"Чучело" (СИ)

Но в тот момент, когда казалось, что уже никогда ничто не наладится, появился ты. Такой же одинокий, такой же разочарованный в людях. Я думал, что увидел своё отражение, но под конец понял: мы отличались в главном. Твоя вера в себя была непреложна и... заразна. Я тоже поверил в тебя. Поверил, что смогу у тебя научиться.

Это странно — не верить в Бога, но верить в человека. Ты стал моим идолом, даже не подозревая об этом. Но я не был приглашён в твою жизнь - да и с чего бы - и не хотел напрашиваться. Я просто следовал за тобой, желая быть поблизости.

Это так глупо. Но сил сопротивляться нет.

Знает ли о тебе кто-нибудь столько, сколько теперь знаю я? Твои привычки, твой распорядок дня, любимую еду, что в день ты выкуриваешь полторы пачки сигарет, что не переносишь синтетику и никогда не пьёшь пиво? Белое вино тебе нравится больше, чем красное, а виски с колой ты заказываешь только в том баре, где мы когда-то сидели вместе. Ты любишь романтические комедии, но уверен, что не сознаешься в этом даже друзьям, которых у тебя всего двое.

Я привык следовать за тобой повсюду. Я понимаю, наступит время, когда я должен буду остановиться... Но пока... позволь мне идти за тобой…

POV/Рэй

Почему злость внезапно отступила? Этот глупый пацан таскался за мной по пятам... Как давно? Почему я не заметил? Я не видел его уже полгода, неужели всё это время он был рядом?

Почему сейчас, глядя в его глаза, я чувствую себя охотником, загнавшим в угол дикого зверя? Откуда во мне эта нелепая уверенность, что если сорвусь — он непременно сломается. И виноват буду я. Именно я буду тем, кто выбьет из-под него последнюю опору.

Такая безграничная власть над другим человеком... Соблазн...

Давно спрятанная, заживо похороненная часть моей души зашевелилась, распуская свои липкие, тёмные щупальца, оплетая с ног до головы.

Сломай!.. Сломай!

Я подался вперед. Словно в каком-то наваждении потянулся к этому замершему, напряжённому телу.

Сломай!.. Сломай, и он навсегда останется твоим! Он никогда не сможет уйти! Он будет избавлением от твоего бесконечного одиночества! Сломай его!.. Запри в своём мире! Это ведь так легко, это ведь очень просто! Всего один шаг, ну же! Разве ты не хочешь?!

— Эй, ты чего? — тяжёлая Женькина ладонь легла мне на плечо, и я вздрогнул от неожиданности.

Ох!.. Я...

— Я просто...

Просто что?!

— Да нет. Всё в порядке. Я в порядке.

— Ага... — как-то неуверенно протянул Женька и, кивнув на Дениса, спросил: — А с этим что делать будем? Эй, пацан, ты где живёшь?

Но Денис, казалось, Женьку не слышал. Блестящие в темноте глаза неотступно следили за мной — напряжённый, настороженный, внимательный взгляд. Он словно испытывал меня, словно просачивался в самое нутро, вытаскивая наружу все тёмные пороки, вместе с мясом, вместе с кишками...

Мне стало плохо. Тошнота подкатила к горлу болезненным спазмом, срывая дыхание, обжигая глотку. Меня вырвало, я едва успел отвернуться.

— Ага, в порядке, — кивнул Женька. — Знаешь что, давай-ка поднимайся, да я тебя домой отведу. А ты, пацан, — мой друг хмуро уставился на Дениса, — тоже домой топай. Нечего тут... в прятки играть. Лучше бы о матери побеспокоился. Шляется сынуля по ночам не пойми где, за мужиками следит!

Было такое чувство, что Денис, как и я недавно, впал в странное подобие транса. Однако, в отличии от меня, он выбирался из него медленно, словно вытягивая себя из вязкой трясины. Что такого было в Женькиных словах, что заставило его очнуться? Настороженность во взгляде сменилась растерянным удивлением, плотно сжатые скулы расслабились. Похоже, он, наконец, заметил Женьку и теперь непонимающе глядел на него, словно не зная, что ответить на такое глупое замечание…

А потом его накрыло.

Голова опустилась, плечи мелко задрожали. Руки потянулись к лицу, убирая налипшие пряди, размазывая по скулам грязь...

Даже Женька растерялся, не ожидая подобного поворота.

— Эй, парень, ну мало ли что в жизни бывает... Не стоит так расстраиваться, не мужское это дело, нюни распускать... Ты давай-ка, это... – мой друг неуверенно шагнул в сторону Дениса, а потом вдруг отскочил неожиданно, уставившись на него, как на чумного! А Денис откинулся назад, опираясь о землю свободной рукой, и засмеялся, захохотал, как ненормальный. Он прикрывал ладонью рот, пытался сдержаться. И не мог.

— Блять! Ты где таких находишь?!

— В парке... — автоматически ответил я, не в состоянии оторвать взгляд от задыхающегося в истеричном хохоте пацана. Смотреть на него было страшно...

— Мать?.. Ну, да!.. Она, определенно,.. меня ждет... — парень с трудом выдавливал слова, явно скатываясь на истерику.

В глухой тишине ночного парка этот хохот звучал слишком дико. Цеплял до спазмов в горле...

— Это уже по твоей части, кажется, — неуверенно протянул Женька.

Да, пара кубиков «Атаракса» в задницу не помешали бы... или стакан водки на худой конец, но...

Я посмотрел на Женьку. Тот стоял, ошарашенно переводя взгляд с меня на Дениса и обратно. Его побледневшее лицо светлым пятном выделялось в темноте слабоосвещенного побитыми фонарями парка. Протрезвели мы практически моментально. Хмель вылетел из головы за доли секунды. Ситуация явно выходила из-под контроля и требовала хоть какого-то вмешательства.

Размахнувшись, я ударил Дениса по лицу. Шоковая терапия, мать её... Жестко, но действенно. Дернувшись от звонкой, болезненной пощечины, он замолчал. Стало тихо... Словно кто-то невидимый резко выключил звук. Оглушительно тихо... Только его прерывистое дыхание нарушало неестественную, будто застывшую тишину.