Начать жизнь заново (СИ)

В этот раз другого выбора нет – то, что я по-любому усыновлю Ярослава – это даже не вероятность, а устоявшийся факт.

- Стукнуло в голову, называется, - напоследок пробурчал старик. – А о пацане ты подумал? Он согласится?

- Согласится, - в этом я точно уверен. Хотя бы из природной упёртости. Это как дух противоречия, только сильнее и хуже. – Подумай, ну кто захочет усыновить почти взрослого подростка? Шансы очень маленькие, обычно усыновляют тех, кто помладше. И как думаешь, лучше, если время до совершеннолетия он проведёт со мной или в приюте?

После этого старик вздохнул, сдаваясь. И как бы поднял руки вверх, признавая своё поражение.

- Лады. Давайте своего психолога, договаривайтесь, а я улажу дело с пацаном. Но если он не захочет - тут я ничего не смогу поделать. Вообще, куда подевался всеобщий здравый смысл? Один детей направо-налево усыновляет, другой ему потакает… - это он бурчал, уже уходя в коридор и набирая чей-то номер.

Ваня тоже не терял времени и позвонил Вике. Слава что-то клацал в своём смарте. Один я сидел без дела, прислушиваясь, как где-то наверху, в гостиной, кажется, бегают собаки.

Всегда радовало, что их двое – один постоянно требовал бы внимания, а вдвоём они при надобности могут беситься друг с другом.

- Алло. Привет, Вик. Я сразу к делу. Помнишь, ты обещала, если надо, подобрать Михе хорошего психолога?

- … - голос из динамика слишком тихий, чтобы можно было разобрать слова, но блондин, как всегда, отвечает так, что сразу понимаешь суть разговора.

- Нет, ничего не случилось, ему всего лишь захотелось поговорить со специалистом.

Врёт и не краснеет – у меня бы так никогда не получилось. Рядом фыркает от смеха Слава. Угу, всё очень забавно.

- Хорошо, жду, - отключается, обращаясь ко мне: – Сказала, что сейчас созвонится и всё расскажет.

- Понятно, - сжимаю сигарету в губах и запускаю руки глубоко в карманы домашних штанов.

То, что они хотят как лучше, ясно как белый день, но во рту всё равно будто остаётся какой-то неприятный привкус. Может, потому, что кто-то опять пытается решить что-то за меня?

Однако в том-то и дело, что происходящее - именно мой замысел. Стоит сказать: «Я не хочу» - и всё прекратится, но вместе с тем мне придётся искать какой-то другой способ.

Ведь правда – люди сами создают себе проблемы.

Пришел бы в кафе чуть позже - и ничего бы не было. Во всяком случае, всё уже произошло, а ныть и стонать безнадёжно поздно.

На этот раз Вика позвонила мне, как всегда обходясь без ненужных приветствий:

- Он согласился. Я сказала ему твой адрес. Он обещал подъехать через полчаса.

А после этих слов тут же отключается. Усмехаюсь – какая занятая девочка. Как встречу, обязательно расспрошу, что это ещё за поездка.

- Она сказала, что психолог будет у меня через полчаса. Так что… - извиняясь, развожу руками.

Не хотелось бы кого-то левого при нашем разговоре, даже если это будет кто-то из присутствующих здесь.

Ваня и Слава, демонстрируя удивительное единодушие, встают и начинают собираться.

Когда заканчивают, иду за ними в коридор. Там разговаривает по телефону старик, увлечённо с кем-то переругиваясь.

Блондин, обувшись, прощается и уходит, а Слава дожидается старика.

Так мы стоим ещё минут пять – во всём доме слышатся только один голос и гавканье псин. Напоследок пожелав собеседнику провалиться в ближайшую прорубь, старик отключается и обращается ко мне:

- С документами проблем почти не будет, но нужен испытательный срок, может, хоть он тебя вразумит. Твой – не десять дней, а один месяц. После него, если пацан согласится, он твой, нет – забудь.

- Спасибо, - по-моему, это один из самых лучших вариантов событий, какие бы только могли произойти.

Он кивает и тоже начинает одеваться.

- Уйдёте – закроете двери, - бросаю вслед, а сам поднимаюсь на второй этаж.

Незажженная сигарета всё так же соблазняет и щекочет губы.

Что-то я немного нервничаю…

Когда открываю дверь в гостиную, гости уже уходят, а псины с тихим рыком отбирают друг у друга резиновую кость.

