Укрощение Рики (ЛП)

— Не буду. Извини. Это была… похоже, я просто засранец.

— Ага, еще какой! — согласился Катце.

— Сукин ты сын!

— Держи язык на привязи, иначе будешь у меня скулить, как побитый щенок!

Рики засмеялся.

— Случайно вырвалось. И вообще… ты не посмеешь!

— Я — да не посмею? — Катце вытащил усмирительную трость из ножен и с ехидной ухмылкой похлопал по ладони. — Ох ты ж… рука так и чешется… как удобно: лежишь тут связанный, и всё такое!

— Катце! Клянусь тебе… Даже не думай! Только дотронься до меня этой хренью, я тебе мозги вышибу!

— О, я бы на это посмотрел! А кишка у тебя не тонка? Я думал, после моей затрещины ты так и распустишь нюни.

— Было охренеть как больно, — смеясь, признал Рики. — Что за блажь на тебя нашла?

— В отличие от тебя, я твердо усвоил: когда Ясон смотрит, нужно подчиняться без рассуждений. И не жди от меня поблажек только потому, что мы друзья. В присутствии хозяина его слово — закон!

— О боже! Ты прямо как Дэрил.

Услышав имя своего возлюбленного, Катце улыбнулся.

— Я выполню любой приказ Ясона — да и тебе советую. Если он велит засунуть эту палку тебе в задницу, туда она и отправится!

— Спасибо, она уже там побывала.

— Что? — расхохотался Катце.

— Я пытался… ох, бля! Забудь.

Катце ухватился за бока и хохотал до слез.

— Что ты пытался сделать, мелкий извращенец? Срань господня! Ну, ты и затейник!

— Типа того.

Катце снова вложил трость в ножны.

— Так что… ты побрызгаешь меня акселератором?

— Да сделаю, только… эта дрянь на открытых ранах адски жжется… это же будет двойное наказание!

— Ничего, переживу. Да и ты, кстати, тоже — вот, получи последнюю порцию.

Фурнитур распылил на задницу Рики остатки акселератора. Вопли монгрела снова наполнили пентхаус и привлекли внимание Энью. Первая серия криков застала ксеронца в момент оргазма, так что ему было не до любопытства. Теперь же он выбрался из своей комнаты, тихой сапой прокрался через зал к дверям спальни монгрела и украдкой заглянул внутрь.

Рики лежал, привязанный к кровати, верхом на нем сидел Катце с усмирительной тростью на поясе и брызгал чем-то на задницу монгрела, отчего тот, по всей видимости, и вопил. Опустошив баллончик, фурнитур встал и освободил страдальца.

Рики повернулся и заметил Энью.

— Фигасе! Брысь отсюда, кот помоечный!

— Я не в твоей комнате. Чисто технически я стою в зале, а он тебе не принадлежит. И вообще, дверь надо закрывать!

Монгрел сменил тактику.

— Ну и верещал ты, когда тебя трахали, кошак! — сказал он, и в темных глазах заплясали злые огоньки. — Стесняюсь спросить — неужели тебе не понравилось?

Ксеронец за словом в карман не полез.

— Кому оно понравится — с монгрелом-то?

— Захоти я, чтоб тебе понравилось, ты бы у меня мурчал от удовольствия, котик, — не сдавался Рики. — Только вот цель у меня была другая.

— Погоди, пока хозяин Ясон не прикажет мне взять тебя!

Рики развеселился.

— Помечтай, дорогуша! Ничего тебе не выгорит!

Энью загадочно улыбнулся.

— Это мы еще посмотрим! А твои синяки впечатляют, Рики! Гордись — как же крепко любит тебя хозяин, от его любви на тебе уже пробы негде ставить!

— Ах ты, чертов мелкий… — Монгрел, в одной рубашке, вскочил с кровати и рванулся за ксеронцем, который сломя голову помчался по залу. Оба пета как угорелые носились по пентхаусу, пока, пробегая мимо хозяйского кресла, один из них не повалил кофейный столик. Стоявшая на нем лампа упала на пол и разбилась.

— Рики! Энью! Сейчас же прекратить! — взревел Катце, бросаясь следом за ними.

Ворвавшись в главный зал, петы вихрем закружились вокруг обеденного стола. Выхватив из ножен трость, Катце с силой заехал по столешнице. Раздался оглушительный треск, Энью и Рики замерли и в изумлении вылупились на фурнитура.

