... не войной...(СИ)

— Я настолько забавно выгляжу? — не глядя на него, произнес Снейп. — У вас оригинальное чувство юмора.

— По-правде говоря, выглядите вы, как несвежий покойник. Волдеморт что-то сделал с вами в тот вечер?

Снейп с трудом повернул голову и метнул на Гарри полный ненависти взгляд.

— Молчу, молчу!

— Поттер! Медленно поднимите руку и коснитесь моего плеча.

— Что?!

— Делайте, что говорят, иначе вылетите отсюда, как пробка из флакона с оживающим зельем. Если вы думаете, что мне приятно терпеть ваше присутствие…

Гарри осторожно коснулся указательным пальцем черной мантии.

— Замрите!

Если это был ритуал, то совершенно идиотский. Гарри успел досчитать до тридцати, когда Снейп поднял левую руку и схватил его за запястье влажной горячей ладонью. Он дернулся, сглатывая липкий комок страха, но пальцы Снейпа сдавили не хуже клещей. Спустя несколько мгновений тот выдохнул, сам отпустил его и старательно вытер руку о мантию.

— Возвращайтесь на место, Поттер.

— Что это было, сэр? — Гарри был возмущен и удивлен. — Часть ритуала?

Снейп едва дернул опущенным уголком рта. Если бы не смертельная бледность, то он казался бы даже довольным.

— А вы были готовы к темномагическому ритуалу?

— Я ко всему готов. Хочу знать, о чем идет речь в пророчестве, и если для того, чтобы его открыть, требуется…

— Тс-с-с, мистер Поттер! Не вводите меня в искушение. Иначе я пожалею, что лишил себя развлечения и под видом ритуала не решился отрезать вам язык.

Гарри, только примостившийся на стул, порывисто вскочил, но прежде, чем он открыл рот, Снейп опять заговорил:

— Вы не можете не помнить, чем закончился наш разговор в прошлую субботу. Мне необходимо было проверить, случайное это совпадение или теперь в вашем присутствии я всегда буду… гм…

— Я думал, вас вызывает Волдеморт. Это всегда причиняет такую боль?

— Не всегда, Поттер. Не всегда, но это не ваше дело.

— Волдеморт — всегда моё дело! Вы же сами сказали. Я именно за этим пришел сюда. Я имею право знать. Что сделать, чтобы услышать пророчество?

Снейп успокоился, откинулся на спинку стула и вновь прикрыл опухшие веки. У Гарри уже тряслись руки и стучали зубы то ли от волнения, то ли от нетерпения. Он с ненавистью переводил взгляд с пророчества на Снейпа, не понимая, почему тот молчит.

— Страшно, Поттер?

— Страшно мне было на кладбище, когда этот урод вылез из котла и убил Седрика. Вот тогда мне было по-настоящему страшно, хоть это точно вас не касается. А сейчас мне все равно. Пусть уж решится что-нибудь, потому что жить в неведении еще хуже.

— Чтоб вы так к знаниям стремились, как к собственной смерти, — беззлобно сказал Снейп.

— Зачем вы доводите меня? Не знаете, как открыть это гребаное пророчество — так и скажите. Я пойду к профессору Трелони, и она…

— Да просто разбейте его! — выдохнул Снейп.

*

— Ну что, довольны?

Голос звучал ровно, и если бы это был не Снейп, то Гарри сказал бы «участливо». Когда перламутрово-белая копия Сибиллы Трелони растворилась в воздухе, Гарри все еще находился словно в гипнотическом трансе. Смысл пророчества дошел до него не сразу. Но как только он понял, о чем именно она говорила — перед глазами сразу пронеслись все события того дня. Рывок портала, холод могильного камня, Седрик Диггори, погибший так глупо и бессмысленно; он сам, без сомнения поднявший палочку, чтобы защитить свою жизнь и отомстить за чужие смерти; и Волдеморт, почему-то неуязвимый для его атак.

— Всё так просто, да? — прошептал Гарри. — Или я его или он меня? Как в прошлый раз.

— Скажем прямо, ничего нового в вашу биографию пророчество не внесло. Темный Лорд будет разочарован, узнав, что напрасно тратил время на его поиски.

— Собираетесь прямо сейчас доложить ему, или у меня есть время попрощаться с друзьями?

— Желаете с помпой обставить героическую смерть, Поттер?

— Если вы не возражаете…

Снейп вскочил с кресла, одним плавным осторожным движением обогнул угол стола и навис над Гарри, как кобра, готовая броситься в атаку.