Со временем обстановка внутри почти не поменялась, только обновилась, и вместо ковра пол застилают умело сшитые между собой звериные шкуры.

Шики и Локи, как обычно, бесятся на двуспальной кровати – она самая мягкая, а в мою комнату им днём вход запрещён – ещё поломают что-нибудь. Когда вхожу, собаки застывают, но не отпускают кость.

А я, совершенно по-мальчишески улыбаясь, с разбегу заваливаюсь между ними на постель. С наигранным рычанием отбираю у удивлённых питомцев кость и, смеясь, лохмачу обоим холки. Ну его, этот мандраж, далеко и надолго, не хватало еще переживать из-за каких-то мелочей.

- Пойдёмте, прогуляемся, - предлагаю псинам, а те, привычно откликаясь на последнее слово, соскакивают и бегут за поводками.

Люблю своих собак, просто обожаю. И, если постараюсь, скоро в доме появится ещё один постоянный житель. Может, даже два – Ярослав, скорее всего, захочет прихватить с собой ту кошку. Думаю, они с моими ретриверами уживутся.

Поднимаюсь, когда в ногу утыкается чья-то морда. Оба пса сидят, виляя хвостами, у каждого в зубах по поводку.

Мда, было бы прикольно, если бы на старости лет они мне так по одному тапочку приносили. Если доживут, конечно.

Пристёгиваю поводки к ошейникам и, наматывая их на руку, спускаюсь в коридор.

Как всё-таки хорошо, что у меня свободный график. Надо будет через Димку передать, что я согласен, ведь курсы бесплатные, а если хорошо учиться, то, я так понимаю, светит ещё и стипендия.

Пока одеваюсь, псины терпеливо сидят рядом, но, как только надеваю второй кроссовок, тут же подрываются с места к закрытой двери, утягивая меня за собой.

Особенно подвижный Шики, именно он тащит меня и в каком-то смысле Локи к открытым воротам.

- Так, стоп, - оба повинуются команде. – Далеко от меня не отходить. Идём пешком, а не прём, как танки, понятно?

На меня смотрят две обнадёживающе понимающие морды. Надеюсь, поняли.

Выходим, а я наконец прикуриваю несчастную сигарету.

Погода на редкость спокойная - ни снега, ни ветра. Час дня – солнце в обрамлении белых облаков светит ярко, но не греет ни капельки. Жаль, перчатки забыл, но возвращаться лениво, лучше уж засунуть руки в карманы.

Снег лежит ровной волною. Его поверхность нарушают только людские и звериные следы, не считая нескольких путей от шин. Соседи опять уехали на зиму во вторую квартиру – за всё это время их дом так и остался летнего типа, в отличие от моего.

Иду за любимыми питомцами, оставляя на этой дороге свои следы. Метки. Вместе с этим вглядываюсь в чужие – каждые из них разные, у каждых своя дорога. Кто-то идёт плавно, будто скользит по снегу, кто-то тяжело и грузно, вдавливая в поверхность глубокие следы от рельефных подошв. Всё зависит от человека и его шагов.

Интересно, а какой шаг у меня?

Я никогда не смотрел на себя со стороны, даже не пытался. Так же как не пытался казаться лучше, чем я есть на самом деле. Смотрел в зеркало только для того, чтобы не порезать лицо бритвой и мельком мазнуть взглядом по внешности – мол, хоть прилично выгляжу? Гораздо чаще я смотрел на холст – видел картинки, выбирал какую-то из них, воплощая в жизнь на поверхности. В процессе добавлял какие-то новые частички, детали. Я не придумывал их – они словно появлялись сами по себе, уведомляя, где, что и как нужно дорисовать.

Временами я здорово сомневался – а моё ли это художество? Я ли автор этих картин? Странно, я ведь почти не помню, как с каждой новой затяжкой своими руками выводил ту или иную чёрточку, линию, кривую. И в конечном счёте откидывал назад голову, блаженно выдыхая: «Всё…» - а остывший фильтр выпадал из ослабевших пальцев куда-то вниз, совсем не обжигая пол…

Задумавшись, я и не заметил, как дошел до конца улицы – туда, где находилась будка охранника. У входа стоял высокий человек в длинном коричневом плаще. Он спокойно разговаривал с охранником. Тот быстро жестикулировал, виновато пожимая плечами, будто извинялся, что не может его пропустить. Человек в плаще снова что-то сказал, и молодой охранник эмоционально хлопнул себя по голове, с возгласом «Точно» вбежал в помещение.