— Ну, всё — три удара каждому! Рики, ты первый. Ладони на стол!

— Да ладно тебе, Катце! — прошептал монгрел. — Ты же не всерьез…

— Я серьезен как никогда. Живо, Рики!

Поколебавшись, Рики неохотно подчинился и положил руки на стол, уверенный, что фурнитур легонько шлепнет его для очистки совести. Когда же Катце обрушил на его и так уже пострадавшие бедра жгучий удар, удивленный монгрел вскрикнул от боли. Второй и третий удары оказались ничуть не слабее, и только усилием воли Рики удалось сдержать выступившие на глаза слезы.

— Энью, теперь ты. Ладони на стол!

В оцепенении от увиденного, ксеронец изображал статую. Слыханное ли дело, чтобы фурнитур получил право наказывать петов? Этот Катце ведь не собирается и впрямь бить его… палкой?

— Ты что, оглох? Ладони на стол, живо!

Энью не двинулся с места, глаза его наполнились ужасом. Рики откровенно злорадствовал: кошака уже заметно трясло.

— Шесть ударов, Энью! Добавить еще? Просто продолжай там стоять — и твой счет будет расти.

Ксеронец медленно двинулся вперед и положил ладони на столешницу.

— Рики, подними его халат! — распорядился Катце.

Монгрел с восторгом бросился выполнять поручение. Задрав длинное одеяние ксеронца, он обнажил красивые ягодицы. Катце встал поудобнее и, размахнувшись как следует, нанес по верхней части бедер первый удар. Он решил, что Энью заслуживает более суровой порки, чем Рики, который и так уже в этот день получил достаточно.

Ксеронец зашелся криком. Его никогда еще не наказывали, и в реальности боль оказалась намного сильнее, чем в его воображении. Он подумал, что еще пять таких ударов просто не выдержит. Теперь Энью трепетал перед Катце и глубоко сожалел, что не проявлял к нему должного уважения. Он явно недооценил влияние и статус фурнитура — судя по всему, хозяин даровал ему особые привилегии.

Следующие два удара пришлись по ягодицам и оказались не слабее первого. Пет взвыл и закусил губу, широко распахнув глаза, чтобы не расплакаться, но тут его настигли четвертый, пятый и, наконец, шестой удары. Не сумев сдержаться, Энью зарыдал.

Рики торжествовал над сломленным соперником, но благоразумно хранил свои чувства при себе.

— Марш по своим комнатам, до прихода хозяина Ясона! — грозно велел Катце, и оба пета безропотно подчинились. Энью чуть ли не пятками засверкал.

Покидая главный зал, Рики двинул фурнитура кулаком в плечо.

— Спасибо, удружил, засранец!

Тот засмеялся и вернул трость в ножны. Теперь он подошел к центру управления и отправил по видеосвязи вызов Ксиану Сами — эффектному красавцу, знаменитому своими необычными глазами. Единственный блонди с ярко-зеленым цветом глаз, он считался отклонением от нормы и самим фактом своего существования страшно раздражал Юпитер, будучи живым напоминанием о том, что в идеальном генетическом коде элиты возможны неожиданные и необъяснимые искажения.

Блонди ответил на звонок. Всем своим видом излучая мужественность, он устремил на собеседника живой, пронзительный взгляд. В волосах Ксиана всегда красовалась длинная косичка с вплетенными в нее кисточками из тонких кожаных ремешков, схваченных металлическими заклепками. Такая прическа делала блонди похожим на древнего варвара.

— Катце! Мое почтение твоему хозяину!

— Благодарю вас, господин Ксиан! Хозяин Ясон поручил мне связаться с вами по поводу Джутиана. Он бы хотел получить парня в свое распоряжение, как только тот будет готов.

— Конечно. Как раз сегодня была проведена модификация. Акселератор позволит ему приступить к своим новым обязанностям уже через пару дней. Я пришлю его… нет, я сам приведу его послезавтра.

— Отлично.

— Изначально Ясон так не торопился, — заметил Ксиан, пытаясь выудить из Катце какие-нибудь пикантные подробности.

— Да. Хозяин Ясон надеется, что вы простите его за спешку, но Дэрил попал в больницу с почечной инфекцией, поэтому хозяину хотелось бы безотлагательно приступить к обучению нового фурнитура.

— А ты что, снова вернулся в пентхаус, Катце?

— Да, господин Ксиан. На время.

— Значит, обучать Джутиана будешь ты?