьма, что Рики невольно отшатнулся.

— Рики! Всё, что произошло в тот вечер в «Интуиции»… и потом, в пентхаусе… больше не должно повториться. Иначе, кто бы это ни был, он умрет страшной смертью.

Глаза Ясона сверкали холодным блеском, словно скованное льдами угрюмое северное море. Не в силах оторвать взгляд от этих глаз, Рики молча дрожал, ни минуты не сомневаясь, что хозяин выполнит свою угрозу.

— Смотри сам, пет. Всё зависит только от тебя. Если ты когда-нибудь подпустишь к себе другого мужчину, ты обречешь его на верную гибель.

Повисло долгое молчание. В тяжелом немигающем взгляде Ясона сквозила горечь из-за предательской связи Рики с Катце. Швырнув окурок и пустую сигаретную пачку через перила, пет вздохнул.

— Знаешь, Ясон, иногда… ты бываешь слишком… напряжен. Что тебе нужно, так это крепкий здоровый трах. — Он с улыбкой погладил бедро хозяина. — И я тебе его обеспечу.

Тело блонди немедленно отозвалось на ласку. Слегка расслабившись, он улыбнулся.

— Сейчас мы пойдем в мою комнату и закончим копаться в коробке. Кроме того, мой непослушный блонди, у меня разработан подробный план твоего воспитания.

Притянув Ясона к себе, Рики одарил его долгим, неторопливым поцелуем, зарывшись пальцами в шелковистые, дивно пахнущие волосы хозяина.

Ладонь монгрела скользнула вверх по бедру блонди и одобрительно погладила растущий бугорок в паху. Оторвавшись от губ хозяина, Рики сразил его наповал обворожительным взглядом, от которого сердце Ясона сладко затрепетало.

С полуулыбкой монгрел по-хозяйски шлепнул его по бедру и скомандовал:

— Вперед!

Целый день Рауль то погружался в сон, то снова всплывал в реальность, скользя от удовольствия к боли и обратно, когда заканчивалось действие одного опиата и начиналось — другого. Казалось, спустя некоторое время после наказания боль только усилилась. Всё тело дергало и ныло, кололо и жгло. Блонди истекал потом: его обмен веществ естественным путем ускорился в результате травм и дополнительно — под действием нанесенного Юи акселератора.

Когда Рауль приходил в себя, его успокаивали мягкие прикосновения фурнитура; прохладное полотенце, которое он с такой нежностью клал на пылающий лоб блонди; его медленные, ласковые движения, когда он расчесывал волосы хозяина. Рауль наслаждался каждым мгновением.

Потом Юи явился ему в эротическом сне. Красивый юноша опустился перед хозяином на колени, чтобы доставить ему удовольствие ртом и языком… позже, вынырнув на поверхность сознания, блонди вспомнил, что всё это произошло наяву — Юи с готовностью подчинился желанию своего хозяина.

Но снились Раулю и кошмары. Над ним возвышался Ясон с кнутом и причинял ему боль, нескончаемую боль. Блонди видел лопатку… чувствовал ее сокрушительные удары… потом ожог… и море крови, все руки Ясона покрылись кровью, пропитался кровью и костюм, а Анори не шевелился… Ремень директора Конами вгрызался в плоть, он старался сдержать крики, но рот открывался сам собой… Ясон тоже вскрикивал с каждым ударом… Потом он прижал любовника к бильярдному столу и погрузился в него… и вот они уже в джакузи… Ясон перегнулся через край… длинные темные волосы намотаны на руку Рауля… Анори Хоси, прекрасный, как спелый экзотический фрукт… раздавленный и холодный, залитый кровью и такой сладкий… жгучая, раздирающая боль… с каждым ударом лопатки монгрел заходится отчаянным криком и молит, и стонет… он такой узкий, его плоть рвется под безжалостным напором Рауля… только перехватчик почему-то не сработал... чтоб тебе пусто было, проклятый Омаки Ган!

Рауль застонал, забился на постели и открыл глаза.

— Тихо, тихо! — Юи погладил его лоб, успокаивая хозяина. — Повернитесь-ка обратно на живот.

Блонди притянул его к себе на кровать, сжал в объятиях, наплевав на боль в спине, и Юи затрепетал всем телом в его руках.

— Налить тебе чего-нибудь выпить? — предложил монгрел с напускной небрежностью, втайне радуясь, что у него теперь есть личный бар.

— Выпить вина было бы чудесно, мой дорогой Рики.

Новое обращение — «дорогой» — смутило пета. Бросив взгляд на хозяина, он принялся открывать дверцы шкафчиков в поисках подходящей бутылки.

— Надеюсь, ты не забыл, пет, — тебе по-прежнему дозволена только одна рюмка в день, после восьми часов?

— Да помню, помню, — буркнул Рики. Он только вошел в роль радушного хозяина, и надо же было Ясону сунуть ложку реальности в бочку его сладких фантазий… — Вот, нашел! — Вытащив бутылку, он присмотрелся к этикетке и присвистнул. — Этому пойлу… уже больше двадцати лет! — Ухмыляясь, он поднял «Белую Луну» повыше. — Твое любимое, так?

— Очень хорошее вино. Но не самое любимое.

Пет нахмурился.

— А какое твое любимое?

— Аристийское — «Красный Император». Его очень трудно достать.

— Эх… — На лице Рики было написано такое разочарование, что блонди рассмеялся.

— Ну, «Белая Луна» у меня на почетном третьем месте. На втором — «Икарийский Янтарь», тоже редкий напиток. — Он улыбнулся. — Бокал «Белой Луны» — это просто божественно, любовь моя!

Рики в замешательстве уставился на горлышко, не зная, что делать дальше. Блонди рассмеялся.

— Неужто тебе никогда не приходилось откупоривать винные бутылки?

— У нас в трущобах, знаешь ли, не так много всей этой белой икарийской императорской хрени!

Ясон с улыбкой встал с кресла и подошел к бару.

— Раз уж ты мой пет, то должен уметь открывать вино, — сказал он бархатным голосом. — Вон в том выдвижном ящике — штопор.

Монгрел вытащил странного вида инструмент и хмыкнул.

— Зуб даю, этой штуковиной можно попортить кому-нибудь… что-нибудь ценное!

Ясон встал позади пета и взял его руки в свои.

— Вставляешь сюда кончик — вот так, — показал он. — Теперь нажимаешь сюда… и с силой опускаешь вот эти рычажки… готово!

Раздался негромкий «чпок» — и пробка выскочила вон.

— Круто! — воодушевился пет. — В следующий раз я сам!

Ясон прижался к нему сзади всем телом, потерся о его щеку и нежно поцеловал в шею. Поставив бутылку на барную стойку, красавец монгрел прикрыл глаза и словно растворился в прикосновениях хозяина. Блонди обвил его руками и потянулся вниз, чтобы приласкать.

— Подожди! — Рики схватил и оттолкнул его ладонь. — Не сейчас. Сначала закончу с коробкой Омаки.

— Как пожелаешь, пет, — прошептал Ясон, — только не заставляй меня ждать слишком долго. Я безумно тебя хочу!