Билет в один конец (СИ)

- Ты тоже можешь остаться, если хочешь, - тепло произносит Фригг.

- Нет, я не могу, - Шутер делает вид, что ей что-то попало в глаза, не хочет, чтобы кто-то видел её слёзы. – На Земле остались дорогие мне люди, я нужна им, - смущённо объясняет она, но видит в глазах царицы понимание. Для Джейн проносят красивое платье, несколько женщин помогают ей привести себя в порядок перед трапезой.

Обеденный зал так же встречает их тишиной, в честь прибытия Джейн и детей не стали устраивать пышного торжества. Леонард оживлённо разговаривает с Одином, размахивает руками, гримасничает, а когда возвращаются женщины, извиняется и бежит к ним. Фригг пытается протянуть к нему руки, но он бежит к Джейн, заметив её бледность, и помогает ей дойти до стола, только потом усаживается рядом. Джейн всегда будет для него на первом месте, иногда кажется, что будь он младше, то называл бы её “мама”, а Торнтона и Эрика – “братишками”. Но даже для своих двенадцати Лео – очень серьёзный и вдумчивый мальчик, даже небольшая поправка на психическое состояние этого не портит. Что поделать, дети на войне рано взрослеют, если вообще бывают детьми. Он заботлив и предупредителен, истинный джентльмен, помогает устроить на столе загипсованную руку, перекладывает столовые приборы так, чтобы Алисе было удобнее есть одной рукой.

- Юный Леонард рассказал мне о ваших злоключениях, - произносит царь и в голосе его слышится усталость? Боль? – Я сожалею, что не смог помочь вам. Узнай кто-то, что Тора больше нет в живых, что трон Асгарда остался без наследника – началась бы междоусобица. И эту войну Асгард бы не пережил. Когда-то у меня было два сына, - со вздохом произносит он, и впервые, приглядевшись внимательнее, Ал видит его усталость, видит, как он стар. – Младшего погубила моя невнимательность и холодность, старший умер, как и полагается воину, – в бою. Ваши сыновья, леди Джейн Фостер, единственный шанс на сохранение мира в девяти мирах…

***

- После ужина Один приказал отвести меня к лекарям, чтобы мне вылечили руку, - Ал вытягивает некогда бесполезную руку вперёд, демонстрируя её подвижность. – Я вернулась на Землю через месяц, хотя для меня прошло от силы часа три или четыре. Но как оказалось, возвращаться мне было практически некуда, наш дом был разрушен. Радужный мост привлёк слишком много внимания, на Башню напали, повезло, что мы давно обустроили место, куда могли бы сбежать в таком случае. Леонард вернулся к нам где-то через год, после смерти Стива. Только вернулся он каким-то другим, он уже не был тем болезненным мальчиком, которого мы забрали из плена. Он подрос, стал сильнее и даже научился магии.

- Магии? – вздрагивает погруженный в себя Тор.

- Да. Он стал созидателем льда, как он говорил. Мог создать изо льда любую вещь, мог заморозить что угодно. А вот Джейн я больше не видела. И, насколько я знаю, Радужный мост на Землю больше не открывался.

Они снова возвращают внимание к телеэкрану, где уже заканчивается фильм. Мерида накрывает матушку зашитым гобеленом и та превращается обратно в человека. Счастливый предсказуемый конец. В жизни так не бывает. В жизни вообще магии нет. Всегда есть завтра и жизнь предоставляет нам новую возможность, чтобы всё исправить. Но почему во многих случаях это всего лишь красивые слова?

Алиса подбирает плед и пересаживается к Тору на диван, прячет ноги под себя. Ей отчего-то очень холодно, хотя в комнате отрегулирована температура, да и не должна она чувствовать холод, сколько в ней этого холода.

- Скажи, как там Локи? – неожиданно спрашивает она.

- Почему ты спрашиваешь? Ты же его даже не знаешь. А всё, что люди знают о нём - не правда, - фыркает мужчина, но понимает, что сказал это очень грубо, непозволительно грубо для девочки, которая только что дала ему надежду. – Локи гниёт в темнице. Когда я привёл его домой, он… Он стал умирать, медленно, мучительно, страшно… он угасает с каждым днём. Видимо, читаури как-то поддерживали в нём жизнь и сознание, возможно, он был такой же их марионеткой, какие он создал для себя, но теперь… Он сходит с ума, воет, словно смертельно раненный зверь, кричит, рассказывает о кромешной тьме и Бездне, мечется по камере. Всеотец решил, что это безумие - лучшее его наказание. Бог Безумия стал безумен, - горько усмехается Тор, прикрывая глаза рукой. – Я хочу чтобы хотя бы перед смертью Локи получил своё прощение. А в следующей жизни, если Иггдрасиль даст ему её, пусть он вновь творит свои безрассудства.

