Времена года. Цветок и песня (СИ)

— Только ради тебя и ради того, чтоб тебе понравиться, — бурчал Тони, застегивая новые джинсы.

Охотник смотрел на любимого и думал: «Что же я буду делать, когда тебя стильно одеваться научу? Куда ж еще сильнее влюбляться-то?.. Я совсем мозгами двинусь… Да еще и Алиса, будь она неладна, с её заданием… Физкультурой займись с ним… »

— Насчет подражания, уж кто бы говорил. Мне скоро Алиса и дома будет мерещиться, мало мне этой «богини» на работе, — вернулся созерцатель к их пререканиям, пряча свое смущение.

Ему тяжело было принять то, что он тоже, оказывается, может выглядеть привлекательно. Он не привык к вниманию и к оценивающим взглядам окружающих, которые начал замечать и по отношению к себе, а не только к охотнику. А друг смотрел на него как-то уж совсем странно.

«Отдеру так, что орать будешь, как резаный», — Алекс с трудом сдерживал свое дикое желание.

— Да-да, Тедди перед ней на задних лапках бегает, стоит ей только бровью повести, — улыбнулся охотник, пытаясь тоже скрыть и свои чувства.

— От меня не дождешься, — огрызнулся Тони, стараясь вернуться в относительно нормальное состояние.

— Мы пойдем другим путем, — подмигнул ему друг, подавая очередной пиджак для примерки и едва удерживаясь от того, чтоб сгрести любимого в охапку и взять прямо здесь и сейчас.

После покупки очередной стильной шмотки Тони огорченно развел руками:

— Ты из меня все деньги вытряс. Я на покупку кристалла откладывал, между прочим. Такой красивый видел весной. И книги новые завезли.

«Черт, еще ж украшение нужно какое-то. А этот только о кристаллах да о книжках своих думает», — опечалился Алекс.

Вслух фыркнул:

— Ну да, как же ж без кристалла-то жить?! Наш поход только приостановлен!

Созерцатель вздохнул с облегчением, надеясь, что продолжение его мучений состоится все же не скоро.

— Х-хочу тебя… — было предпоследнее, что охотник смог произнести здравого, когда закрыл входную дверь и уже не нужно было изображать непринужденность и спокойствие.

Он смотрел на Тони, еще в магазине переодевшегося в новую одежду, пару дней назад все же подстригшегося, и чувствовал, что сходит с ума.

— Прямо сейчас? — удивился созерцатель.

— Д-да… Ти, я последний час терплю из последних сил. Здесь, стоя.

— Ах вон оно что, — до Тони дошло, почему друг так странно смотрел на него все это время.

Алекс принес смазку из ванной. Созерцатель тем временем расстегнул джинсы, повернулся спиной к другу и оперся руками о входную дверь.

Дальнейшее скрылось от охотника в тумане. Очнулся он только тогда, когда услышал то, что хотел…

— Мой! — рыкнул Алекс, выпуская созерцателя из объятий.

— Твой, — выдохнул Тони.

Колени у него подгибались, но по стенке он, к счастью, не сполз.

Когда охотник сказал, что теперь они на стадион и, для начала, в бассейн будут ходить вдвоем, Тони только икнул. И хотя временами ныл и сопротивлялся, все же плелся.

«И кто-то тут еще про чудовищ говорил», — думал он, глядя на друга.

========== Часть II. Мир не против ==========

Как-то на особо скучной лекции Алекс сидел и задумчиво рисовал в тетради. Время от времени посматривал в окно и мечтал о том, как проведет сегодняшний вечер. Его одногруппник Роман, сидевший с ним за одной партой и частенько одалживавший у охотника конспекты, заметил, что тот окончательно отключился от происходящего. Он заглянул в тетрадь, чтоб выяснить, что так отвлекло до этого все же умудрявшегося записывать даже такую скучищу приятеля. Увидел набросок… Это был портрет одного из преподавателей. Роман очень удивился и тихо спросил:

— Ты что, теперь вместо того, чтоб лекции конспектировать, портреты преподов рисуешь? Так сейчас не этот у доски.

— А? — Алекс вынырнул из своих мечтаний.

Он глянул на одногруппника, потом на то, что нарисовал. Разумеется, это была очередная зарисовка Тони. Думать о чем-то другом, кроме как о нем, у него все еще получалось очень плохо. Он старался не привлекать внимания окружающих к их отношениям, на лекциях любимого забивался в дальний угол, уходил из аудитории первым и делал вид, что они друг друга не знают. Созерцатель поступал так же. Поскольку после занятий Алекс шел к Алисе, то и домой они приходили в разное время.

