Я ненавижу тебя, чертов Уильямс! (СИ)

========== Глава 1. Очень дружный коллектив ==========

Утро нового рабочего дня начинается с гендиректора передачи, который вплывает — по другому и не скажешь — в просторную студию, покачивая своими худющими бедрами, затянутыми в черные брюки. Его выкрашенные в персиковый оттенок волосы чуть растрепаны и уложены в приятном творческом беспорядке, на белой рубашке под воротничком красуется голубой бантик, а поверх надет жилет нежно-розового цвета. На округлых щеках у мужчины россыпь веснушек, и весь образ никак не ассоциируется со взрослым и состоятельным человеком.

— Хорошие мои, — его слащавый, но звучный голос давно уже привычен каждому, а потому все обращаются в слух и отрываются от своих дел, стоит только ему зазвучать в просторном помещении. — Знакомьтесь, это наш новый сотрудник — Джеймс Уильямс, и он…

«Омега» — слово гулом перекатывается по мыслям всех присутствующих и те удивленно замирают, не веря своим глазам .

Удивляться есть чему. Рядом с Оливером Керклендом, генеральным директором, стоит парень чуть ли не на голову выше того. Смущает не только рост — Джеймс смотрит угрюмо из-под густых бровей, рукава свободной черной футболки совсем не скрывают накачанных крепких рук, а суровое лицо обрамлено светлыми волосами, которые собраны в неряшливый короткий хвост. По виду парень вылитый альфа, на крайний случай, с натяжкой его можно принять за бету, но уж точно не за омегу, боже упаси. Однако сомнений в последнем не остается: чуть горьковатый запах, забитый лекарствами и терпким ароматом табака, не дает усомниться в правдивости пола.

— Так и будете пялиться? — Джеймс тянет это лениво, грубым прокуренным голосом, и крепче сжимает широкие лямки рюкзака. Оливер слабо тыкает его локтем под бок, и Уильямс, словно что-то вспомнив, натягивает на губы вымученную улыбку, больше похожую на грубый оскал, и добавляет: — В смысле приятно познакомиться и все такое.

Ни черта не приятно, как понимают абсолютно все, — в голосе столько незаинтересованности, что и к гадалке ходить не надо, — но Оливер удовлетворенно кивает, и подталкивает парня ближе к будущим коллегам.

— Вот и замечательно, знакомьтесь, кексики, и покажите малышу Джею, что где находится, — напутствует он с веселой и милой улыбкой. — А я вынужден покинуть вас и заняться делами, — Керкленд звучно и радостно хлопает в ладоши напоследок и уплывает своей изящной походкой прочь из студии к своему кабинету, оставляя после себя полностью недоуменных подчиненных.

Малыш Джей кривится от подобного обращения, но молчит, как молчат и все его новые коллеги. О том, что ему неуютно под взглядами, говорят лишь сжимающиеся на лямках ладони, отчего сильнее напрягаются мышцы и на руках. Картина складывается так себе и выглядит весьма угрожающей и неловкой, пока вперед не выскакивает какой-то щуплый, но весьма улыбчивый омежка. Солнечно-радужная аура с бабочками, цветочками и прочими омежьими прелестями так и вьется следом за ним, отчего Джеймс скептично вскидывает бровь, но послушно ждет, что же все-таки будет дальше.

— Я Феличиано Варгас, приятно познакомиться! — как ни в чем не бывало, говорит паренек и виснет елочной игрушкой на слишком темном и мрачном на его фоне Джеймсе, который аж столбенеет от такой вопиющей наглости. — Идем, я с радостью покажу тебе все-все-все здесь, расскажу, что как происходит и, конечно, отведу на твое рабочее место. К слову, кем тебя взяли? — тараторит он, как заведенный заяц из новогоднего набора с подарками.

Уильямс с трудом успевает улавливать смысл слишком быстрых слов, которые потоком сваливаются на его голову, и недовольно ворчит — Оливер даже не удосужился предупредить, на какую должность брал племянника.

— Видеомонтажер, — бурчит Джеймс и хмурится сильнее прежнего.

Это словно становится сигналом для Феличиано. Он кивает и ловко и быстро тянет Джемса за руку в сторону, попутно начиная торопливо и весело болтать. Его мягкий голос и быстрая речь усваиваются у Уильямса с трудом и явной натяжкой, и он едва ли улавливает хотя бы половину сказанного, но все же напряжение немного спадает, особенно когда захлопывается за спиной дверь и отрезает все эти настырные взгляды от него одним своим хлопком.