- Локи, он… - девушка запинается, сжимает и разжимает пальцы, кусает губы и всё же решается, - и мой брат тоже…

Умытый дождём Нью-Йорк встречает первое солнечное утро, а Клинт Бартон, запинывая ревность как можно дальше, укрывает сползшим пледом сладко спящих Тора и Алису.

Никогда не теряйте надежды и веры в лучшее, потому что после самой черной ночи всегда бывает светлый день и даже после самого сильного ливня ярко светит солнце.

Минутка меня. Прошу прощения за задержку, глава большая, писать про Тора было сложно. Я знаю, что новорожденные дети всё время спят или ревут, но будем считать, что божественные отпрыски в первые недели быстро растут.

========== Глава 32. ==========

Тор разминается перед спаррингом. Ал перетягивает руки защитными повязками и так же разминается. Она сама попросила Одинсона провести с ней несколько тренировочных боёв, ей было интересно, сможет ли она выстоять против настоявшего Тора, а не против механической куклы. Хотя, если быть честной, то даже против той игрушки она ничего не смогла сделать, его уничтожил Стив после долгого боя.

Они не идут на боксёрский ринг, где обычно проходят такие действа, их полем будет соседний небольшой зал, где весь пол устлан матами. Тор всё ещё боится, что не сможет рассчитать силу и ударит слишком сильно. Даже после того, что он узнал силу “храброго цветка”, как он иногда называет девушку, он ещё боится ей навредить, сломать неловким движением. Она маленькая и хрупкая, любой может её обидеть, любой может сломать тонкий стебель и помять нежные лепестки стойкого первоцвета - подснежника. Ещё не сошёл снег, а этот храбрый цветочек уже тянется к первым холодным лучикам солнца. Ему теперь нравится сравнивать знакомых девушек с цветами. Например, Джейн он сравнивает с тонкой изящной фиалкой, что распускается небольшими цветами самой невероятной окраски. Фиалка никогда не бывает одна, она окружает себя множеством таких же, как и она, и это делает её сильнее. Пусть кто-то скажет, что он ослабел на Земле, обмяк, но Тор знает, что это не слабость, а сила, ведь только на Земле он понял, что сражаться нужно за что-то, а не просто, чтобы потешить своё дурное самолюбие.

Ал прыгает по мягкому покрытию, пытается продумать стратегию, опираясь на шаткость пола. Ноги проваливаются, не сильно, но ощутимо, можно использовать постоянную балансировку равновесия. Тор сильный противник, натренирован для долгих боёв с теми, кто может быть и сильнее его, он ловкий и гибкий, о нём нельзя сказать, что он тяжёл и неповоротлив. Если прибавить то, что она не чувствует его и не может предсказать его движения, то получается, что использовать и это преимущество она не в состоянии. Получается, что против Бога Грома она совершенно беззащитна. Это усложняет задачу, но чем сложнее, тем интереснее.

Тор делает первый удар без предупреждения, огромный кулак проходит в паре сантиметров от лица девушки, она едва успевает заметить и увернуться. В ответ на растерянный взгляд он чуть приподнимает уголок рта в ухмылке, будто говоря: “не расслабляйся, твой соперник не будет предупреждать тебя об ударах”. Ал принимает его правила, но первый её удар в крепкие пластины мышц едва ли не ломает ей пальцы, а Тор только притворно ойкает. Порезанная рука больше не болит, Брюс недавно снял швы, поэтому теперь на месте недавнего пореза только тонкая белая полоска, да шелушится по краям старая кожа.

- Не волнуйся, не спеши, - мягко наставляет Тор, блокируя удары, с её тяжёлой экипировкой нужно иметь сильные руки и ноги. Удары не слабые, но и не достаточно сильные, чтобы нанести хоть какой-то вред Громовержцу. – Посмотри на противника, узнай его ближе, помни, что тебе всегда есть, у кого попросить помощи.