Охотник пожал плечами, вырвал лист из тетради. Роман еще раз посмотрел на него:

— Какой-то ты странный стал в этом семестре…

— Ага, — согласился Алекс.

— Ты что, переживаешь до сих пор, что тебя Наташка отшила?

Охотник глянул на приятеля, вспоминая весенние события, о которых уже давным-давно и думать забыл.

— Нет, — удивился он.

— Столько девок вокруг тебя крутилось раньше, а сейчас никого… — не унимался Роман.

— Да напишу я конспект, дам тебе… — Алекс соображал, что бы ему такое сказать, чтоб одногруппник наконец отцепился. — Работу нашел просто. Некогда мне теперь.

— Ну-ну, — приятель покосился на аккуратно вырванный лист бумаги, — хорошо рисуешь.

— Спасибо, — кивнул охотник.

Роман, к счастью, отстал. Но видеть то, как Алекс рисует портрет одного из их преподов, было очень странным. Сегодня была как раз лекция у него, последняя пара. Охотник, как обычно, попытался забиться в дальний угол, но неугомонный приятель снова проявил интерес:

— А чего ты так далеко ханыришься? Там же ничего толком не слышно и не видно. Да и всегда за второй партой сидели раньше…

Время подходило к началу пары. Тони вошел в аудиторию, и Алекс невольно вздрогнул. Сел, по своей старой привычке, за вторую парту, лишь бы приткнуться хоть куда-нибудь, поскольку начиналось занятие.

Роман за этим всем наблюдал. Таким он приятеля раньше определенно не видел. Во время лекции он заметил, что и препод временами косится на его соседа по парте. Хмыкнул:

— Интересная у тебя работа.

— Да отстань же ты от меня, наконец, — тихо рыкнул Алекс.

— О-о… На пьянку придешь сегодня в общаге?

— Нет. Я работаю.

Одногруппник осклабился:

— С ним, что ли?

Охотник уже совсем нехорошо глянул на приятеля:

— Нет.

Алекс назвал фамилию Алисы.

— Неплохо устроился, — заметил Роман.

— Я тоже так думаю, — ледяным тоном ответил охотник.

***

Вечером за ужином Алекс сказал любимому:

— Кажется, я спалился.

— Что такое?

— Я опять твой портрет рисовал, когда мне совсем невмоготу стало очередную ахинею записывать, а приятель увидел и интересоваться начал. Потом так пялился на меня, когда я после твоей лекции к Алисе пошел.

Тони вздохнул:

— Все равно бы рано или поздно всплыло.

— Как ты выдерживаешь?

— С трудом, — усмехнулся созерцатель, — ты как за вторую парту сел сегодня — особенно.

— Хорошо, что семестр последний, и дальше уже этой пытки не будет, — тоже вздохнул охотник.

— Да, — согласился с ним друг.

***

На следующее утро, когда они шли с пробежки, Алекс увидел приятеля, возвращающегося с пьянки.

— О, черт… — пробормотал он.

— М-да, — только вздохнул Тони.

Одногруппник, тоже заметив охотника, подошел к ним.

— Надо же, ты теперь, оказывается, в моем районе живешь, — снова осклабился Роман. — Здравствуйте, — обратился приятель Алекса к Тони.

— Добрый день, — вежливо ответил созерцатель.

— До встречи на парах, — ухмыльнулся парень. Посмотрел на препода: — До свидания.

— До встречи, — холодно попрощался с ним Алекс.

— До свидания, — сказал Тони.

— Не знал, что ты не только по девочкам, — все так же ухмыляясь, сказал Роман, садясь рядом с охотником за парту перед парой.

— Ну, теперь знаешь, — хмуро сказал Алекс.

— Эх, а я хотел тебя попросить и меня нарисовать.

— Да не вопрос, — пожал плечами охотник.

Минут через пятнадцать протянул приятелю набросок:

— Держи.

— А подпись?

— Я же не профессиональный художник, — сказал Алекс, но подписал рисунок.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Разумеется, в скором времени и остальные были в курсе. Однокурсники с охотником, узнав о его гомосексуальных отношениях, общаться стали меньше и более формально. Приятель через пару дней пересел за другую парту. На пьянки Алекса тоже приглашать перестали. Впрочем, ему все равно было некогда. Каждый вечер его ждала работа с Алисой, которая, к счастью, была очень интересной. Это несколько помогало пережить горечь от молчаливой отстраненности однокурсников. Преподаватели уже относились к нему как к коллеге, и новый круг общения постепенно появлялся.