Повседневность (СИ)

Кэтрин. Про жену Том как-то и забыл… хотя, забыть про нее было практически невозможно из-за тридцати семи пропущенных, высвечивающихся на экране. Когда утром, выскочив из квартиры Билла и сев в машину, Том глянул на дисплей мобильного, пропущенных было двадцать девять, сбросив их все, он решил сделать вид, что ничего подобного просто не видел. Говорить с женой было не о чем. Он так и продолжал сбрасывать, не отвечая, когда в очередной раз видел ее фотографию, высвечивающуюся на экране. А несколько часов назад она звонить перестала, видимо окончательно обидевшись, но Тому на это почему-то было совершенно плевать. Сейчас его намного больше беспокоил другой человек, а все остальные проблемы казались совсем незначительными, отступая на задний план.

Решив не торопиться и дать им с Биллом все спокойно осмыслить поодиночке, Том, с твердым намерением не звонить и не встречаться в ближайшие несколько дней, с удвоенными силами взялся за работу. Домой он засобирался ближе к ночи. Ехал на максимально низкой скорости, стараясь оттянуть воссоединение со своей прекрасной половиной. Осторожно зашел в квартиру, не зная чего ожидать.

К его удивлению, вышедшая из кухни Кэтрин проплыла мимо, не сказав ни слова, даже в сторону его не посмотрела. Полностью игнорировала его жена довольно редко, но сейчас видимо обида была настолько серьезной, что даже скандал был недостаточным наказанием.

Быстро помыв руки, Том заглянул в спальню дочери. Он не видел Ребекку уже несколько дней и чувствовал себя виноватым из-за этого. Девочка, уже умытая и переодетая в пижаму, лежала в постели, собираясь спать.

- Папа! – радостно вскрикнула она при его появлении.

- Привет, пуговица. Как ты тут? – присаживаясь на стоящий рядом с кроватью стул, спросил Том. Наклонился и поцеловал дочку во вкусно пахнущую чем-то детским щеку.

- Хорошо. Только скучно. Мама мне сказала спать ложиться, а я пока не хочу, - грустно отчиталась Бекка и, воодушевившись, попросила. – А почитай мне немножечко. Пожааалуйста!

- Не знаю, - замялся Трюмпер, прекрасно понимая, что отказать умоляющему взгляду дочери он не в силах. – Поздно уже… давай так, одну главу – и спать.

Под радостный писк Том звучно чмокнул смеющуюся Ребекку в нос и потянулся за «Муми-троллем». Рассказы Туве Янсон они открыли для себя недавно, и Тому самому было интересно читать забавные добрые истории. Недобегемотики Трюмперу очень понравились, и он старательно выговаривал трудные имена вроде Туу-тикки или Снусмумрика, заставляя Бекку хихикать. Прочитанных глав было целых три, когда Том, наконец, поднялся и, выключив свет, отправился в их общую с женой спальню.

Как только он зашел, Кэтрин выключила стоящий на прикроватной тумбочке светильник и отвернулась на бок, укрывшись с головой одеялом. Том молча разделся в темноте и скользнул под свое одеяло, на свою сторону кровати. Спать. Завтра будет новый день со старыми проблемами; Кэтрин за сутки успеет отойти настолько, чтобы закатить грандиозный скандал; нужно в ближайшие сроки найти новых поставщиков, старые совсем зарвались, присылая вместо нормального материала черт знает что, да еще и Билла рядом не будет, чтобы покормить, поддержать и успокоить. Спать…

Утро началось привычно рано. Засыпая вечером в одной постели с женой, Том привык просыпаться сам. Без звонка будильника, потому что его можно было и не дождаться. Несколько месяцев назад у Кэтрин появилось одно занятное развлечение. Она просыпалась среди ночи или дожидалась, пока он уснет, и отключала часы в его мобильном. Как Кэтрин это называла: «А для того чтобы ты не расслаблялся». Сначала Том нервничал, вскакивал по несколько раз за ночь, боясь проспать, а потом приспособился, просыпаясь как по будильнику, самостоятельно, в одно и то же время.

День прошел тяжело и тоскливо. Бесконечная гонка, почти утратившая всякий смысл. Том даже маме позвонил во время ланча, чтобы услышать хоть чей-нибудь родной голос, раз уж Каулитцу пока звонить нельзя. Вечер опять наступил слишком быстро, и Трюмпер поплелся домой, с ужасом предвидя предстоящие выходные. Переступив порог, он замер. Кэтрин, одетая и обутая как для выхода на улицу, стояла в коридоре, судя по раздраженному виду, дожидаясь его довольно давно.

- Ты куда? – удивленно спросил Том, глядя на нарядную жену, держащую в руках небольшую дорожную сумку.

- Мы с девочками на работе договорились и уезжаем на выходные в пансионат, отдохнуть, развеяться… а что? Тебе можно пропадать на несколько дней, а мне нет? – агрессивно отозвалась Кэтрин.

- Меня же всего одну ночь дома не было, - зачем-то уточнил он.

- И ты считаешь, что это нормально? – перешла жена на привычный визг. – Ты бросил меня одну в наш семейный праздник, шлялся непонятно где и с кем, а сейчас еще смеешь предъявлять мне какие-то претензии и запрещать нормально отдохнуть с подругами?!

- Да я вроде и не запрещал… - устало выдохнул Том, мечтая, чтобы она уже поскорее уехала. – Просто спросил куда ты. А Бекка?.. – осторожно задал он еще один вопрос.

- В своей комнате, - все так же взвинчено отозвалась Кэтрин. – Я специально не стала увозить ребенка к маме. Сам с ней сиди, а то устроил из меня няньку!.. Вот побудь два дня в моей шкуре, надеюсь, поймешь, насколько это тяжело. Всё, я поехала, такси уже внизу ждет, да и рожу твою я больше видеть не могу, как всегда все настроение испоганил…

И она выпорхнула из квартиры, громко хлопнув дверью. Том постоял немного, радуясь тишине, разулся и пошел в детскую, проверить дочь.

- Привет, пуговица, чем занимаешься? – спросил он, заходя в комнату и разглядывая Бекку, увлеченно делающую что-то непонятное с большим зеленым драконом и маленькой замызганной обезьяной.

- Привет, пап, - от ослепительной, искренней улыбки в комнате стало даже как-то немного светлее. – А я дракошу обезьянкой кормлю. Он уже почти все съел, только голова осталась. Даже сыночку своему не оставил. Я вот думаю, а не отведать ли маленькому дракончику какой-нибудь смышленой пищи…

- В смысле? – очень удивленно спросил Том, не зная как на это реагировать.

- Нууу, голова-то осталась, а в ней же мозг!

- Ясно, - отозвался Трюмпер, и кивнул, как бы подтверждая то, что ему действительно все совершенно ясно и понятно. – А ты сама-то как, не голодная? Не хочешь ничего «смышленого», или хотя бы хлопьев с молоком?..