Начать жизнь заново (СИ)

Два раза приезжали родители с сестрой – последний раз две недели назад, наплевав на ушедшую далеко в минус градусную отметку. Мать придирчиво осмотрела почти все помещения, так и не получив доступа в мою комнату и не найдя входа на чердак.

Я, по-тихому улыбаясь, думал, что и слава Богу. Сестра, судя по всему, тоже. У неё, как оказалось, есть «жених», терпящий её каверзы вот уже третий год, но заключать брак они не спешат – в особенности Дашка.

Уехали они только после того, как я пообещал матери правильно питаться, не ходить в мятых рубашках и не шляться допоздна по подозрительным заведениям. Отец ещё добавил, что, если надумаю выходить замуж, об этом я обязан сообщить сначала им, а только потом уже жениху.

Представляю себе ситуацию:

«- Милый, ты выйдешь за меня? Я уже купил билет в Голландию.

- Сейчас, подожди, - звоню. – Мам, пап, я выхожу замуж и еду в Голландию, - отключился. – Да, я согласен».

Мне ещё оставили суп, по-старинке запакованный в бутыль, и завернутое в газету сало, которое я совершенно не ем. Издеваются, что ли?

Один раз приехали Тёма с Вероникой. Они предупредили заранее, поэтому я, как и обещал, созвал всех своих близких. Слава с Мирой и Олесей укатили в какой-то оздоровительный санаторий во Львове «подышать свежим воздухом и покататься на лыжах», по словам Олеси. Слава ещё что-то бормотал о том, что: «Белка - это не только ценный мех… Даже если они обитают в заповеднике, у хорошего туриста всегда большой рюкзак за спиной, куда поместится даже охотничье ружьё». И хрен поймёшь, шутит он или действительно немного не в себе.

Юльча с близнецами, естественно, тоже присутствовали.

За котацу мы все не поместились, поэтому сделали что-то вроде шведского стола, усевшись на пол.

Самое удивительное - это то, что Вероника каким-то загадочным образом смогла сойтись с Мариной и разговорить её, что не всегда удавалось даже нам. Они отделились и дуэтом сидели недалеко в углу, оставив Тёму на растерзание остальных.

Ваня, чуть нахмурившись, молчал, делая вид, что Тёмы вообще тут нет.

Первыми за городского друга взялись «тройняшки» и вымотали его настолько, что под конец тому было совершенно пофиг на всё. При этом отвечал он предельно честно, из-за чего не был окончательно растерзан.

В итоге ночевать остались все, а поутру расползлись кто куда - одни на работу, другие по домам. Приезжих гостей я ходил провожать один, так как все люди занятые.

Попрощались мы тепло – без мучительного раздирающего нутро «навсегда» жить оказалось гораздо проще.

Сейчас же мне, несмотря на вымораживающий холод, придётся пойти на встречу в кафе. А всё из-за того, что неделю назад, когда я принёс Диме законченную «хрень с крыльями», он, обворожительно улыбнувшись, просветил меня о своём прогрессирующем склерозе – оказалось, заказчик, а точнее, заказчица очень настаивала, чтобы картину ей принёс сам художник. Через того же шантажиста, знавшего, что я никогда бы не взялся за заказ, включающий в себя личное знакомство, мы с заказчицей договорились встретиться в кафе.

Судя по голосу, это была средних лет женщина, но кто её знает, может, это вообще прыщавый подросток, – девочка богатых родителей, фанатеющая от современных художников.

Шапки я терпеть не мог – после них топорщатся волосы, которые я недавно подстриг до состояния «почти ёжик». Девчонки, увидев это «безобразие», синхронно поморщились, заявив, что та причёска мне шла гораздо больше. А Юльча ещё и ехидно добавила, что мех я собрал некстати, его летом надо укорачивать, а щас мерзнуть буду.

И я действительно, мать её, мёрз, принципиально не покупая головной убор. Вдобавок в любом из них я смотрелся как бомж или гопник, что совершенно меня не устраивало.

Выгуляв собак, я завёл их обратно, быстро закрывая обе двери. Отстегнул поводки, достал картину, прислонённую к стене, и вышел, снова закрыв двери, на этот раз уже на замок.

Ветер по-прежнему дул неимоверно, однако кафе находилось не так уж далеко, а до встречи оставалась пара часов.

