Серебряный дождь, алмазный лед (СИ)

- Лаи, я уезжаю. Завтра утром.

- Вот как? Значит, быть готовым к утру? Ну, вообще-то, мог и раньше предупредить. А куда едем, надолго?

Лаирендил уже все понимал, но продолжал отчаянно цепляться за последнюю призрачную надежду.

- Я еду один.

- Почему?

Из окна вдруг потянуло холодом, ветер усилился, пригнал откуда-то плотные мокрые тучи, похожие на клочья серой ваты. В комнате потемнело, в воздухе сгустилось напряжение.

- Лаи, я сейчас все объясню. Конечно, я должен был сразу тебе рассказать. Но это так фантастично... Мне нужно было время, чтобы все осознать.

- С тобой что-то случилось? Там, в баре?

- Да.

Тяжесть на душе вдруг стала такой невыносимой, что воин почувствовал, как сердце оборвалось и упало куда-то вниз. Он прямо взглянул в лицо магу и сказал:

- Я так и знал. Ты вернулся таким странным. Как будто тебя околдовали.

Алвин усмехнулся. Слегка, не улыбка, всего лишь намек. Чуть дрогнули губы, потеплели глаза.

- Знаешь, очень похоже. Лаи, я там кое-кого встретил. И до сих пор опомниться не могу.

- Кого?! Алвин, кого ты встретил?

- Ты не поверишь, дракона.

- Дракона?!!

- Да. Дракон. Настоящий. Ледяной Дракон из рода Черных Драконов.

- Алвин, ты здоров? Может, тебе что-то привиделось? Или тебя и правда околдовали? Дракон, в человеческом городе! В человеческом баре! Откуда?!

- В огрском баре.

- Да какая разница, Алвин!

- И правда, никакой. Я сначала сам глазам не поверил. Но - да. Правда, дракон! Лаи, ты только подумай, дракон!! Ты же знаешь, я с самого детства мечтал...

Лаирендил глубоко вдохнул. Главное, чтобы голос не задрожал.

- Мечтал… Алвин, драконам нельзя доверять, они нас ненавидят! Наши предки с ними воевали!

- Это все в прошлом, Лаи. Какое сейчас имеет значение та древняя вражда?

- Пусть в прошлом. Пусть… Но все равно…

- Все нормально. Мы поговорили и нашли общий язык.

- И что теперь?

- Мы заключили договор. Договор... о сотрудничестве.

Алвин решил, что не стоит посвящать друга в истинный смысл контракта. Он даже родителям не сказал.

- И теперь я еду к нему.

Ветер внезапно стих, лес за окном замер в ожидании дождя. В комнате стемнело совсем, и Лаирендил мучительно всматривался в лицо мага, пытаясь разглядеть в предгрозовых сумерках его выражение.

- Что сказал Светлейший Элеммакил?

- Ну... он не очень, конечно, доволен. Но удерживать не стал. Да он и не смог бы. Разве что только силой, но до этого отец не опустится никогда.

- Я еду с тобой.

- Нельзя. Я должен ехать один. Таковы условия нашего контракта. Лаи, я, наверное, буду иногда приезжать. Присутствовать на некоторых официальных приемах, отец об этом просил. Если, конечно, отпустит Дракон.

Где-то далеко громыхнуло, по подоконнику застучали первые капли, звонко защелкали в густой свежей листве, постепенно сливаясь в сплошной монотонный шум. Дождь набирал силу, захлестывал в комнату, тонкая замшевая рубашка на спине Лаирендила быстро промокала, но ему было не до этого. То, что сказал сейчас Маг... это было неслыханно!

- Отпустит?!! Он может тебя куда-то не отпустить?! Смеет тебе приказывать?! Тебе, сыну Светлейшего Элеммакила?!

- Таковы условия контракта, - вновь повторил Алвин.

- Да что за контракт такой?!! Немедленно расскажи мне все!

Лаирендила уже трясло. От обиды, от гнева, от осознания непоправимой потери. С началом дождя напряжение в воздухе разрядилось, но воин этого не чувствовал. Он сам сейчас был как провод под током. Алвин смотрел спокойно, но твердо, чуть отстраненно. Ему тоже было тяжело от предстоящей разлуки, но мыслями он был уже не здесь.

- Не надо тебе этого знать, Лаирендил. Пойми ты, это судьба, и я ничего не могу с этим поделать. Я всегда верил, что мне суждено встретить своего Дракона.

- А как же я?

- Ты мой друг и, как и прежде, мне дорог. Просто теперь мы станем видеться редко. Так даже лучше, Лаи. По крайней мере, для тебя. Если честно, я чувствую себя перед тобой виноватым. Ты отдаешь мне себя полностью, без остатка, это ненормально. У тебя должна быть своя жизнь. Теперь она, может быть, появится. Придешь завтра утром меня проводить?

Воин дернулся, как от пощечины. Кровь ударила в голову, заволокла красным глаза. Ничего не видя перед собой, вслепую, он оттолкнулся от подоконника, сделал несколько шагов, остановился. Своя жизнь?! Как будто она у него может быть! Нет у него никакой своей жизни, нет и не надо. С тех пор, как однажды, возвращаясь из школы, он заметил на лесной опушке кучку скачущей, смеющейся, выкрикивающей обидные слова мелюзги, посреди которой, упрямо нагнув голову, стиснув кулачки стоял странный черноволосый малыш. Лаирендил подошел, раздав несколько подзатыльников, разогнал мелкоту. Присел, погладил блестящие растрепанные локоны, заглянул в испуганные серые глаза и, кажется, уже тогда навеки отдал свое сердце. Своя жизнь! И как у тебя язык повернулся, Алвин!