Билет в один конец (СИ)

Алиса отталкивается ногой от стола, приближается на офисном стуле на колёсиках вплотную к Старку и неожиданно прижимается лбом к его плечу. Он вздрагивает, но терпит эту незапланированную близость, это не противно, с удивлением понимает он. Это более чем странно, с его-то фобией на прикосновения. Девушка дышит с хрипами, через раз, не шевелится, ему кажется, что сквозь плотную ткань его водолазки проникает что-то тёплое и влажное. У холодной твари неожиданно тёплое дыхание. У “продавца смерти” неожиданно теплые пальцы.

***

- Тони, кто это? – Шутер сидит на очередном тестировании винтовки, крутится на стуле, осматривает мастерскую, хотя знает каждый её угол. Фотографию в рамке она заметила уже давно, но никак не решалась спросить. На ней сам Старк, неуловимо незнакомый, другой, весёлый и безбашенный, с ослепляющий улыбкой и искрящимися глазами. А рядом с ним красивая женщина с рыжими волосами и редкими веснушками, счастливая, прекрасная. Алиса присматривается и понимает, что делает её такой – под свободной кофточкой, из-за позы на снимке немного обтянувшей её фигуру, виден округляющийся животик. Она ждёт ребёнка. Беременные женщины априори светятся счастьем и радостью.

- Это Пеппер, - он даже не отрывается от клавиатуры, набирая последовательные команды. – Она моя жена. Красивая, правда?

- Да, очень.

- Она с детьми сейчас в Англии, - успокаивает её Тони, на мгновение подняв голову и вытаскивая из-за ворота цепочку с обручальным кольцом. – Эта страна слишком консервативна, чтобы признавать искусственный интеллект выше человеческого, поэтому они ещё в самом начале отказались от Стражей, да и вообще, не поддерживали Америку с этими безумными идеями. Когда стало совсем плохо, я отправил их туда, в самое спокойное графство. Знаешь, если есть деньги, то будут и поддельные паспорта и свидетельства, история о бедной вдове с двумя детьми, потерявшей мужа и дом в Америке из-за кризиса, которая потом вышла замуж за друга семьи, тогда такое часто случалось. Они в безопасности, - кивает он, получая в ответ скромную улыбку.

Больше они к этому не возвращаются. Потом будут ожесточённые схватки с Инквизиторами и Машинами, Хеликаррьер, страшный плен, когда Стив, Тони и Брюс развели такую кипучую деятельность, что спасательная операция не могла закончиться не так, как нужно, смерть Наташи. Всё начнёт меняться с бешеной скоростью, перемалываться, смешиваться, рождаться и уничтожаться. Поначалу Нью-Йорк не был полностью изолированным городом, его можно было покинуть, но что там, за его пределами, никто не знал, да и время катастрофически уходило. И однажды ушло. Совсем.

Это происходит неожиданно, они ещё отсыпаются после последней вылазки, когда звучит тревожная сирена. Стив подскакивает, попадает локтем в бок Брюса, оба они чуть не наступают на ворчащую кучу тряпок по имени Алиса, а Тони уже у мониторов. Он ничего не говорит, но по его виду понятно, что случилось что-то страшное. Стиву хватает одного взгляда на выскочившее сообщение, его грому подобный голос сотрясает небольшое помещение их нового дома: “Мстители, к бою!”. Алиса сглатывает и плавным перемещением по полу оказывается у оружейного отсека.

Тони вылетает первым, они видят только след реактивного двигателя и мелькнувшую в пасмурном небе точку. Внутри разъедает кислотой волнение и беспричинный страх. Что-то было в этом, что-то уже испытанное, когда в душу заползает липкий холод, проникает глубже в мозг, кости, жилы, натягивает нервы, а в финале раскалывает тебя на мелкие осколки. В сообщении на мониторе Ал успела прочитать только координаты места отправки, с трудом отсчитывая широту и долготу, додумалась до ответа – предместья одного из крупных городов Англии, недалеко от Лондона.

