Богатая наследница

А не изображать из себя пустую дамочку, которая без ума от американских романчиков. Зачем это? Не лучше ль сразу?..

Она почему-то опять кого-то слушается. На этот раз - Анастасию. Та предупредила её.

- Не вздумай устраивать им выволочку. Доведи игру до логического конца. Притворяйся, сколько возможно, и - сверх этого. Я приду, помогу. Это такие оторвы, особенно твоя Катя, - оклемаются и что-нибудь ещё придумают. Надо за ушко и на солнышко.

Эля, скрепя сердце, согласилась.

Интересно, где другая пара? Паша и Надя? И Клим? Что-то их не слышно. Наверное, сегодня она их "услышит"... Промелькнул зыбким воспоминанием Стах... Был ли, не был? И тот фантасмагорический вечер под дождем, у Андроньевского монастыря... Не надо вспоминать.

И вдруг возникло боевое настроение, Эля красиво приоделась, в велюровые джинсы, золотистый свитер, и спустилась вниз.

Она встретит врага во всеоружии. Своей красоты.

Больше у неё никакого оружия нет.

Венечка ещё крошка и защитить хозяйку, захочет, но не сможет.

Катя тоже принарядилась.

В шелковые брюки и синюю майку с вышитым серебряным парусником.

... Для своего Илюши, подумала насмешливо Эля и решила, что разведку небольшими боевыми действиями должна начать она, чтобы лишить врага благодушия.

- Катюша, вы такая красивая и нарядная! Кто-то приедет? Лукаво склонила Эля голову набок, - у вдовы есть любовь? Не смущайтесь, успокоила она "вдовицу", - есть одна картина прошлого века, - "Всюду жизнь", - она про все такое...

У Кати нехорошо ворохнулось сердце, но она лучезарно улыбнулась.

... Чего эта Элинора такая веселая и красивая? Неужели что-то знает?.. Но откуда ей что-то знать! Говорила по телефону Катя осторожно. А о их связи с Ильей черт не поможет узнать ( Заметим, черт и не поможет, пожалуй, а вот - случайность. О ней никогда нельзя забывать)!

Эля увидела, что у Кати глаза наливаются недоверием.

... Ох, Ираида, Ираида! Ты знала? Предполагала такое?..

Пришла Анастасия, как они договорились с Элей.

Также причепурившейся не на шутку.

Они обе врозь решили, что перед битвой надо становиться истинными красавицами.

Одетая в домашнее шелковое длинное платье, густого темнозеленого цвета, с отделкой из кружев...

С прической - непослушный бэби, - в притемненных очках и с хорошо наложенным макияжем, Анастасия являла собой пример того, как женщина может, - за пару часов, - молодеть до изумления.

- Какие у нас женщины! - Произнесла она, стоя на пороге, - И это осенью, в дождь, - а что будет весной? Все с ума сойдут! Мужчины, я имею в виду.

Катя подозрительно смотрела на них обеих.

Слишком веселых, слишком нарядных...

И каких-то таинственных. Черт их не знает, этих "светских" баб!

Ей захотелось быть подальше от них. Чуть-чуть, - и она бы сбежала...

Но произошло нечто непредвиденное.

По тропинке к даче шла... Надюшка, но в каком виде! Встрепанные волосы, всегда так тщательно уложенные в косу, бледное грязное лицо с синяком под глазом, рука перемотана шарфом и повязана как у детей - варежки - на шею... Катя оторопела. Эля просто в себя придти не могла, - опять эта Надюшка и в каком же теперь виде! - Надя! Что с тобой? - Крикнула Эля и побежала к ней. Надюшку трясло крупной дрожью, - ведь за калиткой стоял Паша, а у него пистолет... Из дверей выскочила Анастасия. ... Что же это? чуть не упала в обморок от страха Надюшка, сколько их!

Женщины продолжали ахать и трещать, но Надюшка собрала последние силы и сказала только Эле, - Эля, мне надо с тобой поговорить. Мужиков нет? Вдруг беспокойно спросила она. Она действовала как робот, заряженный хозяином, - Пашей. - Ни-кого-о, - удивленно протянула Эля, - а что? Что случилось? - Я все расскажу, все, - забормотала Надюшка и боком стала уходить к калитке. - Я сейчас, сейчас... - Ты куда, Надя? - крикнула Эля, но потом махнула рукой и разозлилась: да пусть катится, в конце-то концов! У неё есть мать, а я ей чужой человек! И ушла в дом.

В доме они стали обсуждать происшествие. Катя спросила, что это за чучело и не надо ли её погнать, Катя это сможет и она подняла над головой тяжелую отбивалку для мяса. Эля засмеялась, - ну, что вы, Катя, на неё дунь, она развалится. Вы, что не видите, она же не в себе. Если вернется, напоим, накормим и узнаем, в чем там дело.

Анастасия курила у двери в зимний сад, лицо у неё было настороженное. Она сказала Эле, - Не нравится мне этот приход. Она не одна, поверь. - Да ерунда это, Стася, что ты не видишь, в каком она состоянии? Ее Паша избил, уверяю тебя и она примчалась сюда плакаться.

Катя у плиты досыпала в свой заменитый борщ приправы, Эля отошла от Анастасии за сигаретами...

Распахнулась с грохотом дверь, и в дом ворвался с пистолетом в руке маленький толстый мужик в темных очках. Он заорал громовым голосом, - ни с места! Стоять! Всех перестреляю!

Женщины онемели и обездвижели, но никто из них не завизжал и не закричал.

Паша снова заорал, - мне нужна только одна! - Он ткнул пистолетом в Элю. - Остальных не трону.

Эля мельком подумала о своих "рыцарях" и, горько усмехнувшись, сделала движение к Паше...

Но тут что-то случилось: со страшым свистом пролетел мимо какой-то огромный огнедышащий предмет и Паша оказался лежащим на полу и дико орущим. А над ним бесстрашной древней воительницей оказалась Катя и наподдала ему прямо промеж ног своей сорок первого размера ногой в литой кроссовке, при этом приговаривая: не лез, срань, куда не просят. Паша скорчился, видимо, от невыносимой боли и вдруг странно затих.

Кастрюлю с борщом Катя метнула как ядро, пока он размахивал своим пистолем.

Началась истерика, но не слезная и мрачная, а сумасшедшая и с таким же сумасшедшим весельем. Эля валялась на ковре и то ли плакала, то ли хохотала, впрочем, - все вместе. Анастасия пыталась сквозь смех и икоту рассказать, как Катя метнула кастрюлю с борщом, а сама героиня - Катя сидела верхом на Паше и долбила ему сквозь смех и слезы: дурак, ты сначала узнай, что за женщины тебя встретят! А потом за свою говенную пушку хватайся.

Паше же было не до чего, он чувствовал, что сознание покидает его, и он, Паша, скоро умрет от этой проклятой кастрюли, от ожогов и страшенной боли в паху. ... А все сволота Надюшка, мелькнуло в затухающем сознании. Первой опомнилась Эля, она сказала, - девочки, надо же врача! - Обожмется! - Хохотнула Катерина. Она ловко обвязала Пашу веревкой и после этого убрала кастрюлю.