Гарри выдержал разъяренный взгляд. Подумаешь, бездонные тоннели… Меньше трех месяцев назад он видел куда как менее приятное зрелище — налитые кровью глаза с узкими змеиными зрачками-щелями, застывшие, мертвые, равнодушные. А Снейп неожиданно выдал такую гамму быстро сменяющихся чувств, в которой сквозило не только удивление, но и что-то похожее на одобрение. Мгновение, один краткий миг — и он уже взял себя в руки и почти привычным язвительным тоном поинтересовался:

— А если возражаю, мистер Поттер? Признаюсь, я ожидал от пророчества чего-то более… гм… оригинального.

— Типа «жить вместе долго и счастливо»», как вы говорили летом?

Гарри очень старался не думать обо всем сразу: о пророчестве, о Дамблдоре, который и словом не обмолвился. О друзьях и их возможной реакции и о том, насколько он сам способен хладнокровно и расчетливо кого-либо убить. Даже Волдеморта.

— У вас слишком убогая фантазия. Поверьте, «долго и счастливо» было одним из самых щадящих вариантов. Хотите немного успокоительного?

— Нет, спасибо. Но послушайте, сэр… Если в пророчестве ничего особенного, то почему члены Ордена так тщательно охраняют министерство от Волдеморта?

— Иллюзии и заблуждения, Поттер. Директор всеми силами старается создать у противника впечатление, что содержание этой стекляшки бесценно и без нее Темный Лорд никак не одержит победу. Между тем, если вы задействуете остаток серого вещества, которое по недоразумению называете мозгом, то поймете, что осуществить предсказанное Лорд мог еще летом. Спокойно, без вмешательства Ордена и втайне от широкой общественности.

— Вы очень удивитесь, когда я скажу, что понимаю.

Снейп скривился в ответ и направился к креслу, опираясь о край стола, словно разговор отнял у него последние силы.

— Намереваетесь отправиться к Дамблдору? — выдохнул он.

— Пока нет. Догадываюсь, что не скажу ему ничего такого, чего бы он не знал. Я должен еще подумать.

Снейп слегка склонил голову, и волосы прилипли к его вспотевшему лбу:

— Самое ужасное, что может сделать импульсивный и недальновидный юнец — неправильные выводы. Я бы поставил на кон свою жизнь, мистер Поттер, если бы она стоила больше ржавого кната, что всё, до чего вы можете додуматься — в ближайшие выходные отыскать Темного Лорда и трансфигурировать его в чайник.

Гарри не смог сдержать нервный смех:

— Чайник будет без носика, Снейп.

Кажется, тому понравилась шутка, потому что он не рявкнул, а очень мягко поправил:

— Профессор Снейп.

— Вот смотрите… Даже если я приду к Дамблдору… — продолжал рассуждать Гарри, воодушевленный тем, что его все еще не отправили прочь. — Он, конечно, выслушает меня. И, конечно, запретит что-либо предпринимать.

— И будет прав, — вставил Снейп.

— Но он не запретит мне думать об этом!

— Мерлин, Поттер, уделяли бы вы такое внимание учебе — давно заткнули бы за пояс Грейнджер. Какие еще феноменальные умозаключения пришли в вашу голову?

— Мне кажется, — тихо сказал Гарри, — что вы второй человек после Дамблдора, который знает о Волдеморте больше, чем кто-либо другой.

Снейп коротко поаплодировал:

— Как ни прискорбно это констатировать, Поттер, вы правы. С тех пор, как вы оказали нам любезность, развеяв Темного Лорда по ветру, у меня было больше десяти лет, чтобы обдумать его грядущее возвращение. Сейчас я знаю о нем не намного меньше, чем Дамблдор. Если вы проявляете интерес, то я могу поделиться с вами частью своих соображений.

— Конечно!

— Но взамен вы…

— Так я и знал, что вы ничего не делаете бескорыстно! Даже то, что вы говорите со мной, и то, КАК говорите, в первую очередь должно было натолкнуть на мысль, что вам от меня что-то нужно.

Снейп рассмеялся глухим надтреснутым смехом:

— Сейчас, Поттер, я могу вам предложить только один выход — я забираю из вашей головы воспоминание о пророчестве, и вы живете той прекрасной жизнью, которую вели до этого. Проигрыш квиддичного матча — самое страшное, что может с вами случиться. Вы будете купаться в блаженном неведении до тех пор, пока директор не посчитает, что вы достаточно насладились юностью и познали все ее прелести.