SEGUI IL TUO CUORE (ЛП)

Он ощутил под пальцами тепло, словно она была живой.

И, возможно, так и было.

Каким-то странным и совершенно особенным образом, конечно.

Чем больше он к ней прикасался, тем яснее всплывало лицо Блейна в его сознании, и тем больше зрело в нём мужество сделать то, что он хотел сделать вот уже два дня.

Он даже не сознавал, что взял ключи и вышел из дома, пока не оказался перед своим внедорожником.

Но на тот момент уже ничто не смогло бы его остановить.

Не раньше, чем он поговорит с Блейном.

Блейн снова делал это.

Оставлял позади своё счастье.

Оставлял позади Курта.

Ветер в волосах казался отчаянным криком, чьё эхо терялось в его воспоминаниях.

Все радостные были связаны с Куртом.

Другие же... были все остальные.

Блейн мчался так быстро, как только мог.

Прочь от того, чего хотел больше всего, но не мог иметь.

Курт мчался так быстро, как только мог.

Он обещал не делать этого, но ему было недостаточно. Не могло быть достаточно той записки в качестве прощания для них.

Ему потребовался час, чтобы узнать, из какого аэропорта они отправятся.

И теперь нужно было добраться до выхода на посадку, прежде чем окажется слишком поздно.

Но ему не удалось.

Он успел лишь увидеть, как они исчезают в воротах.

Трент держал под руку своего платинового приятеля… Джеффа, кажется.

Но Блейн... его не было видно.

– Поверить не могу. Ты пришёл, – раздался голос позади него.

Голос Тэда.

Который смотрел на него, как если бы увидел привидение.

– Что… где Блейн? – спросил Курт взволнованно.

– Его нет здесь, Курт. Он решил вернулся в Чикаго на мотоцикле, – ответил Ник с сожалением в голосе.

– Да, и нам пора идти, Ник, иначе опоздаем на рейс. Курт, – окликнул его Тэд, подойдя ближе. – Прости за этот обман, но мне нужно было знать, сделаешь ли ты это… придёшь ли.

– Почему?

– Потому что теперь я знаю, что отдать тебе это, не так уж и неправильно, – сказал Тэд и, убедившись, что Ник уже отошёл достаточно далеко, протянул ему листок. – Домашний номер Блейна, его мобильный телефон, который, вероятно, у тебя уже есть, и ещё адрес его электронной почты. А, да, и номер его студии звукозаписи в Чикаго. Делай с ними что хочешь, Курт, но, когда решишь воспользоваться этим, постарайся сделать это... правильно, пожалуйста, – сказал он, а затем быстро догнал Ника и исчез вместе с ним в зоне предполетного досмотра.

Блейн.

Это было всё, что только мог думать и беззвучно шептать Курт, наблюдая за последними пассажирами, торопившимися на посадку.

Имя, которое стоило целого будущего.

Будущего, которое, Курт чувствовал, окончательно ускользало от него.

Первые дни дома стали для него невероятно тяжёлыми.

Возвращение к прежней жизни для Блейна означало не только возвращение в свою крошечную квартирку и к своей работе.

Это означало, прежде всего, привыкнуть к жизни без Курта.

И в последний раз у него ушло восемь лет на то, чтобы этого добиться.

С небольшой поправкой на то, что, как выяснилось, ничего он не добился.

А всего лишь убедил себя в этом.

Что теперь пытался сделать снова.

Потребовалось некоторое время, но в какой-то момент ему удалось, просыпаясь утром, не искать взгляда Курта рядом.

Или так ему казалось.

Потребовалось некоторое время, но ему удалось забыть, каково было прикасаться к коже Курта.

Или так ему казалось.

Потребовалось некоторое время, но он сумел забыть звук голоса Курта.

Или так ему казалось.

На самом же деле ничего он не забыл.

Не забыл, но припрятал в самом отдалённом уголке сердца.

Он не отвечал на его звонки, на его сообщения или электронные письма.

Как и просили его Бёрт и Бастиан, когда он заходил поговорить с Куртом.

