Между двумя ударами сердца (СИ)

- Нельзя! – громко объявил Минато.

- Из-за ваших желаний могут пострадать люди! – вступился за Орочимару Данзо. – Уже пострадали.

- Люди страдают каждый день, - не выдержал Минато, двинулся было к Наруто, но его остановила Цунаде.

- Минато, ты не можешь отвечать за свои поступки, поэтому я вынуждена…

- Сутки ещё не прошли. Я готов предложить альтернативное решение, - отчитался он, тут же останавливаясь.

- А я не против, - вмешался Наруто. Окинул чуть презрительным взглядом молчаливых советников за спинами главных персонажей в игре.

- Если Наруто-кун сам не против… - Орочимару развёл руками.

- Вы не взяли во внимание один аспект, - запротестовал Минато. Его голос становился всё более незначительным. Вряд ли его вообще хотели слушать, но слушали из-за его положения. – Мы с женой обсуждали это половину ночи и пришли к выводам, что на данной стадии нарушенной печати…

- Да, мы это тоже обсудили, - Орочимару, как коршун, завидевший добычу. – И готовы рисковать ради общего блага.

- Тогда соберите совет – и мы обговорим детали, где и решим, что опаснее: дать волю девятихвостому или всеми силами постараться уменьшить его влияние.

- Минато, подожди, - Цунаде остановила назревающий спор, повернулась к Наруто. – Ты можешь доказать, что контролируешь его?

- Наверно, было проще, если бы вы согласились применить способ Орочимару-сана, - Наруто улыбался.

Минато дёрнулся к нему, успел догадаться, как изменилась ситуация. Его сын наслаждался игрой.

- Пригласите Учиху Итачи! – он всё-таки выступил вперёд. – Немедленно.

Орочимару снова взялся успокоить своего ученика:

- Минато-кун, не думаю, что Учиха Итачи…

- Кто-нибудь из вас может распознать процент влияния девятихвостого на джинчуррики? – резко перебил его Минато. – У вас есть шаринган?

Он был готов собрать чакру в пальцах и ударить по печати Наруто. Несомненно, она снова светилась. Наруто обожал её свет. Наруто обожал возникающие ощущения, будто печать движется, приятно щекочет кожу, от чего приходит сладостное возбуждение. Тихое, не взрывами, как бывает с Итачи. Это возбуждение, которое может длиться часами, не причиняя никакой боли.

После реплики Минато Орочимару замолчал. Данзо переменился в лице, даже Цунаде приготовилась отражать атаку. Наруто это веселило. Он улыбался во все зубы. Не знал, выдаёт ли его огнь в глазах – уже было всё равно. Никто не справится с Узумаки Наруто!

- Созовите хоть половину Конохи, - сдерживаемая ярость в голосе Наруто. Он вспыхнул. Сквозь оранжевое пламя видел метнувшихся в разные стороны противников. Настоящих противников. – У вас не хватит чакры, чтобы остановить меня!

Семь хвостов разом выметнулись из клетки, обжигая Наруто, пытающегося слабо сопротивляться. Встретив препятствие в виде стен, они пробили его в один миг. Здание затрещало, обрушились своды, вылетели стёкла. Грохот всех стихий врезался в уши музыкой. Наруто развернулся на месте, сметая остатки укреплений. Такие беспечные и беспомощные в своих разговорчиках защитники народа. Смешные. Они все встали перед Наруто. Он смотрел на них свысока, ожидая любого шага. Он замечал сотни печатей со всех сторон, и ни одна его не насторожила.

Минато пропал из поля зрения. Он мог бы, пожалуй, нанести удар прежде, чем Наруто сам ударит, но ему не дали шанса. Какие неожиданно сговорчивые противники. Он снова повернулся вокруг своей оси в поисках тревожных признаков. Не было Минато, не было Цунаде, не было Данзо и Орочимару с их хвалёными супертехниками. И резиденции тоже не было. Вокруг разгорались пожары. От чудовищной чакры рушились ближайшие здания, кричали люди, визжали тормозами машины, сверкали техники. Такие красивые. Наруто протянул руку к одной из них и обжёгся. Неожиданная боль заставила его взреветь. Тогда он ударил от обиды. Зарычал, выплёскивая чистую чкру вдоль улицы, снося домишки и расширяя проходы. Хаос окутал центр Конохи. Хаос, к которому стремились все эти жалкие человечки. Хаос, потому что они не хотели довериться людям, которые могли бы проконтролировать ситуацию. Хаос, от которого Наруто был поистине счастлив.