Просто захотелось посидеть в тепле там, где много народа, попить горячий кофе не своего приготовления и переждать снежное нашествие. Если бы можно, и собак бы с собой прихватил, но я уже бывал в том заведении и большой стикер с надписью «No dogs» видел.

Закутавшись в шарф по уши, пошел на встречу. Картину, специально запакованную, чтобы не повредилась в такую погоду, я прижал рукой к боку, и она совершенно не мешала.

А у ворот меня поджидал сюрприз. У обочины стояла машина Димы, а сам он, прислонившись к капоту, обдавал тёплым дыханием голые руки.

- Ты что тут забыл? – подхожу ближе.

Он, будто извиняясь, улыбнулся, а я, поставив картину на снег, снял и отдал свои перчатки – ему нужнее.

Улыбка стала ещё более признательной:

- Спасибо, - надел, зажмурившись, как довольный кошак. Это понятно, они же тёплые, кожаные, а у него руки как лёд. – Тебя жду. Знал, что ты выйдешь раньше и точно на своих двоих. Может, тебе хоть какие-нибудь колёса купить?

- Разве что скейт или велосипед, у меня другое во дворе не поместится, - хмыкаю. – А если серьёзно, то неплохо бы байк, но нормальный, от проверенной фирмы. Всё никак руки не доходят, - возвращаюсь к теме. – А позвонить не судьба?

- У меня телефон сдох. Когда к тебе ехал, он звякал, мол, батарейка села, а потом совсем потух, - парень беззаботно пожал плечами. – Ты же знаешь, внутрь меня, как обычно, не пускают. Пришлось здесь ждать.

Недобрым прищуренным взглядом наблюдаю за охранником, в небольшой будке читающим газету. Если раньше меня эта ситуация и смешила, то сейчас это перешло все границы – в конце концов, у охранников есть мой номер, и они вполне могли бы перезвонить.

А если бы я решил выйти через другую сторону, Димка так бы и ждал.

Вот придурок, опять одет не по погоде - тонкая кожаная куртка, под ней определённо какая-нибудь футболка или майка с пошловатой картинкой. Светлые джинсы с дырками и модными «протёртостями». На ногах носки и кеды.

- Знаешь, Дим, твоя зяблая туша вызывает у меня огромное желание подарить тебе меховое пальто или хотя бы отдать свою куртку, - критически осмотрев улыбающегося парня, добавил. – А ещё лучше - обнять и плакать.

- Потом поревёшь, щеночек, - передёргивает плечами от холода и с удовольствием усаживается в водительское кресло. – Залезай ко мне, поедем в кафе.

Сначала я положил своё художество на заднее сидение и уже после этого подсел на переднее.

- Почему у тебя так холодно? – удивляюсь, морщась от запаха бензина.

Он вздыхает и заводит авто:

- Позавчера психи были. Спьяну по чему-то со злости долбанул, потом просыпаюсь - несколько кнопок заедает, а печку вообще включить не могу, - фыркнул, - не судьба.

- Ясно, - вздыхая, вылезаю из машины. Не везёт, так не везёт. – Иди сюда.

Недоуменно смотрит, но вылезает. Я же быстро расстёгиваю молнию любимой куртки и накидываю на его плечи.

Секунду-другую Димка ошеломлённо моргал, а потом тут же искренне улыбнулся.

- Поехали, - предлагая, с удовольствием кутается.

Без куртки, конечно, что-то не то, но жить можно, я же не изнеженный столичный мальчик.

А вот с охраной нужно разобраться – это уже превышение полномочий и чистый сволочизм. По роже бы дать, чтобы спесь сбить.

Пока едем, Дима без слов протягивает мне пачку «Мальборо» - он тоже курит, но далеко не так часто, как я. Окно открыто – всё равно холодно и так, и так.

После этого брюнет, разомлев под теплом, всю дорогу развлекал меня болтовнёй, заставляя вцепляться в дверную ручку каждый раз, когда машину заносило слишком сильно. Как же он всё-таки отвратно водит.

Но до кафе мы доехали без происшествий. Дима, когда я вставал, попытался легкомысленно поцеловать в губы, но я увернулся – окна незакрыты, не хватало ещё левых зрителей.

- Опя-я-ять, - недовольно протянул неформал. – Почему ты временами такой зажатый?

Доставая картину, в который раз закатил глаза. Началось.