И ему понадобилась вся его сила воли, потому что Курт был чертовски настойчив.

Блейн не знал, откуда он взял его домашний номер или адрес электронной почты, но подозревал, что источником был Тэд, потому что Себастиан вряд ли дал бы их Курту.

Да, конечно, в письме он сам обещал, что если Курт будет в нём нуждаться, он всегда может на него рассчитывать, и был искренен, но это было слишком много, и слишком рано.

Поэтому, после очередного звонка, на который он не смог ответить, в отчаянии из-за уверенности, что в конечном итоге не выдержит и уступит – а это было бы плохо для обоих, раз они не могли быть вместе – он отправил ему сообщение, в котором говорилось только:

«Курт, мы оба знаем, что я должен разлюбить тебя. Я всегда буду рядом. Но сейчас мне нужно время. Можешь дать мне его, пожалуйста?»

Он и сам не знал, рассчитывал ли получить ответ на это сообщение.

Или какой именно ответ хотел бы получить.

Он бы сердце отдал за искреннее «Я люблю тебя. Вернись ко мне».

Однако не сильно удивился, когда не получил никакого ответа.

И вскоре он стал жить по-прежнему.

Снова сосредоточился на работе.

И вернулся к тому, что делал когда-то.

Первым стал парень с глазами как лёд. Это произошло через неделю после его возвращения в Чикаго.

Блейн нашёл его в одном заведении неподалёку от своего дома.

Он позволил ему поцеловать себя.

Позволил себя раздеть.

В отличие от своих обычных случайных трахов, позволил ему быть сверху.

Если уж совсем откровенно, Блейн позволил этому незнакомцу обращаться с собой как с бездушной секс-игрушкой.

Почти всю ночь.

Когда тот тип привёл его ванную и отымел под душем, он старался только забыть тот раз, когда это случилось с Куртом.

Когда полупьяный гость приказал ему самому трахать его член, пока он жевал бутерброд, сидя на стуле, Блейн сделал это, стараясь не думать о том случае, когда почти то же самое произошло в кухне Курта.

Когда парень потребовал, чтобы он сказал, как ему нравится, подкрепляя это шлепками по заднице, Блейн удовлетворил его, крича со всей убедительностью при каждом новом ударе.

Это было совершенно не в его вкусе, но в тот момент ему было плевать.

Он только хотел... чувствовать.

Что-то другое, что-то кроме присутствия Курта вокруг себя.

И даже если в глубине души Блейн всегда знал об этом, по-настоящему он понял только в ту ночь, насколько заблуждался относительно собственной способности контролировать отношения с Куртом.

Восьми лет ему не хватило, чтобы забыть Хаммела, но он всё равно ввязался в сексуальные отношения с ним, а теперь наивно полагал, что сможет вот так просто двигаться дальше после того как снова попробовал кусочек этого рая?

С самого начала это был всего лишь самообман.

Он потерял счёт, сколько раз кончил за одну ночь.

Но для него это ничего не значило.

Всё равно как сам себе подрочил.

Ни чувств, ни страсти.

Просто способ выпустить пар.

Способ, хоть на какое-то время, почувствовать себя менее одиноким.

Как в его прежней жизни.

Бесконечно далеко от его прежней жизни.

Прежняя жизнь.

Его прежняя жизнь.

Курт хотел бы вернуть её.

Это твердил он себе, двигаясь синхронно с Себастианом, который ритмично погружался в него, как когда-то.

Это был первый раз, когда они занимались любовью с тех пор, как он пробудился.

Им не следовало пока, по словам врача.

Но Себ устал довольствоваться ручной работой и минетами, и был, к тому же, напуган.

Даже если никогда не говорил этого, Курт всё прекрасно видел.

И, в конце концов, он ведь решил заботиться о нём, разве нет?

Перефразируя то, что сказала Сантана, если делая счастливым его, он сам чувствовал себя счастливым, почему бы не сделать это?

Началось всё как обычно.

Поцелуи, которые становятся более откровенными.

Ласки, которые становятся более непристойными.

Себастиан, который просит о большем.