Итачи, толком не подготовленный к решительным действиям, прыгнул на обломок здания. Только и успел натянуть на себя чуунинский жилет. Чтобы на шиноби походить. Чтобы другие знали о его готовности содействовать.

При приземлении он присел на корточки, ибо удар о подошвы был чересчур силён. Мгновенье ему понадобилось обвести взглядом руины. Ещё только вчера он был в этом здании на отчёте у Данзо, а сегодня вместо домов равнина, усеянная огненными язычками. Догорающий покой, умирающий в агонии. Коноха… его Коноха превращалась в поле битвы. Итачи смотрел и не верил собственным глазам, а внутри просыпались все инстинкты. Всё то, что тщательно передавал клан по наследству. Теперь Итачи поверил в необходимость соблюдать генетическую совместимость. Его, помнится, возмутило, когда кузина захотела выйти замуж , но встретила яростное сопротивление семьи. Всей семьи, включая Фугаку. Итачи промолчал, считая, что не его это дело. Они говорили, что их генофонды настолько несовместимы, что у детей вылетит половина способностей клана Учиха. Они даже упоминали, что шаринган сохранить не получится. Итачи не знал, так ли это было на самом деле. Он не вмешивался, но чуть позже нашёл в себе совесть встретиться с плачущей кузиной наедине и успокоить.

Они были несовместимы. А клан обязан хранить не только традиции, но и оружие, передавая его из поколения в поколение. Однажды настанет время, когда Фугаку позовёт Итачи, посадит перед собой и велит жениться. И тут же предъявит список потенциальных невест. Все они – Итачи не сомневался – подходили бы клану Учиха. Их генофонд либо не препятствовал бы развитию генофонда клана, либо укреплял бы его или вносил улучшения. Это как вливание свежей крови в чистую линию породистых животных. Мерзко и одновременно необходимо. Все представители клана проходили через это. Благодаря строгому отбору, Итачи и Саске сейчас обладают теми же способностями, что и их знаменитые воинственные предки.

Но Итачи не знал, что будет делать, когда отец протянет ему список и поставит перед фактом.

Из руин выползло белёсое, почти прозрачное существо. Первым делом Итачи хотел изжарить его Катоном, но успел вспомнить, что это слизень из призыва Хокаге. Если она пустила в ход масштабную защиту, то дело действительно плохо. Там, где Итачи рассчитывал встретить поддержку, не встретил никого. Слизень остановился, потом развернулся и пополз прочь, по пути вспыхнул и исчез в белом дымке.

- Итачи-кун! – перед ним возник один из приближённых к Хокаге шиноби. Тот, о которых говорят, что они – опора всей страны Огня. Гений, нашумевший в своё время, заодно являющийся учеником Намекадзе Минато.

Хатаке Какаши бегло осмотрел прибывшего. Наверно, хотел найти все недостатки в облике стажёра сразу же и указать на них, потом послать домой нормально экипироваться. Итачи домой даже не заглянул. Сперва ждал вместе с Кушиной. Она телефон не переставая в руках мяла. А когда грохнуло, раскатисто отозвавшись по Конохе, Итачи уже понял. Он сорвался с места как одержимый и, как оказалось, всё равно позже Кушины на долю секунды.

- Простите, я опоздал, - виновато склонился Итачи.

- Хитёр, зараза, - выдохнул Какаши, демонстрируя глаз, который обычно прятал под повязкой. Ещё со времён академической стажировки заработал себе шаринган. Тогда команда Какаши в засаду попала, отступала в пещеру, куда враг не сунулся. Потом уже они сообразили почему. Горы славились обвалами. А потревоженные намеренно, едва не похоронили под камнями всю троицу. Тогда один из команды едва не погиб, девушка-медик. Успела вывернуться. Какаши техникой левый глаз полоснуло. А Обито, не подающий особых надежд в клане Учиха, оказался как раз под завалом. Думал, свои последние минуты доживает, чуть ли не предсмертным желанием велел медику свой глаз Какаши вживить взамен потерянного. Когда подоспела подмога, Обито извлекли из пещеры, госпитализировали и подлатали в госпитале при надлежащем уходе, Обито всё смеялся. Смотрел на удручённого Какаши, готового ему глаз вернуть, и хохотал в голос, закрывая пустую заклеенную глазницу рукой. С тех пор они не разлей вода стали. И Обито подтянулся. Итачи несколько раз наблюдал за их тренировками. Сперва учился, когда думал о военной карьере, а потом просто посматривал, пока совсем не потерял интерес. И сейчас Какаши порой заходил на чай, если какое торжество у ветви семьи Обито.