— Ну, капец, — высказывает Альфред общую мысль всего их дружного коллектива после затянувшегося удивленного молчания. — Как думаете, что произойдет раньше: он оттает или убьет Гилберта за криво отснятый материал?

Гилберт рядом хрипло, но нервно смеется — ему, как оператору, сотрудничать с этим кадром напрямую. Радости новому рабочему дню это пока не добавляет.

***

— Если еще появятся вопросы, не стесняйся и спрашивай! Ну или если там подобрать наряд, накрасить и все в том же роде… Мы с Феликсом обязательно все организуем! — Феличиано звонко смеется и захлопывает за собой дверь.

В голове у Джеймса стоит звенящая тишина после слишком продолжительного потока слов, и он чуть нервно усмехается, сползая по креслу. Накраситься и приодеться? Да боже упаси его от такой участи, думает он. Мощный компьютер включается за несколько секунд, и по кабинету — его собственному, личному, где нет больше никого! — расползается синий свет монитора. Он приятно успокаивает Уильямса и позволяет, наконец-то, расслабиться.

В свои двадцать два Джеймс не представляет из себя абсолютно ничего и чувствует себя полнейшим неудачником и отбросом, на которых общество обычно плюет. Он лузер абсолютно во всем, начиная от внешности и заканчивая собственными достижениями. Достижений попросту нет. Кое-как законченная школа, брошенный на половине пути колледж, целый список работ, после которых в трудовой книжке проставлена россыпь синих штампов «Уволен»… И разве что увлечение видео и фото монтажом еще спасают совсем плачевную ситуацию. Нет даже собственного дома — Джеймс живет вместе с братом в небольшом домишке, который отец и дядюшка Оливер отдали братьям под личное пользование по доброте душевной, и чтобы под ногами не путались.

К слову об Оливере, тот буквально спас Джеймса своим предложением о работе, когда внезапно заявился к ним со Стивом домой на днях.

— Тебя же уволили из той кафешки? Ну так значит и терять нечего, попробуешь себя в телевидении, глядишь, наконец, найдешь свое призвание, — говорил он, протягивая ровный лист контракта, на который Джеймс смотрел весьма скептично.

— Я не гожусь для работы в коллективе, — попытался было увильнуть тогда он, но в руку лишь сунули ручку и буквально силком заставили поставить свою подпись.

— Не попробуешь, не узнаешь, — Оливер довольно скручивал ценную бумагу и убирал ее в папку. — Мои ребятки хорошие, даже тебя смогут растормошить.

Где-то за спиной тогда хихикал Стив, приговаривая что-то о том «кто кого еще растормошит, а потом еще и хорошенько вдарит», за что сразу же получил смачный удар по нахальной роже. Этому альфе от Джеймса доставалось особенно часто, как и он сам не смотрел на то, что младший брат был омегой. Полная идиллия и равноправие.

Однако же теперь Джеймс сидит в своем кабинете, на своем чертовом рабочем месте и думает, что, возможно, все не так уж и плохо. Разве что в коллектив он вряд ли вольется, все-таки у Уильямса и правда есть большие проблемы с налаживанием общения с людьми. А то, каким взглядом его провожали из студии, наводит на отчетливую мысль, что его уже заклеймили как весьма стремного и неприветливого типа.

И все же он искренне рад этой выпавшей возможности поработать именно здесь. Перебиваться от заработка к заработку давно уже стало вредной привычкой, а потому Джеймс цепляется абсолютно за все без разбора. Под руководством дядюшки же и вовсе было спокойнее. В конце концов Оливер когда-то заменил им со Стивом второго отца и, возможно, только благодаря ему они не выросли совсем уж отпетыми хулиганами.

Тихий свист монитора спустя пару часов вдруг прерывается негромким, но настойчивым стуком. Джеймс решает было отмолчаться, всматриваясь в кучу открытых программ, потому как Феличиано уже предупредил, что работы на сегодня не будет, но стук повторяется громче снова и снова. Джеймс вскидывает взгляд в потолок и молится, чтобы его побыстрее оставили в покое, перед тем как сказать свое сухое «Войдите».