Род превыше всего (СИ)

Очередной первокурсник, смущенно улыбаясь, слез с высокого табурета и направился к самому большому и шумному столу в этом зале.

— Зато к нам идут самые смелые и достойные, — пробормотал Кевин Роули.

— Или те, кто не смог переубедить шляпу, — отозвался Николас Берк. — Ты хлопай, хлопай и улыбаться не забывай.

Кевин хмыкнул и последовал совету, понимая, что жалкие полтора десятка человек всегда на виду.

— Фергюс Маги, — объявил директор, и вперед вышел высокий худой юноша с типично маггловской стрижкой. — Он проходил обучение на дому, но теперь в связи с новым законом будет подтверждать свои знания в Хогвартсе.

Фергюс бледно улыбнулся и неловко присел на краешек табурета. Шляпа некоторое время молчала, затем недовольно произнесла:

— Слизерин.

— О нет, только не это, — Кевин уронил голову на руки, но тут же встрепенулся и захлопал в ладоши с преувеличенным энтузиазмом.

— Привет, я Фергюс, — новичок плюхнулся рядом и радостно улыбался.

— Николас Берк, — промолчать было нельзя, как не пожать протянутую руку — директор сверлил слизеринский стол недобрым взглядом.

— Очень приятно! Я вот теперь буду с вами учиться. Так-то меня дед натаскивал. Он у меня волшебник, сечет в этом деле. В школу, правда, в одиннадцать лет не пустил, сказал нечего там делать. А правда, что у вас тут, заварушка была?

— Да, — сквозь зубы ответил Ник и попытался отодвинуться, но уперся в Кевина и напряженно застыл — невежда не умел соблюдать личные границы и почти навалился на плечо, продолжая свои никому не нужные откровения.

— Дед-то молчал, подзатыльники только раздавал, а отец чего, он сквиб, ему все эти магические заморочки без разницы, мать опять же хворала — ее здоровье всяко важнее.

Николас еще никогда так не радовался директорскому: «Настало время отпраздновать начало нового учебного года», когда на столах появляется еда. Но на Фергюса такое волшебство не произвело особого впечатления, он продолжал болтать, порой не успевая прожевать кусок сосиски или проглотить ложку каши.

— Этот год будет для нас самым сложным, — Кевин тоже оценил перспективы — уже в спальне, которую им придется делить с новичком.

— Зато заглушающее будешь ставить на раз.

— Я бы предпочел обойтись без такой тренировки, — кисло заметил Кевин и прислушался, не возвращается ли из душа Фергюс.

— Наплачемся мы с его дремучестью. Сидел бы себе в своих шотландских пустошах. Неужели хотя бы учебник по истории Хогвартса прочесть нельзя было?

— Ой, парни, — Фергюс появился внезапно, с кончиков темных волос прямо на голый торс капала вода и прочерчивала по коже длинные дорожки вплоть до резинки ужасных маггловских штанов. — Меня дед только вчера в Лондон-то привез. Пока по магазинам, пока то, пока се… Когда читать-то? Да и если бы не закон этот новый, что без школьного диплома на работу не устроишься, то сто лет этот ваш Хогвартс не нужен был бы.

— А ты что, в министерство думаешь податься? Вроде бы только для него и требуют, — Ник надеялся, что их новый сосед передумает учиться и уберется обратно в свою глухомань, потому и снисходил до разговора.

— Почему нет? — тот улыбнулся и пожал плечами. — Не всю же жизнь травками торговать и медовуху заговоренную гнать. Жениться опять же надо, род продолжать.

— «Род превыше всего?», — процитировал Кевин и заржал — какой род у этого придурка: магглы и сквибы, было бы чего продолжать.

— Точно! — просиял тот. — Сечешь!

— Как есть придурок, — прошептал Ник, но Фергюс не услышал и продолжал сиять улыбкой.

***

Жить с ним оказалось мукой: то ли он в своих пустошах так истосковался по обществу, что плевать хотел на нежелание других поддерживать разговор, то ли вообще был лишен понятия об элементарных нормах поведения… По спальне мог запросто прогуляться голышом, не видя в этом никакой проблемы:

— Эй, ну вы же тоже парни. Чем я вас могу удивить?

Спать он ложился тоже без ничего, не задергивая при этом полог, и часто по пробуждении можно было лицезреть его обнаженные ягодицы или отличную утреннюю эрекцию — одеяло Фергюса чаще бывало на полу, чем на нем самом.