В их стареньком самолётике нещадная тряска, пряжки ремня безопасности не попадают друг в друга пока Брюс не закрепляет их сам, оказывается, это у самой девушки так трясутся руки, как иначе, если натянуть куртку она смогла только с третьего раза. Наконец, полёт заканчивается, и самолёт совершает посадку на аккуратно стриженном газоне перед одиноко стоящим небольшим английским домиком, благо, самолёт достаточно мал. Невысокий забор, качели во дворе, клумба с пышными цветами и белые занавески на распахнутых окнах – идиллия, недоступная им. Но с первого глубокого вздоха Ал сгибает пополам, выворачивает под собственные ноги в чьих-то поношенных кроссовках с разными шнурками, Капитан только успевает удержать её за талию, чтобы она не упала. В воздухе висит тяжелый запах крови, настолько чёткий, что перед глазами встаёт красноватая дымка и дышать невозможно. Это настолько не вписывается в тихий пейзаж, смешивается с чистым озоном и кислородом, что становится дурно. Судя по крикам и шуму, Тони ищет что-то в доме, а едва твёрдо встав на ноги, девушка бежит за дом, на задний двор, спотыкается, но выравнивается. К нужному месту они подходят вместе. Потому повисает такое тягостное молчание, всё становится слишком понятно, чтобы спрашивать.

Четыре тела. Мужчина, женщина, двое маленьких детей. Пеппер, Рейчел, Джеймс и Хеппи - человек, которому Тони доверил охрану своей семьи. Запах крови смешивается с запахом пороха. Алая жидкость смешивается с серым и склизким на траве. Их вытащили из дома, поставили на колени и расстреляли. Ал ждёт, когда покраснеет радужка, чтобы исчезло зрение, чтобы не видеть, чтобы не сравнивать и не вспоминать такое же, но красное на белом. Тони смотрит на эту картину остекленевшими глазами, будто не живой человек, пусть и в броне, а стеклянная статуя, зачем-то раскрашенная художником-неумёхой. А потом он кричит, и мир сжимается до размеров булавочной головки.

Кажется, Стив пытается успокоить рвущегося к трупам Старка, просит Джарвиса парализовать костюм, зовёт на помощь Брюса. Шутер это касается лишь вскользь, она идёт к задней двери и проходит в дом. Теория находит своё подтверждение, она не видит всей картины, приходится едва ли не ползать по полу, ощупывая ладонями пространство, но здесь был бой, перевернута мебель, на полу царапины, следы крови и убитый в форме Инквизитора. А вот это уже странно, они не бросали убитых, если имели возможность их забрать, таких людей хоронили с особыми почестями. Она оборачивается и чувствует запах бензина, всё верно, за дверью несколько канистр с зажигательными смесями, одна открыта и под ней лужа. Рядом длинные каминные спички, стёрты бока, в коробке кажется штук шесть целых спичек и одна горелая. Она старается поймать каждую деталь, когда нет привычного зрения, так даже слепой может собрать целостную картину.

- Они не подожгли дом, оставили топливо и один труп, - Ал вернулась на задний двор, на ходу ощупывая сырую землю голыми руками. Очки она не надевает, к красным глазам все привыкли и почти не замечают, только иногда пугает её не двигающийся взгляд. – Получается, что они очень торопились, возможно, заметили наше приближение. Они не могли уйти далеко, они должны где-то отсидеться какое-то время, они не смогут взлететь, пока мы здесь, - она переходит к осмотру двора, стараясь не подходить близко к месту преступления. Влажная земля под ногами, трава, деревья, ветер – самые надёжные свидетели, рыдающая о чудовищной казни природа сама подсказывает куда идти и что делать.

- Ты можешь привести меня к ним? – в глазах Старка, до этого безжизненных и пустых, загорается дьявольский огонь, Ал почти ждёт, когда увидит расползающуюся по радужке красноту. Этого не случается, но она ощущает резонанс, будто два элемента неожиданно получают одинаковые свойства, соприкасаются, но не сливаются. Жажда крови, гнев, боль, ярость, разъедающая внутренности тьма – Тони становится умелой пародией на её саму. Он до боли, до хруста сжимает стальные ладони на её плечах, она кривится, но терпит, понимает, что нужно действовать. Знает, что нужно делать. Это риск, это бред, это грязь, забивающаяся под ногти и въедающаяся в одежду. Не хочешь утягивать и его в эту бездну, но лучше любого здесь понимаешь… Это необходимость.

- Да, могу, - выдыхает она, вырывается, припадает к следу и быстро скрывается из поля зрения.