— Я убью этого придурка, — цедил сквозь зубы Ник. — Нельзя же быть таким дубоголовым!

— В гриффиндорской гостиной он бы был на месте.

— Брось, ему бы устроили темную за такие выходки, а нам воспитание мешает.

— Лично мне ничто не мешает расквасить ему нос, если он по-другому не понимает. Над нами наши же смеются — он дал уже тысячу поводов для магической дуэли!

— Угу. Учитывая, как он обращается с палочкой, его смерть падет на наши головы несмываемым пятном позора.

Они замолчали. Ситуация была почти безвыходной — Фергюс колдовал из рук вон плохо, доводил до белого каления профессоров трансфигурации и ЗОТИ, ходил на бесконечные отработки и смущенно улыбался: вот, мол, опять опростоволосился. Его не отчисляли только за успехи в зельеварении.

— Ну это же просто, медовуху и то сложнее сварить.

Объяснение вызывало у профессора Слизнорта нервный спазм, похожий на кривую улыбку, но Фергюс искренне считал это признанием своих талантов. В арифмантике, рунах, предсказаниях, гербологии, уходе за магическими животными он тоже был неплох, историю магии пытался учить, но каждый раз засыпал на очередном параграфе с описанием войн.

— Скучно же, — оправдывался Фергюс, просыпаясь от толчка в плечо. Оставлять его в гостиной одного у потухшего камина не рисковали — проснется посреди ночи и пойдет в спальню, сшибая все на пути, было дело.

— Просыпайся, — Кевин пнул его в лодыжку, сегодня Фергюс заснул слишком крепко и на прикосновение руки не обратил внимания.

— А? Да… Иду.

— Сука, ты хоть полотенцем прикрывай свои причиндалы! Какого Мордреда ты ведешь себя, как полный ублюдок!

— Ник, ну ты чего? Полотенце в душевой, чего его мокрое-то сюда таскать? У нас тут и камина-то нет. Одни согревающие чары. Сырость будет…

— Там кухня, придурок! — Ник потыкал в стену пальцем. — В стене трубы, по которым уходит горячий дым и воздух. Поэтому у нас в спальнях всегда сухо и тепло.

— О! Здорово! А летом?

Николас что-то пробормотал и накрылся одеялом с головой.

— Ну ничего, я завтра у какого-нибудь профессора спрошу, не огорчайся, что не знаешь, и тебе расскажу.

Кевин закатил глаза:

— Заклинание ограничения температуры в замкнутых помещениях, шестой курс.

— Так я не дошел еще до шестого-то. Спасибо!

Кевин вздохнул и плюхнулся на кровать, как только за Фергюсом закрылась дверь.

— Балбес, — сказал он.

— Хорошо, что ему в министерство хода нет. С нашим-то факультетом не больно туда берут.

— Да какая разница, где он будет приносить пользу государству. Главное подальше от меня, — Кевин склонил голову и прислушался — со стороны ванной комнаты раздавался утробный вой. — Что это?

— Поет, — сквозь зубы процедил Ник. — Не могу больше. Если я ему сейчас не врежу…

— Я с тобой.

Фергюс стоял под душем и ревел какую-то омерзительную маггловскую песенку. Слуха у него не было, голоса тоже. Отсутствие и того и другого он восполнял громкостью и с наслаждением тренировал легкие и гортань.

— Да заткнись же ты! — Заорал Николас и, подбежав, с размаха двинул ему кулаком в нос.

— Парни, вы чего? — удивился Фергюс, падая на колени и запрокидывая лицо; вода смешивалась с шустро бегущей из носа кровью и окрашивала розовым серый каменный пол.

— Заткнись, просто заткнись! — Ник молотил по ненавистному лицу.

Фергус попытался закрыться руками, но Кевин схватил его сзади за локти и держал, не давая упасть. Николас терял голову от ощущения власти над обездвиженным врагом. Его безропотная кротость будила в душе восторг от вседозволенности. И полуоткрытый в немом крике рот манил, вызывал желание найти ему достойное применение…

— С-сука, — прошипел Ник и схватил его за волосы на затылке. — Нарвался. Давай, постарайся.

Кевин с замиранием сердца следил, как Ник приспускает резинку пижамных брюк, как тычет полувозбужденным членом в рот Фергуса. От копчика до загривка прошла волна сладкого ужаса и предвкушения.